P&S - агентство "пережить смерть"

— Бедные дети! — вздохнул Авелей, с сочувствием глядя на эту «движуху». Я и Авелей были облачены в рясы. Никогда раньше мне не приходилось так одеваться, и теперь я испытывал лёгкую растерянность, но, надо сказать, было комфортно в этом одеянии. На нас с недоумением смотрели местные аборигены — не гармонировали мы с ними как-то.

— Дяденьки, дяденьки… — к нам подбежал самый смелый мальчуган с протянутой рукой, — …подайте денежки на хлеб!

— Сейчас сынок, подожди… — Авелей снял с плеча котомку, засунул туда руку и вытащил хлеб. — Бедненький, на, возьми, поешь!

Мальчишка удивлённо принял хлеб, посмотрел на Авелея и с презрением откинул хлебобулочное изделие в сторону, — дяденька, ты идиот!

После чего, быстро отбежал подальше и недвусмысленно, пальцем повертел у виска.

— Э-эх, Андрей… ну что? Всё ещё думаешь, что они тут бедненькие да голодные? — я улыбнулся, при виде расширенных от удивления глаз диакона.

— Они дети и ещё не осознают, что творят…. — оправдываясь, пробормотал Авелей и перекрестился.

— У меня был период в жизни, когда я бомжевал… Вот мне иногда реально было холодно да голодно, а вот те, кто обитал на городских свалках, в любую эпоху жили прекрасно. Сюда попасть не очень-то просто обыкновенным бичам, иерархия блин.

— Видишь сколько несправедливости в нашем грешном мире! — мы шли по протоптанным в мусоре, тропам. Иногда нам дорогу лениво перебегали жирные крысы. — Ну, долго нам ещё идти?

— Батюшка, а как же терпение? Шучу, ещё немного! — по своей памяти, я точно знал, где находится «берлога» этого засранца Анатолия. Когда ангел воспарялся в небо, я видел местность и читал его мысли.

Наконец мы подошли к цели. Из жестяных листов было собрано подобие палатки, у входа внутрь стояла та самая скамейка, на которой лежали — пустая банка кильки в томатном соусе и две пустые бутылки водки.

— Мы пришли… Толян! Выходи!

В палатке зашевелилась куча тряпья, и из этого вороха вылезла встрёпанная опухшая голова.

— Блять! Чё орёшь? Кто там? — голос был простуженным, но чувствовалось, что молодой.

— Толик, мы из Челябинска и пришли за тобой!

Часть 2 Глава 9

— Какого, блять, Челябинска? Кто там ещё такой? — нам навстречу вышел сам Анатолий, собственной персоной. Немного он заплетался после выпитого накануне, одежда провисла от грязи, и запах… даже окружающие ароматы не могли скрыть амбре, исходящее от Толика.

— Вот, Авелей! Знакомьтесь, Анатолий Беспалов! А это… — немного театрально, руками, я показал на священника, — …диакон Авелей. Меня зовут просто, Сергей!

— Чё вам надо? Вы попы что ли? — прищурился Толик, всматриваясь в нас по мере своего приближения. — Оооо, и точно попы! Ха, отпевать сюда пришли или крестить?

— Инна Васильевна ставит свечи за упокой и здравие этого… человека… а он тут прохлаждается на курорте… — я проигнорировал выпад Толика в наш адрес. Хотелось подойти к этому «красавцу» и в нос дать, пусть там его ангел-хранитель, любитель манны небесной, как там имя его… Архаим, немного понервничает. Но, я сдержал себя и продолжил: — …она себе место не находит, куда же девался родной сынишка? Где его бренное тело лежит и что с ним случилось? Муж умер, единственный сынок пропал, больше никого не осталось… а родная кровинушка в это время водку лакает, жизнью наслаждается, в местную богему, так сказать, вливается…

Краем глаза я следил за Анатолием. Он остановился. По мере моего монолога, по его лицу пробежала целая гамма чувств. Надо сказать, что лицо его было, хоть и обрамлено скудненькой бородкой, но, всё равно оставалось юношеским — ведь ему не было ещё и двадцати лет. Я сам-то был на пару лет старше его, но чувствовал себя лет на двадцать старше. Эффект от моих слов был почти достигнут, поэтому, для закрепления, я продолжил:

— Мы тут ищем этого мальчика, пытаемся помочь его матушке и вытащить её с того света, а ему плевать на неё, Авелей… И охота спросить у Бога, а нужно ли знание истины Инне Васильевне? Может нам надо ей сказать, что ваш сынок погиб? — Толик уже сидел на скамье и смотрел в пол, обхватив голову руками, — и смотри, Авелей, сейчас Анатолий скажет нам, что мы не поймём. Что мы ничего не знаем. Что мать сама виновата во всём, гуляла с чужими мужиками, загнала папу в могилу. А я скажу одно этому обиженному малышу — ОН ЗАСРАНЕЦ!!!

