Пацифист

П.А. Вот и очередная глава. Прошу прощения что забыл выложить ее на прошлой неделе. Как всегда больше есть на бусти (в дополнение к нынешним там сегодня и завтра выйдут две новые главы). И кое-что новое. Хотел бы вам порекомендовать одну работу, которая мне самому нравиться.

Мир погиб, а моя душа получила второй шанс в теле императора Николая I. У меня есть еще одна жизнь, чтобы спасти человечество от совершенных однажды ошибок.https://author.today/reader/161917/1320499

Глава 21. Трудный разговор

97 год после после геноцида Воздушных кочевников. Год Крысы.

Пол часа спустя после произошедшего на арене.

Неприметная скала на окраине Гаолиня, город Гаолинь, провинция Гаолинь, Южный регион, Царство земли.

— Как ты меня нашел? — Спросила меня сидевшая на краю скалы Тоф, стоило мне приблизиться к ней на пару десятков шагов.

— Ты забыла, что именно я показал тебе это место? — С усмешкой ответил я, приземлившись рядом с ней и положив на землю чемпионский пояс. — Это, кстати, твое.

Племяшка лишь бросила на эту железку раздраженный взгляд и фыркнула:

— Ты победил. Он твой.

— Нет, Тоф. Не забывай что я все еще твой учитель. — Возразил я ей, подкидывая мешочек с золотом в правой руке. — Ничего удивительного, что ученик еще не превзошел своего учителя.

— ЭЙ!!! — Искренне возмутилась девочка, выставив руки вдоль тела. — Я бы превзошла, если бы кое-кто не пропал на три года!

— За три года превзошла бы меня, своего прекрасного дядю? — Притворно удивился я, положив руку на сердце, прекрасно зная что даже ничего не видя, племяшка чувствовала такие моменты. — Какая высокомерная мелочь.

— Я не мелочь! — Вскочив на ноги, крикнула Тоф, даже так возвышаясь надо мной всего на одну голову. — Я расту!

— Все так говорят. — Ответил я, откинувшись на спину и заложив руки за голову. — Твой отец тоже. Все детство говорил как меня превзойдет, станет высоким и сильным и будет гонять меня по поместью половыми тряпками. Что будет всегда смотреть на меня сверху вниз. А в итоге? Чтоб на меня ругаться ему на стул приходится вставать.

— Что? — Шокировано раскрыв глаза спросила Тоф. — Дядь, ты выше папы?

— Ты не знала? — Притворно удивился я, прилагая все силы, чтобы ничем себя не выдать. — Он же у нас карлик, постоянно использующий ходули, в надежде казаться выше. Ему дабы твою маму обнять, приходится подпрыгивать.

Последние слова я произнес еле сдерживая себя от того, чтобы заржать, видя все больше обалдевающее лицо Тоф, которая силилась представить эту картину. Ведь не смотря на то, что слепые не видят, но с помощью осязания они могут представлять примерную внешность и черты своих родителей и близких. Из-за этого сейчас у нее в голове происходило совмещение образа отца и ходулей.

«Все, я ее сломал» — Понял я, смотря на замершую на месте и не шевелившуюся Тоф, после чего меня окончательно прорвало:

— Пха-ха-ха-ха-ха…

Я откровенно ржал, как последняя лошадь. Не заботясь о манерах и том, как глупо сейчас выгляжу. Просто от души смеялся, схватившись за живот и катаясь по земле.

— Ты мне соврал! — Придя в себя, зло выкрикнула Тоф, впервые на моей памяти покраснев как варенная свекла. Вот только я и не думал прекращать и продолжал оглашать округу своим смехом. — Дядя! Хватит!

— Ой, не могу! — Еле выдавил я из себя, на мгновение остановившись, чтобы вытереть выступившие у уголках глаз слезы, но взглянув на надувшуюся, словно мышь на крупу, племяшку, у которой до сих пор не ушел румянец с щек, опять взорвался хохотом, упав на землю. — Пха-ха-ха-ха-ха…

— Ах ты! — Опять крикнула она, со злости топнув ногой по земле, попытавшись ударить меня камнем по пятой точке, но не на того напала — стоило земле подо мной уплотнится, как я сделал легкое движение тазом, от чего камень выскочил, но не там, где рассчитывала Тоф.

— Уй! — Воскликнула она, когда небольшой булыжник выскочил из земли и упал ей точно на мизинчик. — Ай! Дядя! Гад! Козел! Прибью! Гад ползучий!!!

Все эти проклятия она посылала на мою голову, прыгая на одной ноге и схватившись за пострадавший палец, вызывая у меня еще больше приступов смеха.

— Все хватит… Больше не могу… — Просипел я через пару минут, успокоившись и стоя на четвереньках, держась одной рукой за живот, который по ощущениям чуть не надорвал. Да и лицо болело так, будто я шесть часов сидел на одном из семейных приемов и непрерывно улыбался подходящим ко мне гостям. Тот еще опыт.

— Ты меня обманул. — Услышал я обиженный голос Тоф, севшей рядом со мной. — Как ты это сделал?

— О, так значит тебе еще нужны мои уроки? — С усмешкой спросил я, повернув голову и взглянув в глаза племяшки.

— Я сейчас уйду. — Не оценив шутки, серьезно ответила она.

— Хорошо, хорошо. — Сев напротив нее по турецки, поднял я руки вверх. — Ты же помнишь, чьи вибрации мы чувствуем, когда ощущаем человека?

— Сердца. — Положив руку на грудь, ответила Тоф. — От каждого его удара тела людей немного вздрагивают. И чувствуя изменения в его ритме, мы определяем ложь.

— Верно. — Кивнул я. — Метод эффективный, но не идеальный. Ведь если человек верит, в то что говорит, то его сердце бьется ровно.

— Но как можно верить в собственную ложь? — Удивилась Тоф, почесав пальцем скулу.

— Легко. — С улыбкой сказал я, сделав глубокий вдох и выдох и начал говорить:

— Меня зовут Сунь Фань. Я женщина-плотник с Архипелага Огня и у меня из спины растет хвост. У меня есть брат, который любит есть дерево и запивать его морской водой. Его муж, огромный синий огр, Бажоу…

По мере рассказа моего выдуманного на коленке бреда, глаза Тоф постепенно расширялись, а рот открывался, показывая в каком шоке находилась племяшка.

— … и все мы живем большой дружно семьей в на вершине кристальной ели. — Закончил я через две минуты рассказ, довольно скрестив руки. — Ну как тебе?

— Что за бред?! — Вырвалось у Тоф, которая обвинительно тыкнула в меня пальцем. — Ты говорил правду! Все время!

— Это навык, которым обладает каждый уважающий себя аристократ, дорогая. — Ответил я, протянув руку и погладив ее по волосам. — Лгать настолько естественно, будто говоришь самую чистую правду. Так может и твой отец, и мама, и оба дедушки.