Ояш

"И что теперь?" Пожалуй, только сейчас я окончательно понял, что Виола не только мой тренер, но и настоящий воспитатель. Правда, методы у нее...

– Ну как умею, педагогический не заканчивала. Ладно, иди уже отсюда, ты ей теперь ничем не поможешь.
– Бросив еще один взгляд на недвижимую Каору, я встал с кровати и потянул Хикари из комнаты. Девушка все еще избегала смотреть на Каору и вела себя как-то тихо и задумчиво.

– Хикари?

– А?
– Девушка, наконец, оторвалась от своих мыслей и посмотрела на меня.

– Ты в порядке?
– Уж очень она задумчива.

– Да, все хорошо.
– Девушка снова задумалась, а потом продолжила.

– Акира?

– Да?

– Неужели Мисе нельзя помочь?

– Помочь?
– Удивился я. Одно дело я: я-то только несколько месяцев в лаборатории провел, а вот Хикари... Не ожидал я от нее сострадания к семье Каору, хотя нет, вру. Ожидал: слишком она добрая.

– Да, я все понимаю, но Миса не заслужила такого...
– Тут девушка встряхнулась.
– Прости, несу всякую чепуху, забудь.
– После чего слабо улыбнулась и убежала прочь.

"М-да, можно ли ей помочь?"

– Конечно можно.
– Пришел неожиданный ответ от Виолы.

"Постой! Ты же говорила, что я не могу ей теперь помочь?"

– Ну да, и в чем проблема? А, ну конечно, успехи ударили нашему мальчику в голову: если он не может помочь, то никто не сможет, не так ли?
– Ехидно прокомментировала Виола.

"Чего сразу не сказала?"

– А ты не спрашивал, вот я и не говорила.
– Пожала она плечами. Ну да, как же я не догадался?

"Как вообще можно помочь в ее состоянии?"

– Ну, поскольку Саркофаг идеально сохраняет состояние тела, то ее проблема не в физическом состоянии, а в психологическом.

"Я это и без тебя понял."

– Но из-за чего она сейчас в таком состоянии?

"Из-за долгого пребывания в саркофаге?"

– Именно, но ведь сейчас он уже не в саркофаге? Вся проблема кроется в памяти: девочка помнит эти несколько лет недвижимости и отсутствия четырех чувств, что и не позволяет ей прийти в нормальное состояние. Однако если эту память удалить... Однако с памятью не все так просто, ведь мы не забываем ничего.

"Ага, как же."

– Не смейся, мы действительно ничего не забываем, просто большая часть получаемой информации отправляется в дальние уголки сознания, откуда их потом осознанно не достать. Есть всякие медитации или даже гипноз, который может с этим помочь, но это не то. В нашем случае надо именно удалить всю память о проведенных в саркофаге лет, а это далеко не так просто, как кажется.

"А мне и не кажется, что это просто. Ты лучше скажи, кто ей может помочь?"

– Дворяне. Как я тебе говорила, клан Теней никогда не славился своими менталистами, да и никто из полукровок не сможет стереть память за несколько лет, это нереально. Но вот дворяне - другое дело.

"Может Рену попросить?"

– Не смеши меня. Эта девчонка может и чистокровная, но откуда у нее нужные знания и опыт ковыряния в мозгах? Она же подпольщица, и специализируется в другом.

"Тогда что?"

– Тогда надо в Люкдонию направляться, там точно нужные специалисты есть. Вот только я тебе этого делать не советую.

"Почему? Ты же наоборот советовала мне туда наведаться?"

– Ну, во-первых, стоит ли эта девчонка таких хлопот? А во-вторых, ты не забыл, что нам Рена сказала? В Люкдонии вообще черт знает что творится...

"Думаешь прибить могут?"

– Дворяне? Не смеши меня. Они тебя убивать не будут, пока ты не дашь им повода. Однако проблем можно огрести и без летального исхода. В конце концов, еще неизвестно помогут ли они.

