ОЯШ. Книга 2
Шрифт:
— Н-но…
— Да иди играй в свои игры уже! — фыркнул я, и заглянув в комнату, злобно усмехнулся, поглядев на Синохару, которая сидела в халате за компом. Схватив училку за руку, отчего она недовольно вскрикнула, я завел ее в ванную, и включив воду, сбросил с Синохары халат правой рукой и заставив ее опуститься на колени, заставил ее успокаивать мой разум орально. О, да! Вот такая моральная поддержка мне была очень нужна, хех!
***
— Извращенцы повсюду, — вздохнула Мэй, когда мы с ней шли в школу и проходили мимо полицейской машины и того долбанутого херотряса, которого как раз запихивали в машину.
— Угу… ненавижу,
— И почему я не удивлена, что это твоя работа, — нервно улыбнулась Мэй.
— Интересно, а если бы я ему ничего не сделал, ты была бы удивлена?
— Я бы не просто была удивлена, я бы вызвала скорую, сказав что мой братик сошел с ума! — засмеялась Мэй, толкнув меня в бок локтем.
— И правильно бы сделала!
Дойдя до школы, встретившись у ворот с Ивасаки и Мацумото, который отдал мне тетради, ведь он по-прежнему делал за меня домашку, мы вошли внутрь, и когда я подошел к своему шкафчику, где лежала сменная обувь, и открыл его, как увидел, что на моих туфлях лежит незапечатанный конверт.
— Че за херь? — пробормотал я, вытащив конверт правой рукой, а левой, стараясь действовать как можно более аккуратнее, вытащил оттуда записку и фотку… фотку, на которой, сука, было изображено голое тело какого-то парня с замазанным лицом! — Какого хера?!
— Что случилось? — подошла ко мне Ивасаки и поглядев на фотку вдруг заржала, как умалишенная. Ученики вокруг испуганно уставились на нас, и поспешили разойтись в классы. — Это что за дебил решился отправить тебе такую фотку, а, Кимура?
— Тот, кого я точно урою! Я ему эту фотку в сраку запихаю, так глубоко и без смазки, что ее только врачи смогут вытащить!
— А что в записке? — не переставая ржать, сквозь слезы спросила Ивасаки.
— Признается мне в любви… Ну все, пиздец гомику! Его жопа точно пожрет бумагу!
Скрипя зубами я положил фотку и записку в портфель, злобно улыбаясь, уже представляя, как я засовываю этому любителю херов записку и фотку в сральник, уже мысленно слыша его крики боли! Нет уж, похоже в этой школе еще кто-то не понял, что не стоит вставать у меня на пути, а особенно этим толерастам-пидарастам… что ж, будем объяснять дальше!
Сменив обувь, мы с Ивасаки, которая по-прежнему ржала, поднялись на второй этаж, и зашли в наш класс 2-C, где я уселся за предпоследнюю парту, в ряде у окна. Положив левую руку на парту, я стал правой доставать тетради и прочее, готовясь к уроку, когда в класс вошел толстяк-очкарик Миямото, и заметив меня, усмехнулся и быстренько уселся за парту позади меня.
— Ты че вчера в школе не был? — спросил он, поправив очки, которые заблестели. — Неужто собрал одиннадцатый трофей?
— Если бы, — я с ухмылкой повернулся на стуле, и положил левую руку на его парту. — Короче, долго рассказывать, чувак, но я, типо, киборг-убийца!
С этими словами, поглядев по сторонам, убеждаясь, что в нашу сторону никто не смотрит, хотя какой дурак или дурочка решится вообще смотреть в мою сторону, и выставил из протеза все три лезвия. Это было слишком резко для Миямото, отчего он вскрикнул, едва не свалившись на стуле назад.
— Что это за… ты теперь что, какой-то мутант? —
удивленно спросил Миямото, дотронувшись пальцем до одного из лезвий.— Мутант я еще при рождении, особенно в плане своей «доброты», а тут… не, это кибернетический протез. Мне тут руку оторвало, на кладбище, вот Лола мне и сделала протезик, бу-га-га!
— Я только одного не могу понять, чего смешного-то? — нахмурился Миямото. — Я даже не буду удивляться, почему ты так спокойно говоришь о том, что тебе руку оторвало…
— А смешное в этом то… В общем, чувак, я тебе на практике покажу, ки-ки-ки! На всякий случай, держи мобильник всегда под рукой, чтобы успеть сделать фотки, усек?
— Усек, усек, — вздохнул Миямото, захихикав. Кажется, толстяк понял, на что я намекаю!
***
И вот начался урок. Первый урок был историей, скучная херь, как по мне, и потому я занимался тем, что страдал херней, достав из портфеля пластиковую трубочку из-под сока, и вырвав из тетради лист, отрывая от него маленькие кусочки, жуя их, и через трубочку пуляя их в одноклассников. Никто не посмел мне что-то ляпнуть, ибо школа была уже почти под моим полным контролем… почти, потому что походу какой-то гомик не понял, что я убежденный натурал, и таких как он отправляю на больничную койку. Ибо нахер толерантность!
И все бы так и продолжалось до конца второго урока, потому что история была двойная, если бы где-то посередине урока, передняя дверь в класс не отъехала в сторону, и в класс вбежала какая-то новая девчонка, которую я еще не видел в школе.
И она была… просто охуенная!
Симпотная моська, черные волосы спадали до плеч, лежа на них, растрепанные, над правой бровью пирсинг, на нижней губе, слева, тоже пирсинг в виде золотого колечка, губы сильно накрашены алой помадой, под глазами, которые брезгливо озирали класс, были черные тени. Сиськи размера четвертого, судя по тому, что говорит мне идентификатор извращенца, который находился как в верхней, так и в нижней головке, хе-хе…
Верхняя пуговица на блузке девчонки была расстегнута, открывая вид на полосочку между сиськами, которые явно были упругими, да еще и придерживались лифчиком. А еще она жевала жвачку, причем пока извинялась перед учителем, за то, что опоздала, она успела один раз надуть пузырь. А портфель она, как и я обычно, закинула за правое плечо, а левая рука упиралась в бедра, когда она шла по классу, причем к тому месту, где раньше сидела ебанутая Шизука…
— Слышь, красотка, кажись, мы еще не знакомы, — громко произнес я, бросив трубочку в одну из одноклассниц. И трубочка попала ей за воротник, отчего та взвизгнула. Пф, я бы мог и не кидать в нее, но все в классе, кроме Ивасаки и Миямото, были мне никто. Я предлагал как-то всем девкам хотя бы раз переспать со мной, и отдать мне свои трусики, всего одну пару от каждой, но они отказались. А я отказы не люблю, ки-ки-ки!
— Да я и не собираюсь знакомиться с тобой, задрот, — хмыкнула новенькая, усевшись за парту. Когда она произнесла эти слова, обосрав меня задротом, мои губы сами собой поползли вверх, расползаясь в злобной, хитрой улыбке. — Больно надо, общаться с девственником, который еще и наверняка дрочер!
— Вы можете поговорить после… — начал было учитель истории, но я кинул в него ластик, который просвистел у него над левым ухом. Я специально промазал, ведь у меня не было цели обижать учителя. Да и настроение, если честно, сразу стало хорошим, когда я увидел эту девчонку.