P&S - агентство "пережить смерть"
Шрифт:
— Кхм, кхм… — прокашлял я, прежде чем открыть дверь, — Богдан, а ты с Василем разговариваешь? Ты его видишь?
— Да, вот онь! — как ни в чём не бывало, показал рукой мальчик перед собой, сидя на полу и совершая манёвр на игрушечной полицейской машине. — Дядя Селёз, а он сейсяс плоходил серез стеню, онь войцебник! Я когдя выласту, тозе наусусь!
— Конечно! Василь, друг… можно с тобой поговорить… на пару слов… Идём за мной, брат! — я закрыл дверь детской и прошёл в зал, надеясь что привидение отправилось за мной. — Василь, и как давно ты с мальчиком общаешься? Ты же понимаешь, что это не нормально?
«ДвА Дня наЗаД оН МенЯ увИдЕл…» — начал писать своим корявым почерком на планшете, Василь. Я устроился
— Кто бы говорил… — пробубнил я обиженно, но надо было провести краткий ликбез Духу, поэтому продолжил: — Василь, друг… тебе надо как-то объяснить, чтобы он про тебя не говорил людям. А то из опеки придут и услышат про твои похождения, и как ты сквозь стены шуруешь. Его заберут, а меня в сумасшедший дом отправят. И так они на меня косо смотрели, когда оформлял опеку, вы, говорят, звезда ютуба, да ещё и экстрасенс. В тоне их я сразу прочёл свой диагноз, так что, Василь, надо как-то поосторожней! Ты меня услышал, брат?
«УсЛЫшаЛ… нО тЕБе бЫ нЕ помЕШалО бЫ к ПсиХОлогУ на пАру сЕаНСов схОДитЬ!» — после восклицательного знака ручка упала на планшет, что говорило о конце разговора.
— Шутник вы, однако, — вздохнул я и, улыбнувшись, крикнул: — Богдан, идём в коняшки поиграем!
— Улаааа! — завизжал мальчишка, вбегая в комнату. Я смотрел на него и поражался с тем контрастом, каким он был всего лишь с месяц назад. Исхудалый, с нездоровым блеском в глазах и совершенно безволосой головой. У него даже брови отсутствовали тогда, а теперь это был совсем другой ребёнок. Набрал мясца на костях, оброс русыми волосами сантиметра в два и красивые реснички с бровными дугами проявились. Чудеса да и только.
* ***
— Антоха, здорова! Ну, как брат дела? — наконец-то я набрался духу и позвонил в «P&S». Где-то в глубине моей души свербило, от понимания того, что я своих друзей почти на полтора месяца бросил одних с этим агентством. Конечно, за долгие годы без отпуска, я вполне заслуженно ушёл на отдых, хотя какой это был отдых? Двухнедельное восстановление после трансплантации костного мозга, скрещивание пальцев на то, чтобы прижилась моя ткань, и не появился регресс у мальчишки и только недавно врачи сказали, что можно вздохнуть свободно — мальчик здоров. И опять, спасибо Лизке, она как всегда была рядом, помогая по дому, по хозяйству. А наш боец внутренних сил, Валера, на время моего вынужденного «прогула», укатил в Москву, видимо, очередной раз что-то затевал к моему возвращению.
— Ооо! Какие люди соизволили позвонить на работу… Ну, здорова, коль не шутите!
— Да, ладно, тебе… рассказывай, как вы там?
— Да мы-то ничего, работаем в поте лица… только и успеваем записывать на приём к вам, сударь… Я даже пару раз пробовал сам войти в транс с потусторонним миром, но там, наверху, в небесной канцелярии, мне сказали, что без Сергея Владимировича не будут работать…
— Язвишь? Ты думаешь, я мог бы поступить по-другому с этим ребёнком?
— Эээх, да ничего я не думаю… — вздохнул печально в трубке голос секретаря, — я, когда в первый раз увидел Богдана на кроватке, такого худого и слабого… сердце знаешь, как больно кольнуло? Прости меня, Серёга, но я подумал в тот момент, что он не жилец… Я не хотел, чтобы ты себя растрачивал на него… но когда ты настоял на его спасении а потом ещё из двух миллионов доноров, именно ты подошёл по всем показателям…
— Антон… не надо…
— Нет, дай договорю! После этого разговора, я никогда не буду говорить про… и знаешь, даже хорошо, что между нами расстояние… Я понял тогда, что это провидение! Именно так и надо было сделать, как сделал ты… И это было задумано Им!.. Несвязанно говорю, но думаю,
что ты улавливаешь мою мысль?!— Улавливаю, братишка… спасибо…
— Уфффф… — выдохнул на том конце, Антоха, взяв «себя в руки», — окей!