Толик уже не сдерживал себя, плечи его тряслись. Диакон хотел подойти к нему и успокоить, но я жестом остановил его.

— Я на собственном примере могу тебе рассказать, как своей обидой можно убить собственную мать. Я могу ещё рассказать, как потом ты будешь рвать на себе волосы от бессилия на могиле её. А что рассказывать — я могу показать могилу, могилу собственной матери! Короче, Анатолий, собирайся, мы едем обратно, в Челябинск, пока твоя матушка жива… дотемна нам надо добраться!

— Как вы узнали, что я здесь? — всхлипнул Толик, — никто не знал, где я, даже друзьям не говорил…

— От Его глаз не скрыться! — я ткнул пальцем в небо, Авелей при этом перекрестился и обречённо вздохнул, слушая мою ересь, но надо отдать ему должное, промолчал.

— Как там… она?

— Она??? — чувствовал, что понапрасну закипаю, но не мог себя сдерживать. — Мать! Она твоя родная матушка, единственная! Ты даже не можешь назвать её мамой…

— Могу! — неожиданно прокричал Анатолий, закрывая свои уши руками. — Мама! Как там моя мама?

— Плохо! — я так же громко прокричал, хотя, на самом деле я рад был, что так импульсивно отреагировал Толик. Значит, он постоянно думал о своем поступке. — Очень плохо, а как ты сам думаешь? Ужасно, когда мать переживает своё чадо и хоронит его, и ещё ужасней, когда она не знает, что с ним… Только Толик не надо вспоминать об отце и её гулянки…

— Уууу… — ну всё, Анатолий зарыдал навзрыд, допёк я этого «засранца». Могу себе повесить медальку на грудь — миссия выполнена.

— Всё мальчик, хватит! Всё будет хорошо… — теперь меня удивил Авелей. Он, не побрезговав запашков, не выдержал, и присел к Толику. И, приобняв его, стал успокаивать — тот ещё сильней заплакал. Даже не верилось — этот утешающий дядя, лет десять назад, хладнокровно застрелил женщину, бабушку и четырёх невинных детишек… такая вот фантасмагорическая трансформация человека, блин.

Ох, не люблю я эти сопли «санта-барбаровские», поэтому я повернулся и пошёл на выход из этой городской клоаки, выкрикнув этой парочке, чтоб долго не сидели.

Всю дорогу обратно, в Челябинск, Анатолий сидел с левой стороны заднего сиденья и смотрел в окошко, периодически вытирая своим грязным рукавом, глаза. Перед ним, на водительском месте сидел Андрей и хладнокровно пилотировал нашей «шестёркой», не реагируя на провон… как бы помягче сказать, пропахнувший салон автомобиля. Три часа мы наслаждались дымом магнитогорских кострищ, исходящим толиковским испарением переработки алкогольной продукции и немного к общему запаху, примешивались рыбно-томатные нотки. Стёкла не было возможности открыть из-за прохладной, осенней погоды, а выкуренные мной сигареты, не заглушали эти запахи. Удивительно, а сам Толик не курил… ну прям пример для меня, один раз он даже попросил поменьше курить, видите ли, надо проявлять уважение к другим, некурящим людям… Ааа, каково?

Часть 2 Глава 10

Потом монахи этого мальчишку помыли в бане, обули, одели, накормили, и спать уложили. А я почему-то злился и на монахов, и на Авелея, и особенно на этого Анатолия с его ангелом, будь он неладен. Этот прохиндей с крылышками, которых на самом деле-то и нет, не без моей помощи, умудрился вытащить со дна этого мальчишку. Получается, он выполнил свою работу по отношению к своему подопечному и заодно спас Инну Васильевну.

— Молодец, Серёжа! — ко мне в келью зашёл отец Авелей и присел на скамью. Я лежал и смотрел в потолок — побелка местами пожелтела, а в углу даже чернела зарождающая плесень. — Ты сегодня был очень убедителен, у тебя есть талант не только сверхъестественный, но и мирской — сила убеждения!