Отверженный. Дилогия

— Я могу Игорю сейчас ещё раз позвонить.

— Не вздумай! — закричал Семён Григорьевич. — И если он вдруг сам тебе позвонит, трубку не бери, чтобы лишнего не сболтнуть! С тебя станется. Покажешь Березину, где он живёт, и дашь его номер. Ну и информации побольше дашь об этом Игоре. У тебя есть его фотографии? Или, может, какие-то совместные?

— Нет, он почему-то всегда отказывался фотографироваться.

— Я даже знаю, почему! — воскликнул Левашов-старший. — Всё, сынок, иди! С меня на сегодня хватит.

Олег быстро покинул столовую, а Семён Григорьевич с нескрываемым разочарованием посмотрел на супругу.

— Мне нечего на это сказать, дорогой, — ответила Анастасия Ивановна. — Я сама пребываю в натуральном шоке от всего этого.

— Будешь тут в шоке, — со злостью пробурчал граф. — Наш сын стал пешкой в чьей-то игре и подставил под удар всю семью. Я думал, после истории с избитым мальчишкой, после которой твой отец лишился почётной должности, хуже уже не будет. Как оказалось, я ошибся.

Семён Григорьевич нервно прошагал по столовой до двери, а затем обратно к своему месту и обратился к супруге:

— Будь добра, Настенька, вели Яше принести сто граммов анисовой настойки. Чувствую, без неё меня ещё долго трясти будет.

— Я могу ввести тебя в транс на десять минут, станет легче.

— Спасибо, дорогая, но ограничимся анисовкой.

Анастасия Ивановна понимающе кивнула и нажала на кнопку, вызывающую прислугу.

Глава 27

Следующие две недели прошли без сюрпризов. Наконец-то я ощутил, что такое нормальная жизнь обычного студента кутузовской академии — с утра ходил на занятия, после них практиковался в боевой магии, а по вечерам проводил время с Милой. После пережитых стрессов и приключений такая размеренная жизнь казалась просто сказочной.

Глеб задержался дома дольше, чем планировал, и Мила на это время полностью переехала ко мне. Конечно, это было вопиющим нарушением правил, никто нам ничего не сказал. Я давно заметил, что сильного контроля за студентами в общежитии не было. Если ты не нарушал общественный порядок, то никого особо не волновало, чем ты занимаешься.

К хорошему привыкаешь быстро, за время отсутствия Глеба мы с Милой так привыкли жить вместе, что приезд соседа по комнате показалось нам чуть ли не катастрофой. Мила вернулась к себе, а я всерьёз задумался о том, чтобы снять квартиру, такое практиковали многие приезжие студенты. Но на съём квартиры нужны деньги, а их у меня не было — запасов, выданных дядей Володей, осталось на один хороший поход в кафе.

И я всерьёз озаботился финансовым вопросом. Нужно было найти хоть какой-то способ заработка. В противном случае студенческая жизнь обещала быть довольно серой. Нам, конечно, сообщили, что совсем скоро мы получим доступ к счетам, на которые наши родные перечисляют средства на наше содержание, но я понимал: на съём квартиры и частые походы по кафе и ресторанам там точно не хватит.

А помимо этого, было много других трат: на одежду, проезд, мелкие развлечения. Поэтому поиск заработка стал для меня главной заботой, не связанной с учёбой. Тем более, впереди были три летних месяца, не сидеть же всё это время просто так.

Ещё мы наконец-то получили ID-карты и по ним смогли оформить себе сим-карты для телефонов. Теперь мы с Милой всегда могли быть на связи. О телефоне, полученном в подарок от Зотова, я на всякий случай девушке рассказывать не стал, чтобы не вызывать на пустом месте ненужную ревность.

Впрочем, повода для ревности действительно не было — даже формального. Арина после теракта в особняке Зотовых сильно изменилась. Она стала замкнутой, приезжала с Филиппом к самому началу занятий, а после их окончания никогда не задерживалась, прыгала в машину и ехала домой. За всё это время мне лишь однажды удалось с ней поговорить, когда мы столкнулись на лестнице между парами. Я поинтересовался, как обстоят дела у её отца, княжна довольно сухо ответила, что всё хорошо и дежурно справилась о моём здоровье.

На этом наш разговор и закончился, но после он долго не выходил у меня из головы — очень уж изменилась Арина. Либо изменилось её отношение ко мне. И что могло явиться причиной этих резких изменений, я не знал. Не сказать, что меня сильно расстроило такое отношение само по себе, наоборот, во многом обрадовало — особого желания общаться с княжной Зотовой у меня не было. У нас с Милой было всё хорошо, и я не собирался давать своей девушке повод для ревности, пусть даже и надуманный.

Но причину такого поведения Арины узнать хотелось. Если дело было исключительно в ней, в какой-то её обиде, то сильно переживать не стоило. А вот если её поведение отражало общее отношение ко мне рода Зотовых, то здесь имело смысл беспокоиться. После моего спасения из лап Левашовых я не понаслышке знал, что поддержка князя Зотова не пустой звук. Но с другой стороны, беспокойся не беспокойся, а что я мог поделать в этой ситуации? Бежать к Арине с расспросами? Вряд ли от этого был бы толк. Что я реально мог сделать — это лишний раз не выходить за пределы академии, чтобы не подвергать себя ненужной опасности.

Обычно по понедельникам второй парой у нас была алгебра. Я не любил этот предмет ещё с гимназии, несмотря на то, что оценки по нему у меня были хорошие. Мне просто не нравилось решать примеры и задачи на бумаге, я предпочитал науки, изучающие то, что можно было потрогать руками. Но так как в задачи подготовительно курса входила не только подготовка к обучению в Кутузовке, но и завершение среднего образования, то помимо профильных для магической академии дисциплин, мы занимались ещё и по обычной школьной программе, чтобы получить государственный аттестат о среднем образовании. Без него дверь на первый курс академии была закрыта.

Когда мы пришли в аудиторию, то вместо преподавателя алгебры, увидели там куратора. Андрей Николаевич объявил нам, что пара отменяется, а вместо неё мы должны пройти на арену. Оказалось, что в академии существует традиция — за неделю до начала весеннего турнира на общем собрании студентов объявляются все его участники. После чего они на неделю освобождаются от всех занятий для подготовки к боям.

Мы отправились на собрание. Здание, в котором находилась арена, было довольно большим, его трибуны вмещали всех студентов, даже ещё оставались места. Мы расселись в секторе, который нам указал куратор и, болтая о том о сём, принялись ждать начала мероприятия.

Ждали недолго, минут через десять на середину арены вышла Милютина, а вместе с ней Игнатьев и помощник ректора Пётр. Анна Алексеевна сказала несколько дежурных фраз, после чего поручила помощнику зачитать списки участников. Пётр сказал, что всех, подавших заявки, уже разбили на четыре группы, разделив их по полу и курсам, и принялся объявлять имена студенток первого, второго и подготовительного курсов, изъявивших желание принять участие в турнире.

Когда объявляя имена будущих участников, Пётр назвал Арину, я особо не удивился. Княжна Зотова была сильной студенткой и имела все шансы на победу в турнире. К тому же она была второкурсницей, что давало дополнительные преимущества. А вот когда помощник назвал Милу, я не то чтобы удивился, так как моя девушка не раз высказывала желание принять участие в турнире, но и радости от этого не испытал.