Отвергнутая невеста. Хозяйка заброшенного дома

От его слов у меня мурашки побежали по телу.

Я интуитивно прижала Итана к себе. И Кристиан согласно кивнул головой.

— Да, береги его. И сама остерегайся. То, что она боится твоего дома — это отлично. Боится — значит, не сунется сюда.

— Ты… ты тоже берегись, — почему-то сказала я.

К моему удивлению, он серьезно кивнул головой.

— Да. Осторожность нам не помешает. Ну, — он склонился надо мной, поцеловал меня торжественно в щеку, словно мы были не в спаленке, а уже перед алтарем, — мне пора. Теперь нужно многое успеть приготовить к свадьбе. Проводи меня к дверям… так не хочется скоро прощаться!

Напоследок он надел мне на палец свое кольцо — массивный золотой перстень с огромным синими сапфиром.

— Будем считать, что это твое помолвочное кольцо, — произнес он. — Это фамильное украшение. Его не дарят просто так. Оно указывает на принадлежность человека к семье. К моей семье. Так что теперь ты можешь всем показывать это кольцо и раздавать приказы от моего имени.

В холле было сумрачно и тихо.

Кристиан снова меня поцеловал, затем почему-то поклонился церемонно — сначала мне, потом в темноту дома. Так, как кланяются отцам невест. Это было очень странно и немного пугающе.

А потом он ушел.

А я осталась, взбудораженная и немного напуганная таким стремительным развитием событий.

Заснуть я больше не смогла. Ночь любви с Кристианом словно наполнила меня силами. Я была бодра, словно никогда в жизни не уставала. Да и за окнами уже светало.

Накормив Итана, я снова его уложила и поспешила на кухню, заварить себе чашку чая.

Там, у теплой печи, я обнаружила Ивонну.

И невольно съежилась, как нашкодившая девочка.

Как будто мама меня застала врасплох в койке с молодым человеком.

«Ну же! — приободрила я себя, стряхивая с плеч оцепенение и уверенно шагнув к старой прислужнице. — Ивонна может осуждать меня, конечно, но Кристиан не Юджин. Он не солгал мне!»

— Что теперь будет, госпожа, — пробормотала Ивонна.

Голос у нее был потухший, тихий. Какой-то серый и безжизненный.

Наверное, она подумала, что теперь-то я точно пойду по рукам. И ей было горько и больно. И за меня, и за себя.

Мне по сердцу словно ножом полоснули. О ее чувствах я не подумала. О ее опасениях тоже. И о том, что она будет эту ночь страдать и плакать из-за моего якобы грехопадения — нет, ни единой мысли в моей легкомысленной голове об этом не было!

Я кинулась к Ивонне, обняла ее. Расцеловала ее мокрые щеки.

— Что ты! Что ты расплакалась, моя добрая, милая Ивонна! — прошептала я, отирая ее заплаканные глаза. — Все хорошо! Все будет только хорошо!

Она только всхлипывала. Покорно, смирившись с моим поведением…

Да елки ты палки!

— Ивонна, — я рассмеялась. — Да он же замуж меня позвал! Сегодня люди от него придут, будут дом приводить в порядок. Столько дел впереди…

— Замуж? — изумилась зареванная Ивонна.

— Да, — важно и гордо ответила я. И тотчас показала ей подаренный перстень. — А ну, именем герцога Кристиана Беруса, прекрати реветь!

— О-о-о, — благоговейно протянула Ивонна, разглядывая украшение на моей руке. Перстень, конечно, был мне великоват. Но с пальца не слетал, словно его приклеили. — Пресвятая бездна! Это что?! Настоящая герцогская печать?!

— Она самая, — раздуваясь от гордости, подтвердила я. — А я — настоящая будущая герцогиня. Так что слушайся меня!

— Да я-то всегда!.. — воскликнула Ивонна, мигом повеселев.

— Помолвка у нас будет на весеннем балу, через неделю, — принялась командовать я. — Ты, кажется, шила мне платье?

— И прехорошенькое! — ахнула Ивонна, всплеснув руками. — Такое нарядное, и такое модное! Оно почти готово! Затмите всех барышень в округе! Я-то знаю толк в шитье! Эх, жаль только, — тут Ивонна взгрустнула, — нет украшений. С ними смотрелось бы куда лучше!

— Ничего, — ободрила ее я. — Думаю, Кристиану понравится и без украшений.

За спиной мне послышался долгий грустный вздох.

Я обернулась, но, разумеется, никого не увидела.

Только какая-то тень, словно взлетевшая от ветра занавеска, мекнула в коридоре.

Интересно, с кем это раскланивался Кристиан, когда уходил?..

***

Ближе к обеду действительно пришли работники.

Признаться, я ждала их с замиранием сердца.

Обещать ведь не значит жениться, не так ли?

Ивонна все время ворчала, что мужчины слишком много обещают, но мало что исполняют из своих обещаний. И у меня душа была не на месте. А вдруг Кристиан не исполнит?..

Но он не обманул.

Первыми приехали на нескольких повозках садовники. Все в униформе, разодетые так, что мне в своем ношенном платье стало неловко перед ними.

Главный садовник, юркий, как таракан или кузнечик, мужчина с роскошными усами, почтительно мне поклонился.

Хотя я была ну точно прачка из села. Рукава закатаны, руки мокрые, передник в пятнах.

— Господин герцог велел облагородить ваш чудесный сад, — о, он еще и подхалим редкостный! — Госпожа избранница герцога имеет какие-то пожелания? Предпочтения? Фантазии? Или доверится моему скромному опыту и вкусу?

Госпожа избранница не имела ни особых предпочтений, ни фантазий.

— Доверюсь вашему вкусу, разумеется, — ответила я. Таракан, счастливый, просиял и поклонился с самой благостной улыбкой, на какую был способен. — Но можно уточнить, что конкретно вы собираетесь сделать?

— Конечно! — вскричал он. — Для начала пострижем кусты и опасно свисающие ветви деревьев.

— Деревья не выкорчевывать!

Он снова поспешно поклонился.

— Как скажете, миледи! — проворковал он страстно. — Потом разметем дорожки и разметим клумбы. Посыплем дорожки гравием и отмоем лестницы. В вазонах посадим чудесные розы!

— Звучит неплохо, — заметила я.

Он даже подпрыгнул от счастья.

— Так мы можем приступать?! — спросил он.

— Разумеется, — милостиво разрешила я.

После них пришли каменщики.

Кажется, они немного опоздали, и поэтому между ними и садовниками под окнами дома произошел небольшой баттл.

Садовники хотели тотчас сеять газонную траву отсюда и до заката. А каменщики уверяли, что прежде они должны обновить стены. Поэтому садовников посылали… к закату. Пусть, мол, сеют оттуда.