Отважные(изд.1961)

– Сволошь! – сказал он. – Скажить староста, что я бить палка!

– Понял, господин офицер, – сказал Коля.

Офицер опять повернулся к корове.

– Шулик! Прислать дохлый коров!.. – Он постоял немного, сокрушенно покачивая головой; вдруг у него возникло какое-то сомнение – он круто повернулся к Коле и сказал:

– Покашить документ!..

Коля протянул ему пропуск и накладную, смятые в его потных руках. Офицер долго читал, с трудом разбирая русские слова. Он тщательно сличил номер на пломбе, висевшей на шее у коровы, с номером, значившимся в накладной. Нет, все правильно. Подмены не было. И это еще больше взбесило офицера.

– Шулик!.. Его надо верьевка!.. – И он протянул Коле документы.

Но Коля вернул ему накладную обратно.

– Господин офицер, – сказал он, – здесь надо расписаться...

– Што-о?..

– Здесь вот надо расписаться! Поставить вашу подпись... А то нам попадет... Будут бить!..

Офицер кашлянул, вынул перо и быстро расписался, плотно и зло сжав тонкие губы.

– Старост надо верьевка!.. – повторил он и бросил накладную на землю.

Коля поднял накладную, тщательно расправил и спрятал за пазуху.

– Мы пойдем, – сказал он.

Офицер молча кивнул головой.

Мальчики отошли на несколько шагов, и вдруг Коля повернул назад.

– Господин офицер! – жалобно начал он. – Мы целый день ничего не ели. Дайте хоть кусочек хлебца.

Офицер удивленно и внимательно взглянул на мальчиков, и лицо его смягчилось. Пусть русские не думают, что немецкому воину трудно накормить голодного ребенка. Он что-то сказал солдату, который стоял к нему по ближе, и тот скрылся за дверью. Через минуту солдат вернулся с ломтем хлеба.

Взяв его, Коля низко поклонился офицеру и почему-то даже заплакал. Витя смотрел на него и ничего не понимал. Зачем им хлеб, и с чего это Коля стал вдруг унижаться перед немцами?

Жадно набивая рот хлебом, Коля быстро пошел вперед, и Витя старался от него не отстать. Так они дошли до вагонов.

– Рви у меня хлеб, рви!.. Отними и беги! – вдруг тихо сказал Коля. – Ну, хватай!.. И беги...

Рассуждать было некогда. Витя подскочил и вырвал хлеб из Колиных рук. Тут же Коля так стукнул ему под глаз, что у него все вокруг закачалось.

– Ты чего? – прохрипел Витя, не понимая, что происходит.

– Беги, тебе говорят! – зло прошипел Коля.

И Витя бросился бежать.

– Ах, так! – закричал ему вдогонку Коля и, схватив камень, со всей силы кинул его, намереваясь угодить в спину.

Поняв, что Коля не шутит, Витя рванул вперед что было мочи, а камни все летели и летели ему вслед.

Вдруг на его пути возник часовой. Растопырив руки, он схватил Витю:

– Хальт!.. Юнге!

Тотчас же подбежал Коля и вцепился в Витю:

– Отдай!.. Отдай!..

– Да ты что, сумасшедший! Возьми свой хлеб! – И Витя бросил хлеб на землю.

Их окружили солдаты. Часовой рассказал им, в чем дело, и они недобро поглядывали на ребят. Коля поднял хлеб, очистил его от земли и засунул в карман, всем своим видом показывая, что хлеб принадлежит ему и что он не намерен ни с кем делиться.

Часовой надавал им обоим крепких подзатыльников, перевел через переезд и строго приказал, чтобы они скорее убирались.

– Ты что, с ума сошел? – крикнул Витя, когда они отошли метров на двести и никто не мог их услышать. – Ты меня чуть не пришиб.

– Ничего, – усмехнулся Коля, – до свадьбы заживет! А знаешь, где коробок?

– Где?

– Я его закинул на сено!

Витя ошалело посмотрел на товарища, охнул и сразу забыл все обиды. Усталые, но счастливые добрались они до холма, и Коля подробно рассказал обо всем, что с ними произошло. Витя слушал и удивлялся, как все это ловко у них получилось. Даже синяк под его левым глазом, который все внимательно рассматривали, представлялся теперь ему чем-то вроде боевого ордена.

Геннадий Андреевич сжал их в объятиях.

– Спасибо, ребята! – сказал Колесник. – Вы настоящие разведчики. Зачисляю вас к себе в отряд! Когда вернемся в лагерь, отдам приказ!

Ребята опять стали переодеваться. Пока Куликов таскал взад-вперед одежду, на поляне напряженно ждали: попал коробок на сено или не попал? А если попал, взорвется он или нет?

– Даже если сгорит всего лишь одна платформа, – сказал Геннадий Андреевич, – то и тогда сделано большое дело!

– Верно, – проговорил Колесник. – Но я не верю, что это простое сено!

– Что же там может быть? – спросил Стремянной.

– Подождем – увидим, – неопределенно ответил Колесник. – Уж слишком ровные и одинаковые кубы... Это очень подозрительно! – Он взглянул на часы. – Осталось пять минут!..

Последние минуты тащились, как волы. Солнце уже клонилось к горизонту, начало темнеть.

Колесник стал заметно нервничать.

– Черт подери, – проговорил он, – уже время!

Вдруг вдалеке вспыхнул огонек.

– Горит! – вскрикнул Геннадий Андреевич.

Но огонек сразу погас. Может быть, кто-то из солдат мигнул фонариком или прикурил от зажигалки.

Прошло гораздо больше пяти минут сверх установленного срока. Колесник накинул еще десять. В конце концов, точно рассчитать химический взрыватель нельзя. Должен быть какой-то допуск.

– Ты, Коля, уверен, что коробок попал на сено? – спросил Геннадий Андреевич, когда ребята, вновь переодевшись, стали рядом с ним.

– Уверен, – так же тихо ответил Коля. – Я два камня кинул, а потом коробок.

Колесник закуривал одну папиросу за другой. Его челюсти все время двигались. Он не курил, а скорее сжевывал мундштуки. Так бывало с ним всегда в минуты душевного напряжения.

– Может быть, пойдем? – сказал он наконец. – Зря мы тут время теряем!

Он поймал Колин встревоженный взгляд и отвернулся.

– Подождем еще немного, – мягко сказал Геннадий Андреевич. – Больше ждали...

Не успел он договорить, как яркая вспышка осветила все вокруг.

– Горит! – закричали Коля и Витя.