Пацаны. Ковенант

На фоне назойливых мыслей и воспоминаний сон просто не идет. Недавно такое состояние было, но тогда речь шла о судьбе нашей планеты, а вот сегодня… нет, общее есть — там земная сфера, тут неземные полусферы. Как вспомню, как Алиса на меня наваливалась, почти вживую ощущаю. Точно, а я ведь еще кофейный коктейль засадил, а там кроме кофеина бодрящий энергетик в составе, куда мне спать вообще — вдруг вспомнил я.

Оставленный в гостиной приглушенный свет вдруг коротко мигнул. Надо же, такая серьёзная конструкция этот улей, а перепады напряжения даже здесь случаются. Но вообще смешно: Щелковская экономическая зона — это ж мировой центр прорывной энергетики, а тут в небоскребе свет мигает. Прямо как мастерская по ремонту чего угодно, где звонок не работает и стучать надо.

Отбросил одеяло, посидел на кровати. Подумал, сделал себе чай и сел у панорамного окна, глядя на яркое свечение над ночной Москвой. Книгу почитать? Попробовал, не удалось. Слова вижу, фразы в голове строятся, в вот смысл ускользает.

Ладно, хотя на «реально важный разговор» идти я не собирался, но чем еще себя занять? Проблема одна, вдруг Василиса реально соблазнять будет? Да нет, ее ж прямо перекосило недавно, когда мне кричала про важный разговор. Но все равно, оделся максимально официально — в свежий комплект «космической» униформы Ковенанта. Допил чай не сильно торопясь и вышел из комнаты.

В нашем отсеке тихо — все разъехались, только я да сестры ночуем сегодня. Прошел в другой конец коридора, где лисичек разместили. Дверь комнаты Василисы встретила мягким свечением таблички «не беспокоить». Занятно. Это такая шутка — мол, зайди, а я тебе дверь не открою? Вполне в ее стиле.

— Вполне в ее стиле, — негромко повторил я вслух.

Нет, неправда. Она конечно тупит иногда, но очень редко и не до такой степени. Ее постоянно задевающие подачи неприятные, язвительные, но не настолько как дрова простые. Вдруг появилось ощутимое предчувствие чего-то неправильного. В прошлый раз у меня такое было, когда модератор встречи сходу начала меня выбешивать. Тогда я не послушался интуиции и случилось то, что случилось. Сейчас же…

Да ладно, починят если что — даже не думая стучать, отошел я на два шага назад и с короткого разбега ударил ногой в район замка, залетая в комнату вместе с распахнувшейся дверью.

В гостиной пусто, тихо и спокойно, дверь в спальную комнату полуоткрыта. Я уже не останавливался, плечом ее толкнул, заскочив в комнату с разбега. Несколько мгновений, пока пролетал через прихожую, думал, как глупо сейчас буду выглядеть, глядя на спящую Василису. Зря волновался — встретил меня затравленный взгляд, в котором явно читался упрек: «Почему так долго?»

Василиса лежит на полу вытянувшись стрункой, со стянутыми руками и ногами, смотрит на меня запрокинув голову назад. На девушке прежнее зеленое платье, она даже не переодевалась, только диадема и браслеты исчезли. Рот залеплен полоской серебристого армированного скотча, блестящие волосы рассыпаны по полу, частично слипшиеся в крови, натекшей из разбитого носа. Судя по кровоподтекам и рваной прорехе на платье, сопротивлялась.

Лежит Василиса в круге с трехконечной звездой внутри, на самой дальней от меня спице. Ее вытянутые руки в самом центре, на соседней «спице» лежит, очень неожиданно, Гера. Тоже вытянутый в струнку, со стянутыми запястьями-лодыжками и заклеенным ртом. Смотрит на меня, чуть повернув голову и скосив глаз — второй уже заплывший.

Нарисованная на полу композиция не закончена, окружность с моей стороны пока не завершена. Создавалась ритуальная фигура обычной мукой — несколько пустых бумажных пачек брошены в стороне, еще одна в руках у заметно пожилого мужчины в униформе электрика, совсем неподалеку стоит. Но такой себе электрик — лицо холеное, видны следы процедуры омоложения, на запястье позолоченные часы-омнифон стоимостью как две Лады Гестии как минимум.

Демон. Как есть демон, только еще не расчехлившийся — к ритуалу готовится, чтобы сумрак сюда призвать и получить возможность к обращению. Как раз в тот момент, когда я залетел в комнату демон дернул за бумагу, открывая очередную пачку с мукой. Но в удивлении от моего появления он дернул слишком сильно, так что вокруг него разлетелось белое облако, частично накрывая Геру.