— Слушай, — поменял я тему, — а как там ютуб? Заваливается? А то я совсем не слежу за новостями…
— Да нет, народ ждёт возвращения своего героя! Представляешь, в инете появилась куча фанфиков…
— Давай без этих хитрых словечек…
— Короче, много пародийных стримеров-экстрасенсориков, один с черепом общается, несёт такую ересь, а пипл хавает…
— Опять?
— Сорян… Другой впадает в, якобы, транс, с соплями и криками… А твой последний стрим с метеоритом оброс кучей пародийных роликов, со взрывами стёкол, бетонных стен, а есть даже такой прикол. Ты, такой открываешь глаза, вокруг апокалипсис, всё разрушилось, и говоришь: «а чё тут произошло?»… Короче, народ креативит по-чёрному.
— Понятно…
— Ну что?.. Когда вернёшься?
— В понедельник, Антон… Устроил я Богдана в садик, тут, рядом с домом. Вроде ему нравиться туда ходить, так что пора. Можешь уже анонс размещать, первый же сеанс в онлайн! Хватит курковать!
— Ура! А то мы тут уже засиделись от скуки…
Часть 9 Глава 2
— Привет, дорогие мои друзья и подруги! Наконец-то мы дождались этого дня, наш Гуру возвращается после длительного отпуска… — я стоял у двери и смотрел на кривляния Антона перед камерой, ну не исправим этот мальчик, хотя какой это мальчик, ему уже было под тридцать. Надо же, уже больше десяти лет прошло, с того дня, когда я его взял на работу. Прыщавый восемнадцатилетний парнишка, сирота и с испуганным взглядом. И кто бы мог подумать, что он превратится в прекрасного молодого человека, пленяющего многие женские сердца. — После того феерического метеоритного дня прошло полтора месяца, многие из вас с нетерпением ждали возвращения нашего любимого путешественника в потусторонние миры, Сергея Владимировича. Добро пожаловать Дамы и Господа в новую вселенную и обновлённую студию!..
Да уж, в моё отсутствие, многое поменялось в кабинете, и я его с трудом узнавал. По углам стояли чугунные канделябры с вставленными, зажженными свечами. На шкафу возвышалось чучело филина или Совы, я не зоолог, как их различить — не знал. На зелёных стенах кто-то умный нарисовал магические руны, смысл которых мне был не понятен. А на середине стола лежал череп, очень напоминающий человеческий. Но на этом нововведения не заканчивались, теперь, помимо центральной камеры, стоящей на треноге, у нас появились два оператора, они вели съёмку с двух разных боковых ракурсов. Один из них сейчас направил свой аппарат с мигающей лампочкой на меня и делал какие-то знаки.
— Ах… ежесь… — вспомнил я напутствия перед началом трансляции и нажал кнопку на левом скрытном наушнике.
— Серёжа… не тупи… улыбнись, сейчас ты в экране… — зашептал голос нашего режиссёра Лёвы, приехавшего из Москвы и работавшего до этого дня в каком-то крутом телевизионном агентстве. Я не очень красочно растянул с трудом слушающиеся губы. — Ориентируйся на мигающую лампочку на камерах, если загорает, значит, она в данный момент передает изображение! Ну у тебя и улыбка… это какой-то кошмар…
После чего загорелась лампа центральной камеры, перед которой стоял Антошка и вёл пламенную речь. Смысл его слов от меня ускальзывал, я всё оглядывался по сторонам и понимал, что этот антураж мне не нравится. Вот прямо совсем, какой-то клешовый, как будто подсмотренный в этих американских дешёвых фильмах про мнимых магов. Я понимаю, красные шторы, закрывающие окна, должны были создать волшебную световую палитру и придать мрачность обстановки, но мне это не нравилось.
— Вы издеваетесь?! — не выдержал я, прерывая вступительный монолог Антона.