Падение Майсура. Часть первая

Скоро подходящее место нашлось. Густые колючие кусты и лаз, в который только небольшой шавке можно залезть. То что доктор прописал! Резанцев аккуратно срезал с края несколько колючих веточек и, забросив вперед вещи, сам осторожно, словно бродячий кот, залез в лаз, закрыв вход колючими ветвями.

Теперь нужно попить из трофейной фляги, накрыться трофейным плащом, на который Виктор предусмотрительно накидал пригоршни дорожной пыли, и постараться заснуть. Во-первых, чувство голода одним найденным сухарем и одним пряником не унять, а во-вторых, ночью он будет пробираться в сторону южных гор.

Как стемнело Резанцев, как новенький, выполз из своего логова. Первым делом необходимо нарвать побольше фруктов в дорогу и потом тикать отсюда подальше. У него словно пожар полыхал в одном месте. График прежний - 30 километров, попеременно бегом и быстрым шагом. Больно уж тут народец обитает негостеприимный. А пока ситуация оставалась очень шаткой.

За три дня Виктор преодолел равнину и оказался перед горным хребтом. Пока он с местными людьми не общался. Чревато! Хватило того, что прикончил однажды ночью одинокого всадника, свернув вооруженному до зубов воину во время сна голову. Нефиг - шастать! А стоять и боятся! Работорговцы хреновы! Мало ли, может этот вояка Виктора выслеживал? К тому же, одним персом больше, одним меньше- не важно, их тут все равно миллионы. Жаль, умный конь воина ему в руки не дался, убежал в ночи. Так бы добрался быстрее. Но съедобной добычи в трофейных хуржинах вполне хватило, чтобы не голодать и не страдать от жажды.

Теперь парень упорно полз в горы, поднимаясь по крутым склонам. Хребет Эльбурс походил на сказочно гигантского тигра, перевернувшегося на спину. Наверху —кое-где на вершинах виднелись белые подпалины снега. По склонам, окрашенным в желтый цвет, все более сгущающийся к подножью в красно-оранжевый, шли сверху вниз, постепенно расширяясь, темные полосы ущелий.

Однако эти полосы были не черны, как у настоящего тигра, а черно-зелены. В этих бесплодных горах, голых и пустынных от солнца, полыхающего все ярче и жарче, лишь в узких расселинах, богатых водой, могли жить, укрывшись от палящих лучей, боярышник, ежевика, яблоня, дикий виноград, барбарис, железное дерево.

По откосам теснин, кое-как уцепившись за камни, свисали кусты инжира с крупной резной листвой. Иногда ущелья раздаются в котловины, сплошь заросшие вязами, орехами, чинарами и кленами.

На кручах, громоздящихся над тропой, стремительно прыгали круторогие муфлоны, украдкой пробегали азиатские леопарды, а в низовых лощинах, забитых щебнем, прятались мерзкие гиены. Путь был труден, съестных припасов было мало, выручал сезон сбора плодов. Правда, растения тут были большей частью дикорастущие.

Но орехи и фрукты здорово выручали при этой суровой диете. Все, что деятельность, ум, храбрость, энергия, самоотречение, героизм могут испытать в обстановке полнейшей безнадежности, испытал наш искатель приключений. Как алмазная башня, несокрушимый фронтон которой противостоит всем силам и опасностям, ярости людей и стихий, палящему солнцу юга, буйным ветрам севера, он выдержал голод, одиночество, разочарование.

Через несколько дней Виктор, умирающий с голода, съедая ежедневно только несколько щепоток съестного, но преодолевая перевалы и ущелья, перевалил через горы. Надо ли говорить, что он шел в стороне от проторенных караванных путей? Благо горы Эльбурса гораздо ниже, чем Кавказ или Альпы. Но дальше хода не было. Скрытного. Ибо наш благородный герой уперся в неодолимую преграду - пустыню.

