Ожившая мечта

— Откуда вы? — спросила она.

— Из Сан-Хоакин-Уэлли. Я живу на ранчо, которое мы называем «Харт-вей». Разводим скот и выращиваем апельсиновые деревья. Вам бы понравилось у нас.

— Мне пора вернуться к гостям, — сказала она после паузы. — Я должна идти.

Забывшись, он протянул руку, чтобы удержать ее, но вовремя спохватился. У него нет никаких прав на Тэду.

Какое-то время она колебалась.

— Я очень рада была познакомиться с вами, Лайл, — наконец произнесла она и одарила его улыбкой, теплой, как июньское солнце. — Это правда. Может быть, мне даже понравилось бы в «Харт-вей».

Лайл смотрел ей вслед, и, когда она затерялась в толпе людей, одетых в форму, свет для него померк.

Наверняка она сейчас улыбается той же самой улыбкой другим мужчинам, с которыми разговаривает. Разве она не актриса?

«Я так хочу, чтоб ты любил меня одну», — пела женщина в микрофон.

Но у него не было выбора — он окончательно и бесповоротно влюбился в Тэду Стэндиш. Он знал, что это безнадежно. Зачем молоденькой хорошенькой голливудской актрисе нужен неотесанный домосед, живущий на ранчо? Он даже и мечтать не смел о том, чтобы остаться здесь и начать ухаживать за ней. Это все равно что пытаться достать звезду с неба. Он решил уйти и подождать Лауэлла снаружи.

Лайл подошел к двери и остановился. Нет, он не может уйти вот так, не унеся с собой ни малейшей надежды. Не сказав ей всего того, что чувствует. Если только он вообще найдет ее в этой толпе…

Тэда разговаривала с каким-то моряком, но думала о человеке, который смотрел на нее так, словно бы действительно видел ее, Тэду, а не одну из голливудских старлеток. Она подошла к нему не потому, что подслушала, будто он актер из Нью-Йорка, а потому, что он привлек ее внимание. Что-то в нем навевало мысли о бесконечных просторах полей, о ветре, свистящем в ушах лошадей, о свежем воздухе. От него веяло душевной прямотой. Здесь, в Голливуде, ей этого так не хватало. Ей и самой приходилось лгать — она выдавала себя за восемнадцатилетнюю, в то время как была на два года младше.

Ее первое впечатление от Лайла Харта оказалось верным: он действительно был честен. Он не стал выдавать себя за актера, которым не являлся.

— Мне очень понравилась ваша последняя роль в кино, — сказал ей моряк. — Я никогда бы не подумал, что увижу вас наяву.

Почти не думая о том, что говорит, Тэда поблагодарила его, механически улыбнулась и отошла. Для того она и была сегодня здесь — улыбаться и разговаривать с людьми, которые завтра уедут сражаться за свою и ее страну.

Лайл не воюет, он хозяин ранчо. Почему тогда он никак не выходит у нее из головы? Сан-Хоакин-Уэлли находится всего в нескольких часах езды от Голливуда, но кажется, до него не ближе, чем до Луны. Ни один из тех, с кем она была знакома, не жил в Сан-Хоакин-Уэлли и даже ни разу не был в тех местах. На ранчо всегда бывают лошади, не так ли? Она никогда не была любительницей лошадей. Скорее наоборот.

Она только начинает узнавать жизнь и идет по пути, ведущему наверх, у нее нет времени на какого-то владельца захолустного ранчо. И каким бы теплым ни был его взгляд, завтра она наверняка забудет о нем.

Тэда прижала руку к сердцу, ощутив внезапный трепет при мысли о том, что больше никогда не увидит этих карих глаз. Он заставил ее почувствовать себя защищенной. И спокойной. В отличие от тех, кого она встречала в этом городе, он никогда не причинил бы ей никакого вреда.

Она покачала головой. Что с ней происходит? Заметив ярко-рыжего солдатика, который в восхищении смотрел на нее, она изобразила на лице привычную киноулыбку и направилась к нему.

— «Забытая любовь, куда ты ушла?» — пела Хелен О’Коннелл в микрофон.

Тэда резко остановилась. Оказывается, вот в чем дело, — она чувствует себя забытой, потерянной, с тех пор как оставила Лайла Харта. А сейчас уже поздно.

Или нет? Внезапно Тэда улыбнулась и, проталкиваясь сквозь толпу, направилась к сцене.

Голова Лайла промелькнула в толпе. Он собирается уйти отсюда, он привык к свежему воздуху. Он так и не нашел Тэду. Он знает только одно: она потеряна для него.

— Лайл Харт!

Он недоуменно моргал, оглядываясь вокруг. В конце концов он понял, что музыка остановилась и из громкоговорителя слышится его имя.

— Вы получили главный приз этого вечера, поднимитесь на сцену! — повторил женский голос. — Лайл Харт, поднимитесь на сцену.

Забудь об этом. Кто сказал, что ему вообще нужен какой-то дурацкий приз?

— Награду вручит мисс Тэда Стэндиш, — продолжал голос.

Лайл не помнил, как добрался до сцены. Он видел только Тэду. Каким-то чудом он получил второй шанс за вечер, и потерять его нельзя ни в коем случае.

Не обращая ни на кого внимания, он взял ее руку и сжал в своих пальцах.

— Вы можете подумать, что я пьяный или сумасшедший, но это не так, — сказал он. — Я скажу именно то, что думаю на самом деле. Вы самая прекрасная девушка на свете. Даже если я буду искать всю жизнь, я никогда не найду подобной вам. Я предлагаю вам выйти за меня замуж.

Только после того, как он услышал свист, приветственные крики и аплодисменты, он понял, что все это время микрофон был включен и его слова услышали все находящиеся в зале.

Два месяца спустя Тэда Стэндиш превратилась в миссис Лайл Харт.

— Я никогда не предполагал, что получу высочайшую награду в мире, — сказал он своей жене. — Может ли человек желать большего?

Кэрол смотрела на свадебную фотографию. Дедушка был таким стройным, молодым и красивым, а Тэда выглядела настолько восхитительной в белом платье, что у нее перехватило дыхание.

— Я пожертвовала всем ради твоего дедушки, — не раз говорила ей Тэда, — и никогда об этом не жалела. Лайл был единственный мужчина, которого я любила, за исключением нашего сына, твоего отца.

Но сейчас, в этот самый момент, Тэда находится в Лас-Вегасе с другим человеком. С Келвином Тэлфордом. Он, насколько могла судить Кэрол, вовсе не похож на ее деда. Или ее отца.

Кэрол считала себя современной женщиной, которая широко смотрит на вещи, но ей была неприятна мысль о физическом притяжении, существующем между Тэдой и Келвином. Возможно, ничего подобного и нет и их чувство больше похоже на дружескую привязанность. В конце концов, им обоим уже много за шестьдесят.

«Держались за руки и смеялись, а потом уехали вместе». Так это выглядело со слов Лоли. Да, это не очень-то похоже на дружбу. Так вела бы себя скорее парочка бесшабашных подростков.