Отводящая беду

– Не думал, что ты так легко согласишься.

– Заткнись.

Бобби воспользовался своей ключ-картой, чтобы открыть дверь, и вошел в мастерскую спецэффектов. Она проследовала за ним в кабинет на втором этаже. Внутри оказалось уйма компьютерного оборудования и огромных плазменных мониторов; по соседству располагалась студия с зеленым экраном.

– Ты знаешь, как все это работает?

Бобби одарил ее взглядом из разряда: "ты считаешь меня идиотом?"

– Кто, по-твоему, вырос на Xbox и в девять лет собственными руками собрал себе компьютер? Кроме того, в качестве стажера я ошивался тут несколько недель: таскал кофе и пончики команде постпроизводства. Узнал, все что мог. Ты даже не представляешь, какие двери способен открыть двойной мокаччино со сливками.

Она огляделась вокруг.

– Что я должна делать?

– Во-первых, тебе потребуется новый наряд.

Он показал на вереницу комбинезонов из черного спадекса, висевших на крючках. Костюмы были густо обклеены мячиками для пинг-понга.

– Можешь переодеться за той занавеской.

Глубоко вздохнув, Су-линг схватила самый маленький из комбинезонов и удалилась за штору. Она быстро разделась до трусов и лифчика и натянула на себя тесный наряд. Закончив, девушка осмотрела свое тело. Спанднекс прилегал, как вторая кожа. Она чувствовала себя голой. И глупой.

Белые мячики отмечали каждый изгиб и сустав ее тела.

– Ты где там застряла?
– позвал Бобби.

– Уже иду.

Она вышла из-за шторы и предупредила:

– Ни слова!

У парня отвисла челюсть, когда он взглянул на Су-линг. Уперев палец в подбородок, он заставил рот закрыться, однако его ухмылка никуда не делась и говорила о многом.

Он подошел к девушке и вручил черные защитные очки, напоминавшие большую маску для подводного плавания. От окуляров отходил жгут черных проводов.

– Что дальше?
– спросила она.

Он указал на соседнюю студию с зелеными стенами, полом и потолком.

– Костюм для захвата движений лучше всего работает на фоне зеленого экрана. Надень очки - и ты сможешь видеть все, что я буду делать на компьютере.

Бобби провел ее в пустую студию и помог облачить тяжелую маску. Внутри очков оказался большой цифровой экран. Поле зрения заполнила диаграмма компьтерного теста.

– Ладно, - сказал он.
– Просто стой здесь, пока я не скажу.

– И что тогда?

– Делай что умеешь. Я буду управлять, а ты просто рисуй.

Она слышала, как он подключает шнуры очков, а затем удаляется из студии. Дверь захлопнулась. Она вдруг почувствовала себя одинокой. За прошедшие годы у нее развилось стойкое недоверие к технологиям - и все благодаря машинам, которые не смогли сохранить жизнь ее матери. Вместо этого она избрала то, что любила мама: простоту масла на холсте или аэрозольной краски на стенах. Ей волне хватало такой магии. Холодный рассчетливый мир компьютерных технологий не манил ее.

Это стихия принадлежала Бобби.

Она должна была довериться ему. И она доверилась.

Голос Бобби послышался из крошечных динамиков, встроенных в очки:

– Су, махни-ка мне рукой. Хочу убедиться, что компьютер правильно захватывает твои движения.

Она подчинилась, чувствуя себя дурой.

– Хватит! Отличная калибровка. Сейчас я тебя подключу.

Тестовая диаграмма в очках рассеялась, и перед девушкой раскинулся совершенно другой мир. Казалось, она стоит перед мольбертом посреди лужайки, заросшей дикими цветами. Меж бутонов порхали бабочки, вокруг летали щебечущие птицы. Она подняла руку, чтобы прикрыть глаза от солнца... вот только это оказалась не ее рука, а компьютерная имитация.

– Слишком ярко, - прошептал Бобби из миниатюрных динамиков.

– Сложно понять по картинке на мониторе.

– Да... чересчур слепит.

– Сейчас поправлю.

Су-линг покосилась на поляну. Солнце внезапно скользнуло к горизонту, тени удлинились.

– Ну как?
– спросил он.

– Намного лучше, - ответила девушка.
– И что мне делать дальше?

– Рисуй свой тег, Су. В прошлый раз это привлекло зверя. Вызови его в виртуальный мир. А я буду вести запись.

Подбадривая себя, она перевела дыхание и потянулась за кистью и палитрой масел. Хоть на самом деле перед ней ничего не было, движение руки и отклик на него отличались таким совершенством, что Су-линг едва не поверила в реальность всего вокруг. Она могла поклясться, что почти чувствует кисть в одной руке и палитру в другой.

После нескольких неуклюжих попыток, она вошла в обычный ритм. Она окунула кисть в масло и нерешительно провела первый штрих - алый росчерк на белом холсте. Остальные тринадцать линий Су-линг нанесла за несколько вдохов, и знак был готов.

Сжимая виртуальную кисть, она ждала.

Ничего не произошло.

– Бобби?

– Ты все правильно нарисовала, Су?

Она осмотрела изображение. Идеально.

О чем же я забыла?

Затем ее осенило. Она пронзила пальцем пустой воздух - а в другом мире сгенерированный компьютером палец уткнулся в центр нарисованного на холсте глифа. Сразу после прикосновения знакомое покалывание ринулось вверх по руке. Су-линг напряглась и затаила дыхание. Выждала несколько ударов сердца.

По-прежнему ничего.

Девушка начала опускать руку, и тут ее запястье охватил режущий холод. Ей отчаянно хотелось разорвать контакт... однако она понимала: на сей раз нужно стоять намертво, держаться изо всех сил, чтобы не опозорить свой род, подобно далекому предку.

Вдруг в ее сознание хлынули чужие воспоминания, словно давно забытые сны вновь обрели четкость Она вспомнила провинцию Шаньдун и солнце, встававшее над Желтым морем; вспомнила рыбалку со своими братьями и цветы вишни, плывущие по воде; вспомнила свою первую любовь, Вэн Ли, который отвернулся от нее, после ее позора.

– Су?
– в голосе Бобби сквозила неуверенность.
– Что ты делаешь? Тут на экране вместо тебя какая-то старуха в халате.

Су-линг едва слышала друга, подвешенная между прошлым и настоящим. Наследственная память вливалось в нее, и она понимала все больше и больше.

– Она друг, - наконец пробормотала девушка, уверенная, что это правда.
– Не знаю в точности, что произошло, но твоя догадка оказалась верна. Оно идет. Я чувствую. Словно запах электричества перед грозой.

Холод полз по руке, подбираясь к сердцу. Раздался сухой смех, древний и растрескавшийся, а затем загремели слова.

– В конце концов я нашел тебя, сиу фар, мой маленький цветочек.

Вторглись давние воспоминания. Туманный распадок, окруженный высокими деревьями; мычание скота на далеком рисовом поле... и притаившаяся тварь из ночных кошмаров, в чьем голосе слышна издевка.

Губы Су-линг дрогнули, но девушка не поняла, кто говорит: она сама или ее предок.

– Гуй соу.

Смех сделался еще более зловещим.

– А, ты знаешь мое имя. Хорошо же ты пряталась все эти годы, сиу фар. Но пришел час быть сорванной. Я буду носить тебя, как украшение, лишь только обрету свободу. Свободу странствовать по миру людей.