Там - невыносимый зной, песчаные бури, обманчивые видения. Шипы искривленных ветром, иссушенных зноем кустарников, нелепо раскинувшихся по склонам пологих дюн. Зубы ползучих гадов — серой гадюки, ее неуклюжей, но опасной сестры гюрзы, длинной проворной кобры и маленькой невзрачной эфы — самой страшной из ядовитых змей. Жала скорпионов - мерзких корявых существ гнойного цвета, еще более отвратительных мохноногих фаланг и знаменитых черных пауков. Можно умереть от одного укуса любой из этих тварей.

Хорошо, что заметив при спуске огромную желтую равнину, от которой так и несло зноем, парень сразу сделал необходимые выводы. Естественно, что горы стоят стеной и не пропускают влагу с Каспия в глубь страны. А значит пытаться пересечь пустыню без подготовки - самоубийственная авантюра. Значит надо выходить к людям.

Наверняка в глубине страны народец обитает более забитый и робкий, чем на приграничных окраинах. Всех храбрецов здесь начальство давно повывело, а остальных приучило безропотно работать на себя и не рассуждать. Селяне привыкли к мотыгам, а не к оружию, их не обучали боевым приемам, как обучают людей из военной касты.

Кроме того, спина просто ныла от груды трофейного железа, которую Виктор тащил на себе, уподобляясь груженному ишаку. Даже лучший воин не сражается охапкой сабель, ему достаточно одной. А у попаданца имелось в запасе три сабли, четыре ножа, три украшенных пояса, два роскошных халата. Это лучшие из награбленного оружия и трофейных шмоток. Плюс имеются деньги и пара перстней из ювелирки. Есть чем расплатиться в пути.

Скажет, что он наемник, добирается в Индию. Сипах (или сипай). То есть наемный солдат. Такие в Индии требовались всегда. Еще бы, когда на каждую тысячу человек населения там имеется всего жалкий десяток из касты воинов "кшатриев". А остальные бегают от оружия как черт от ладана, чтобы не испортить себе карму. И цепь перерождений.

А воинов из соседних народов индуские махараджи берут к себе на службу неохотно. Ибо это прямые конкуренты и потенциальные шпионы. Так что все эти пуштуны, афганцы, персы и гурхи -не слишком желательный элемент. Охотно индийские раджи берут лишь далеких арабов. Но какие из трусливых арабов воины? Как из дерьма пули...

И Виктор начал забирать на запад, пробираясь вдоль относительно плодородной, но узкой полосы, зажатой между горами и пустыней. Сюда еще воду доставляли немногочисленные ручьи, текущие с горного хребта. Воду дехкане разбирали по каналам, орошая свои поля. Население здесь было редкое и они занимались повседневными делами.

За время пути Резанцев загорел до черноты, отпустил темного цвета бороду и длинные волосы которые прятал под тюрбаном. Глаза у него тоже были карие, и только черты лица могли выдать в нем европейца. Помогало то, что многие богатые персы имели в гаремах русских рабынь и их дети выглядели точно так же. Так что дехкане в садах и на полях при виде нашего путника не беспокоились.

Время повернуло на осень и сады ломились от фруктов. Оголодавший Резанцев обжирался поздним золотистым абрикосом, темно-красным гранатом, румяным яблоком, терпкой айвой, медовой грушей, сочным персиком, нежной сливой, крупным миндалем, отборным орехом и виноградом, слаще которого нигде не найдешь.

Вскоре наш герой рискнул войти в селение состоящее из пяти десятков глинобитных домиков, стоящих в окружение фруктовых садов. Это был небольшой, но чудесный уголок в этой стране выжженных солнцем диких полей. По обе стороны дороги тянулись ряды приземистых, но богатых темной, густой, сочной листвой шелковиц. Между ними там и сям выступали кроны серебристых тополей. Журчала в каналах мутная, бегущая с гор вода. На пашне работали люди в белых одеждах, тяжелым трудом добывая себе деревянную миску проса. Ну-ну... в правильную сторону идете, товарищи.