На несколько секунд мы замерли. Лицо у демона незнакомое, я его никогда не видел, но при этом как будто его знаю. Гера вдруг сдавленно — из-за залепленного скотчем рта, чихнул, выводя нас с демоном из оцепенения. Взгляд того скользнул в сторону и посмотрев следом, я увидел лежащий на кровати пистолет с глушителем. В кобуре с поясом даже, видимо снял потому что неудобно и непривычно. Ну да, спецовка расстегнута, явно под ней оружие до этого спрятано было.

Кобура с пистолетом лежала ближе к демону, хотя рванул с места я первым. Он почти успел схватить за рукоять, а я — не успевая перехватить руку или добраться до оружия первым, ударил его ногой в бок.

Никакой нечеловеческой силы сейчас нет ни у кого. У меня из преимуществ молодость, у него накачанный денежными вложениями организм, моему по возможностям не уступающий — когда я будущего демона ударил, он в полете все же успел оружие схватить. Да и упал вполне бодро, явно не на все свои сто или сколько там лет ему.

Демон приземлился на пол, пытаясь направить ствол в мою сторону, но я уже прыгнул на него, отводя руку с пистолетом и ударив локтем в подбородок. Мы схватились как борцы, покатившись по полу. Не очень удачно получилось, потому что я перехватил его руку с оружием неудобно, прижимая себе к телу. Демон пытался вырваться, я ему не давал. Негромко хлопнуло несколько выстрелов, пули ушли в потолок, в стены, в кровать — мы с демоном так и катились медленно в попытке получить преимущество в борьбе, переходящей в тягучую и плотную возню.

После очередного выстрела рядом посыпались осколки разбитой напольной вазы, длинное узкое горлышко оказалось у меня под рукой. Перехватив его, неожиданно отпуская руку противника с пистолетом, в очередном перекате я отбил в сторону ствол оружия и начал бить острым концом демону в спину, в шею. Он попытался вырваться, навалился на меня сверху, впервые подав голос — закричав от ярости и боли. Хлопнуло еще несколько выстрелов, одна пуля вошла в пол совсем рядом со мной, другая в стену. Одной рукой я продолжал бить демону в шею острым горлышком, второй отводил в сторону пистолет. Пули разбили посыпавшуюся стеклом картину, полетели мелкие камешки штукатурки, а я все бил и бил, чувствуя, как меня заливает чужая горячая кровь.

Затвор встал на задержку и сразу же извернувшись, я скинул демона с себя. Он, держась за изрезанную в клочья со спины шею, сипло и с бульканьем вздохнул, пытаясь встать. Я ударил его по запястью ногой, так что пистолет отлетел в сторону, но в этом уже не было нужды — один из последних моих ударов рассек артерию. Пол вокруг демона заливало кровью, глаза потухали, мутнели, и… наливались темной, превращаясь словно в два отполированных черных камня.

По лицу незнакомого мужчины побежали темные ветвящиеся дорожки, спускаясь вниз на шею, хлещущая из шеи кровь начала темнеть и дымиться. Я добежал до пистолета, схватил оружие, в пару шагов оказался у кобуры. И только торопливо перезарядив магазин, снова обратил внимание на умирающего незнакомца. Напрасная, или же бесполезная предосторожность с оружием — тело испарялось, постепенно превращаясь в черный маслянистый дым, словно от жженой резины. Только сейчас никакого запаха, а клубящийся дым — густой, хоть руками бери, вдруг сформировался в очертания висящей в воздухе рогатой и крылатой демонической фигуры с раскинутыми руками.

Сотканный из осязаемого черного сумрака демон запрокинул голову и по ушам ударил инфернальный вопль, гаснущий по мере того, как силуэт рассеивался. Большая часть маслянистого черного дыма истончилась вместе с силуэтом, исчезая из этого мира, а часть змеящимися потеками растеклась по комнате, превращаясь в сумрачную дымку прежде чем испариться.

Всего несколько секунд и ни следа от тела на полу — даже одежда исчезла, только лужи крови. Та, которая вылилась и оказалась отдельно от тела, испаряться пока не собиралась. Сам я тоже весь в крови, как из ведра в лицо плеснули. Посмотрел на Василису с Герой — пули их не задели, оба повернув головы смотрят на меня. Василиса замычала громко-громко, требуя ее освободить немедленно, глядя на меня расширенными глазами.