Отвергнутая королева

Нет. Не было у нее страха. Она меня не боялась, скорее злилась, пусть и смотрела настороженно.

– Ты как сюда попал? Что, мать его, вообще творится в Сарраше? – тряхнула головой. – Я не трону тебя, ладно?

И отвернулась, выуживая из-за спины короткий меч. На мгновение и даже меньше мне вдруг показалось, что ее тень странно дрогнула. Но проверить теневая она или нет, не раскрыв себя я не мог.

А еще…

Она решила, что троица, показавшаяся впереди, опаснее меня? Серьезно?

А мужики приближались, между нами оставалось не больше нескольких шагов. На правой руке незнакомки заискрилось плетение, легкий ветерок взъерошил шерсть у меня на загривке, разметал мелкий песок.

Троица тоже ощерилась плетениями. Первым вмазался в городскую стену пересмешник, взвизгнув, распоров краями воздух, рассыпался огненными искрами, раскрошил камень. И в это же мгновение с тонких пальцев сорвалось другое плетение.

Девчонка-воздушник оттолкнулась от земли и взвилась в воздух, уворачиваясь от нового заклинания, блеснул в свете луны ее игрушечный меч.

Мне понадобилось меньше вдоха для принятия решения.

Скалясь, я метнулся влево, свалив с ног замешкавшегося оборотня, сомкнул челюсти на тощем предплечье, вырвав из глотки крик боли. Потом еще раз и еще. Хватило несколько движений, чтобы щенок потерял сознание от боли. Чужая кровь заполнила пасть, плохая кровь, слабая, она выплеснулась на землю, делая ее темнее. С головы мужика слетел ниам, когда он повалился на землю. Не мужик – парень.

Готов.

Еще двое.

Я скользнул по тощей роже взглядом, запоминая, и повернул голову, потому что Ночная вдруг рванулась особенно сильно.

Мне не хватило какой-то жалкой доли мгновения: в бок прилетело что-то похожее на водяную иглу, только из песка. Скользнуло по касательной, задев бедро, распарывая шкуру.

Зря.

Зря ты так, идиота кусок.

Я отметил краем глаза, что девчонку теснит к стене василиск, но она пока справляется, и бросился на напавшего на меня. Разбил жалкий щит из все того же песка, свалил его с ног. Отпустил на миг Ночную. Тень сомкнула пальцы на горле василиска, а я вцепился зубами куда-то в бок. Все должно выглядеть так, будто и он провалился в беспамятство от боли.

Змей задергался, захрипел, ногти скребли горло в попытках отодрать от себя пальцы тени, но… как отодрать то, чего не видишь, не чувствуешь?

Всего пара вдохов, еще несколько судорожных движений, почти ужас в глазах, смотрящих на меня, и василиск затих.

А я разжал челюсти, снова посадил Ночную на поводок и повернулся туда, откуда доносились звуки борьбы. Думал о том, что если мужик загнал девчонку в угол, то вряд ли она выберется. Она слабее, но быстрее. Нельзя, чтобы ее зажали.

К моему облегчению…

Облегчению? С чего бы…

…последний змей валялся на земле, связанный по рукам и ногам ловчей сетью – плетение, подвластное исключительно воздушникам.

Девчонка присела перед ним на корточки и обшаривала карманы.

Воровка?

А потом, словно ощутив мой взгляд, повернула голову.

– Спасибо, кот, - напомнила мне этим обращением, что я действительно кот. И пора бы начать вести себя соответствующе.

Я тихо рыкнул.

А она вернулась к своему занятию, чтобы уже через несколько мгновений подняться на ноги, что-то зажав в руке. Что-то небольшое, но от чего магией фонило так, что я невольно выпустил когти.

Что это за дрянь?

Девчонка убрала непонятную вещицу в пространственный мешок, сделала осторожный шаг ко мне, всматриваясь, и сдавила в руке шарик с порталом.

– Пойдешь со мной? Ты ранен и в городе… - она махнула рукой на дрожащую воронку.
– Если патруль тебя найдет, посадит на цепь в городском зверинце. Я отпущу, как только твои раны заживут.

В тот момент, делая шаг к ней, я вообще ни о чем не думал, тем более о каком-то патруле. Я смотрел в серьезные, спокойные глаза невозможного цвета и просто шел, ведомый скорее кошачьим любопытством и внутренним чутьем, чем чем-то рациональным и объяснимым.

Кто ты такая? Откуда знаешь Зайнаша? Почему позволяешь себе с ним так разговаривать? Почему не боишься меня? Что забрала у связанного василиска и зачем?

Почему твой запах… такой?

В портал мы шагнули вместе, и мне казалось, что под ниамом незнакомка улыбается. Если бы леопарды могли улыбаться, я бы тоже улыбался. А так… лишь оскалился на мгновение.

Увиденное с другой стороны дрожащей воронки заставило сощуриться и бросить короткий взгляд на девушку, снимающую ниам, стоящую ко мне боком.

Дом был большим, добротным и совершенно не похожим внутри на то, к чему тяготели василиски: обычный дом, каких тысячи и в Инивуре, и в Северных землях, и у людей.

– Давай посмотрим, что с тобой, - повернулась девушка ко мне, опускаясь на пол.

А я просто сидел. Просто смотрел.

На волосы цвета белого золота, почти серебра, на высокие скулы, на кривящиеся в улыбке губы, на тонкие пальцы. Смотрел в глаза невозможного цвета, ощущал ее запах. И в голове было пусто. Аж до звона.

Кто ты?

Глава 5

Я списала все на паранойю, тяжелый вечер и вино.

А надо было бежать….

Из разговора Катарин Равен и Эноры

Катарина Равен

Странный, странный кот. Ладно, леопард, непонятно как оказавшийся в городе. Огромный, быстрый. Под блестящей черной, как ночь в пустыне, шерстью невероятная сила.

Я смотрела на кота несколько вдохов, будто пойманная в ловушку изумрудных, слишком умных для животного глаз.

Понять бы, кто он на самом деле, но, с учетом всего происходящего вокруг меня в последние несколько дней, светить тени я пока не решалась.

Мало ли.

Он, конечно, мог быть и просто обученным, привыкшим к людям леопардом, но… Совершенно так же мог быть и чьим-то фамильяром, талом, оборотнем в конце концов. Я не могла чувствовать себе подобных вот так, как ощущают их другие, получалось лишь с помощью теней.

Леопард продолжал сидеть на месте, посреди моей гостиной, не двигался, рассматривал меня почти так же пристально, как и я его. Кровь из раненного бедра – густая и темная – собиралась в лужу на полу, отчего-то вызывала беспокойство, но не страх в привычном понимании.