Падение Ханабада. Гу-га. Литературные сюжеты.

Сколько стояли так друг против друга Мамед-хан с Назар-беком, никто не может точно определить. о вот руки их потянулись к сердцу, лица свела приветливая улыбка, в глазах засветились влажные огоньки. Они с достоинством обменялись ханабадскими приветствиями. И все же собравшийся вокруг народ не расходился. Люди ждали чего-то…

Вперед, как установлено в Ханабаде, должен был проехать мудрый и всемогущий, великий и непобедимый. Но ведь оба они были всемогущими, великими, непобедимыми, и вне всякого сомнения, мудрыми. Ничего нет удивительного, что каждый из них двинулся к воротам. Ближе…ближе… Исторический момент наступил, когда два великих ханабадца застряли, стиснутые каменными воротами…

Как уж получилось, что рука Мамед-хана потянулась к усам Назар-бека, а рука Назар-бека — к бороде Мамед-хана, сейчас трудно установить. Дальше события, как и следует им на крутых поворотах истории, стали разворачиваться с неудержимой стремительностью. Миг, и оба ханабадца оказались на земле. Теплая, жирная, пахучая базарная пыль заволокла исторические горизонты… И пусть какую угодно политико-экономическую базу подводят ученые под старинную вражду левобережных хана-бадцев с правобережными, истоки ее берут начало в этой пыли…

А теперь пришло время ближе познакомиться с прославленным Ханабадом. Мы уже знаем, что еще Александр Македонский застал там более высокую и древнюю культуру, чем в оставленной им Элладе. Завоевав после долгой и упорной осады Ханабад, он построил там свою крепость, оставил в ней гарнизон и пошел дальше. Каково же было удивление Александра Македонского, когда на обратном пути он увидел, что его солдаты стали самыми настоящими ханабадцами. Все они уже носили узкие штаны и по-ханабадски цветистые абстрактные рубашки; язык, на котором они говорили, уже не был тем чистым классическим языком, которому их учили в школе. Но, самое главное, они переняли традиционные ханабадские нравы. Мы уже познакомились с ними на примере Мамед-хана с Назар-беком…

Далее история Ханабада развивается все по той же простейшей схеме. Ни один великий завоеватель Юга, Севера, Запада и Востока не миновал Ханабада. Такое уж у него удобное месторасположение: посередине Земли. Завоеватели приходили, проламывали крепостные стены, ремонтировали их, оставляли своих солдат и шли дальше. А солдаты вместо родных напитков начинали пить зеленый чай и через каких-нибудь полвека ничем не отличались от подлинных ханабадцев. Самые различные мысли появляются в связи с этим: о силе ханабадского духа, о путях неисповедимых, но, конечно, прежде всего — о производительных силах и производственных отношениях. Впрочем, сами ханабадцы причиной этого удивительного явления считают зеленый чай [5] .

5

«Если чай не пить, откуда сила возьмется!» — ханабадская крылатая фраза.

Откуда произошло название «Ханабад»? Историки в ответ лишь пожимают плечами. Ниоткуда! Ханабад был всегда. И действительно, о нем подробно рассказывается уже в известной наскальной надписи Дария I Гисгаспа, который сам был почти легендарным царем. Не будем, однако, углубляться в такие дебри. Скажем только, что совсем недавно рядом с Ханабадом учеными найдена стоянка самого первобытного человека на Земле.

