Падение небес

– Проследи, чтобы был порядок, – сказал он. – А я пойду. Боюсь, что это затянется до ночи.

В глубине души гнома зрело недовольство. Больше всего на свете хотелось отдохнуть, несколько лишних часов отдать сну, а не сидеть перед Господином и выслушивать его речи о скорой победе. Это выглядело странно, ведь они должны без рассуждений повиноваться Тринадцатому, исполнять все его приказы, но ощущал он именно это.

Повиновение всегда являлось первой добродетелью для тех, кто веровал в Сокрытого, и фа-Тарин удивлялся сам себе. Сомнения, дух противоречия… уж не смущает ли его душу зловещее дыхание ложных богов?

Но Господин бы заметил их происки, не дал бы собратьям сотворить нечто подобное! Хотя он не сумел совладать с дождями, что наслали нынешние хозяева Небесного Чертога…

Или не захотел?

– Да, я пойду, – повторил тысячник, вызвав удивленные взгляды сотников, и в полном смешении чувств зашагал к ало-черному шатру.

У входа встретил Равида из Касти. Бывший командир всего войска, что ныне возглавлял конницу, выглядел мрачным и подавленным, на лбу его появились морщины.

– Что-то случилось? – осторожно спросил фа-Тарин.

– Нет, просто на душе неспокойно, – отозвался Равид, и тысячник подумал, что давнего соратника могут терзать те же сомнения. Хотел было намекнуть, что и ему тревожно, но промолчал.

Они вошли в шатер и склонили головы, приветствуя сидевшего в изящном кресле Господина.

– Проходите же, верные мои, и садитесь, – сказал тот голосом мягким, точно шелк, и фа-Тарин вздрогнул от страха.

Никогда ранее Тринадцатый не разговаривал подобным образом! Не значит ли это, что он разглядел сомнения в душах своих полководцев и собрал их только для того, чтобы покарать?

В шатре было душно, горели свечи в большом канделябре, распространяя аромат горячего воска. На лавках у стен сидели тысячники, насупленные, точно вороны холодной осенью. Даже Ворт-Лас казался пришибленным и глядел в землю, прикрытую толстыми коврами.

И еще тут почему-то разило свежей кровью.

Фа-Тарин и Равид сели на свободную лавку, что стояла рядом с троном Господина, и гном ощутил идущее от Тринадцатого горячее дуновение. Сокрытый, что стал Явным, находился в обличье необычайно могучего гоблина, но глаза его пылали двумя красными факелами.

– Все на месте, как я вижу, – сказал Господин, и взгляд его, тяжелый, будто скала, прошел по полководцам. Кто-то кашлянул, кто-то вздрогнул, фа-Тарина прошиб холодный пот. – И еще я вижу, что сердца ваши терзают сомнения, что в них поселились ядовитые черви неуверенности.

Вот оно, началось. Фа-Тарин передернул плечами, испытывая вместе со страхом и облегчение. Не он один поддался насланному врагами искушению, пустил в душу семена неверия. Сейчас Тринадцатый должен помочь своим верным слугам отмыться от скверны, уничтожить ее грязные пятна…

Но все пошло не совсем так, как ожидал гном.

– Отриньте же сомнения! – Господин встал, хлопнул в ладоши, и в шатер начали входить слуги с подносами, на которых стояли простые деревянные кружки. Кислый запах вина защекотал ноздри. – Выпьем за нашу сегодняшнюю победу! За очередной шаг на пути к великой цели!

Фа-Тарин взял кружку и растерянно заморгал.

Неужели Тринадцатый не видит, что войско напугано жуткими «союзниками» и мечтает от них избавиться? Неужели не замечает, что неподдельная вера, дававшая ему силу, уходит из сердец?

А если бог не в состоянии это разглядеть, то какой же он…

Тут фа-Тарин остановил себя, испугавшись, насколько крамольная мысль пришла ему в голову.

– Выпьем же, братья! – сказал Господин, и все вслед за ним подняли кружки. – За нашу победу!

Вино оказалось крепким, фа-Тарин проглотил его, точно воду, и лишь затем ощутил легкое жжение на языке и в горле. Ворт-Лас выпучил глаза, один из эльфов-тысячников закашлялся.

– А теперь я покажу вам, братья, что ждет нас впереди… – Тринадцатый поставил кружку на кресло, сам вышел в центр шатра. Поводил в воздухе руками, повеяло теплом, и прямо из роскошного черно-золотого ковра ударил столб белого пламени.

В нем замелькали серые тени, а затем появилась картинка. Фа-Тарин заморгал, глянул на соседей – те, судя по удивленным глазам, видели то же самое, хотя смотрели на пламя под другим углом.

– Безарион, – проговорил Господин дрожавшим от напряжения голосом. – Величайший город всего Алиона, – в пламени медленно проплывали крыши, поднимались башни с острыми верхушками, виднелся оседлавший холм могучий замок, – кто владеет им, тот владеет миром…

Дюжий орк, сидевший рядом с фа-Тарином, сердито засопел, да и сам гном ощутил желание возразить. С чего это Безарион сделался настолько значимым? Или построившие его люди захватили весь мир? Не смогли, хотя пытались, норовили выдавить геданов к краям Алиона!

– В Безарионе стоят десятки храмов, и не простых. – Тринадцатый не обратил внимания на чувства собственных полководцев. – Если уничтожить их, то ложные боги потеряют силу, – тут он почти зарычал, – сокрушить их будет куда легче. И мы возьмем этот город, спалим его дотла, так, чтобы не осталось и пепла…

Дома в видении пожирал чудовищный пожар, падали башни, медленно рушились стены. Виднелись крохотные фигурки жителей, метавшихся в попытках спастись, и это выглядело настолько реально, что фа-Тарин подумал – неужели Господин может зреть в будущее?

Тринадцатый с усталым вздохом опустил руки, и белое пламя исчезло.

– Вы видели это, – проговорил он почти шепотом. – И это будет, – голос бога постепенно повышался, звучал громче и тверже. – Ибо иначе и быть не может! Настала пора Алиону обновиться!

– Слава тому, кто изгнал свет из дня и тьму из ночи! – откликнулись полководцы, в том числе и фа-Тарин.

Но хотя губы его и произнесли положенные слова, душа осталась холодна и пуста.

– После нашей победы вы все получите такую награду, о какой не смеете и мечтать, – тоном ярмарочного зазывалы проговорил Господин. – Ваша жизнь изменится так, что невозможно представить…

Тысячники смотрели на полководца, и во взглядах их читался страх и надежда, но у многих они скрывали неуверенность и разочарование. Фа-Тарин ощущал, что его обманули. Он ждал, что Тринадцатый поможет очистить душу, а вместо этого получил магические фокусы и самонадеянные речи! Беспокойство не ушло, оно только усилилось, пустило корни…

Что толку с того Безариона? Да, если взять его, могущество Золотого государства падет. Возможно, что и остальные люди, напуганные победами Господина, подчинятся ему. Но ведь останутся эльфы, орки в своих степях, гномы в горных крепостях, и одолеть их будет непросто.