"И что они за свою помощь потребуют." Закончил я.

– Эх, не понимаешь ты дворян, все еще человеческими мерками их меряешь. Если они помогут, то сделают это без всяких условий или цены. Брать плату или долг за свою помощь - ниже их достоинства. Но повторюсь: зачем тебе это?

"Не знаю, я еще никаких решений не принимал." Да уж, проблемка...

– О, Акира! Ты уже освободился? Минутка не найдется?
– Выловил меня на повороте Ханс.

– Конечно, найдется, ты что-то нашел?

– Обижаешь! Конечно, нашел. Пошли.

Когда мы вошли в логово Ханса, Кими уже была там. Девушка кое-как примостилась в уголке, явно боясь даже дотрагиваться до многочисленных проводов, кабелей и неизвестной электроники. Впрочем, я последовал ее совету: помниться Кэс случайно отключила один из проводов, так парень ТАКОЙ вой поднял, что даже Стэн избегал его пока, Ханс не успокоился. Так что лучше ничего без разрешения не трогать. Расположившись недалеко от Кими, я с завистью посмотрел на Ханса, который устроился в своем монструозном кресле следующего поколения. Сам Ханс же сразу принялся открывать и закрывать всякие окна сразу на нескольких мониторах одновременно.

– Ну не тяни, говори, что ты нашел.
– Первым не вытерпел я.

– Ага. Значит так...
– Собрался с мыслями парень.
– Сестренка твоя, оказывается, весьма знаменита в определенных кругах. Котоне Акаги, ну или Котоне Такасаки. Все сходится: в Союз попала именно из того роддома, да и ваши медицинские показатели сходятся. Да что там, в ее деле прямо написано: полукровка-оборотень.

– А что насчет дворян?

– Ничего. Судя по данным, она никогда не проявляла признаков, характерных полукровкам-дворянам, так что об этом в Союзе не знают. Как бы то ни было, твою сестру можно назвать гением. В каком-то смысле.

– Поясни.

– Девочка оказалась на удивление смышленой, и взрослела просто бешеными темпами. В возрасте шести лет она закончила весь школьный курс обучения и перешла на уровень института. В возрасте десяти лет она закончила институтский курс.
– Тем временем на экране появилось изображение моей сестры. Девушка лет шестнадцати с длинными, темными волосами и умными глазами. Даже я видел, что мы с ней похожи, хоть и по-разному: я больше похож на отца, а Котоне - на нашу мать.
– Девочка почти сразу после начала своего обучения встала на заметку, как подающая большие надежды. Собственно именно поэтому ей и удалось закончить школьный курс так быстро: обычным детям такой объем знаний не дают. Еще через несколько лет в ней заинтересовался девятый старейшина, после чего Котоне стали обучать индивидуально. Но не все шло безупречно: воспитатели где-то допустили ошибку, а вскрылась она слишком поздно, когда ничего исправить уже было нельзя.

– О какой ошибке идет речь?

– Девочка где-то нахваталась моральных установок, которых нахвататься не должна была. Проще говоря, она категорически отказывалась проводить "негуманные" с ее точки зрения эксперименты и исследования. Ее пытались наказывать. Как официальными способами вроде урезания ее диеты или домашнего ареста, так и не совсем официальными. Правда, с последними не слишком получилось, так как за Котоне постоянно шлялась некая особа - Тут Ханс выразительно посмотрел на Кими.
– Которая била морду любым "неофициальным" способам... В конце концов, в Союзе пришли к выводу, что ломать ее психику будет себе дороже, и прекратили попытки. Но не забыли об этой ее особенности. Ну а дальше.
– Ханс быстро просмотрел несколько файлов.
– Дальше ее стали мотать по разным лабораториям для набора опыта и выяснения, в какой области она понимает лучше всего. И этот процесс идет до сих пор.