Так что историки правы. Ханабад воспринимается уже не как историко-географический термин, а скорей, как некое философское понятие. И не стоит удивляться в связи с этим, что из века в век чуть ли не каждый второй его житель прибавляет к своему имени слово «хан». «Ханский» — самая высокая похвала в Ханабаде. Так есть «ханский» рис, «ханская» посуда, «ханский» урюк и т. д. Само собой разумеется, что развалины старинной крепости на холме носят имя Хан-тепе, а речка, которая протекает через Ханабад, называется Хандарьей…

Но вернемся к трагическому событию, которое навеки разделило Ханабад… Вернувшись с базара, мудрый и всемогущий, великий и непобедимый Мамед-хан тут же приказал поджечь мост, который соединял правобережную часть Ханабада с левобережной. Когда слуги с охапками сухой верблюжьей колючки подошли к мосту, то увидели на той стороне уже приготовленные связки саксаула. Мудрый и всемогущий, великий и непобедимый Назар-бек тоже решил проучить подлого Мамед-хана. Мост, построенный все тем же Александром Македонским, запылал с обоих концов.

Ханабадцы с интересом смотрели на горящий мост. Они им мало пользовались. Когда нужно было перейти Хандарью, молодые с разбегу перепрыгивали на другой берег, а те, кто постарше, переходили по камушкам. Мост здесь был ни к чему. Просто увлечение монументальностью у Александра Македонского взяло верх над экономической целесообразностью. В ханабадской истории бывали такие отдельные примеры.

Но мост был только началом. Когда пришла ночь, люди Мамед-хана тихо перешли на другой берег… Женский вопль в ночи, треск сухого горящего дерева, растоптанный копытами ребенок. Нет, это не для шуточной повести!..

Вряд ли правобережные ханабадцы наделали бы столько бед, если бы левобережные сидели в эту ночь дома. Но их не было. Все они по приказу Назар-бека находились на другом берегу. И там кричали женщины, плакали дети, горели дома. Когда затронута честь ханабадца, без этого не обойтись!..

С тех пор и начали в Ханабаде строить вокруг домов высокие толстые стены без окон. Основным занятием жителей стало восстановление этих стен. Так и жили они век за веком. Давно уже забылись причины ссоры. Но если правнука тех, исторических, ханабадцев спрашивали о соседях, он презрительно кривил губы:

— Разве это ханабадцы там, на том берегу?! Так, проходимцы…

И даже когда наступили новые времена и не нужно уже было строить стены вокруг жилищ, здесь было организовано два сельсовета: «Ханабад-I» и «Ханабад-II».

По их решению вскоре был восстановлен сожженный в незапамятные времена мост, благо быки его были каменные и строились до нашей эры. Были проведены совместные работы по орошению, сделано сообща еще много хорошего. Но что греха таить: когда встречались на новом мосту левобережный ханабадец с правобережным, то частенько делали вид, что не видят друг друга…»

Грохот и толчок от выброшенного шасси возвращает к сегодняшней реальности. Все происходит обычным порядком. Самолет садится, подается трап, пассажиров ведут в аэровокзал. Знакомые звуки, движения мысли и чувств. Я… дома, то есть в Ханабаде, где не живу уже четверть века, но куда тянет меня необъяснимо и куда прилетаю чуть ли не каждый год.

Пока привозят вещи, обдумываю такое странное состояние собственной души. Да, конечно, Ханабад не просто географическое понятие. Он куда шире, объемней во всех отношениях, и влияние его на нашу жизнь бесспорно. Не обязательно быть прописанным в Ханабаде. Можно родиться и жить на том же Таймыре или в Клинцах, никогда не видеть этих холмистых песков и быть образцовым ханабадцем. Возможно, что мухи как раз разносят этот слабо изученный до сих пор вирус вместе с бурным развитием транспорта. Впрочем, радио, телевидение, литература — откуда в них было взяться этому вирусу?

Дело здесь в другом. Централизация всегда была основополагающим фактором ханабадского государственного мышления даже в те времена, когда от Ханабада до другой ближайшей цивилизации можно было добираться и год, и два, и даже дольше. Что же тогда удивляться нашему времени, когда стоит в Ханабаде снять телефонную трубку, и в одно мгновение всю его ойкумену пронизывает одна и та же мысль. Разумеется, речь идет не о всяком телефоне. Для этого используется «ВЧ», даже спутниковая связь. Словом, любой ханабадец поймет, о чем идет речь.