Падение рая
Шрифт:
Его подняли по тревоге на базе, на которой его отряд отдыхал после очередной недельной командировки по тылам сепаратистов. И вот эти сепаратисты напали. После двухчасового боя они отступили, и все подразделение, где служил лейтенант, отправилось к Северному замку, так как находилось к нему ближе всех.
На локтях он отполз назад, оставляя позади себя какие-то красноватые желеобразные ошметки. Боль вдруг исчезла, но он почувствовал, что смерть сжимает свою костлявую руку на его горле.
Дышать становилось все труднее, но сил прибавил гранатомет, попавшийся ему под руку, а точнее – злобная решимость
Заряд сидел в трубе. Собрав последние силы, лейтенант смог опереться спиной о колесо БТРа и поднял гранатомет на плечо, прицелившись в окуляр.
В глазах плавала муть, цель расплывалась в серо-желтое пятно. Но вот появилась необычайная четкость изображения, будто кто-то навел нужную резкость бинокля, и Феннадин, сведя перекрестье прицела на цели, нажал на спуск.
Стартовая струя подожгла кислоту, которая еще оставалась на нем, но лейтенанту было все равно – он уже перенесся в Край Вечной Охоты.
Шаттлы отстреливались от навалившихся истребителей вполне удачно. Два самолета, получив повреждения, вышли из строя, правда, перед этим успев сбить еще один челнок.
Один из двигателей челнока, на котором эвакуировались с планеты солдаты, дымил, но у него оставались все шансы на успех. Самолеты пока занимались последним «здоровым» шаттлом, считая, что всегда смогут добить подраненную жертву.
Но вдруг челнок тряхнуло, он словно завис и как-то обреченно пошел камнем вниз. Пилоты делали все возможное, но смогли лишь выровнять полет.
Один из пилотов отрицательно покачал головой на немой вопрос лейтенанта. Получив такой ответ, Камышов переломил свой датчик, показывая тем самым, что «Астра» должна уходить, поскольку они на орбите не появятся.
Роман искренне надеялся, что «Астра» сможет уйти, в конце концов, это одно из самых скоростных судов.
Удар о землю был страшной силы, и последнее, о чем успел подумать лейтенант перед тем, как провалиться в черную бездну небытия, было то, что следовало бы напоследок прикончить этого психопата эмира Аль Хусейна.
61
Камышов открыл глаза. Сильно захотелось пить, все тело саднило, как один большой синяк. То, что он все еще жив, а это так, раз все болит, поскольку у мертвецов уже ничего не болит, его сильно удивило. Роману казалось, что их должны были убить сразу, как только найдут, но нет, он лежит в чистой постели, а не в грязной яме, что само по себе удивительно.
Ему вдруг показалось, будто все, что с ним произошло, лишь кошмарный сон, что ничего этого не случилось: никаких абордажей в космосе, погонь, боев на далекой планете Оуткаст. И вообще, нет никаких новых планет. Все это лишь сон после чудовищного удара снежной лавиной на безымянной высоте 3531. Но вошедшая в палату до боли знакомая бородатая рожа убедила его в обратном. Все, что с ним произошло, случилось на самом деле.
– Как вы себя чувствуете? – спросил санитар, впрочем, без намека на сочувствие, просто это его работа – задавать такие вопросы.
– Хреново, – чистую правду ответил лейтенант Камышов.
На том и расстались. Санитар что-то проверил в записях и вышел.
В палате госпиталя пришлось проваляться пару дней, и после очередного
визита доктора зашли пара крепких ребят, вооруженные пистолетами, и, содрав с него одеяло, подняли с кровати.«Ну вот, – обреченно подумал Роман, – пошли расстреливать меня, как Гитлера. Тогда какого хрена лечили, лекарства изводили?»
С этим вопросом он ни к кому обратиться не успел. Его втолкнули в другую комнату, размерами побольше, где уже сидели его люди, также непонимающе вертевшие головами.
– Что им нужно?
– Ребята, ну а я-то откуда знаю?
В камеру больше никого не приводили – не хватало троих человек. Хотя два пилота кучковались тут же. Несмотря на неясное будущее, Роман только теперь удивился, что кто-то из землян-хлюпиков смог участвовать в полноценной боевой операции.
Камышов хотел с ними об этом поговорить, но за стеклом что-то зашумело, и оно скоро потеряло свое зеркальное свойство, показав, кто находится по ту сторону, а там стоял не кто иной, как эмир Шалим Аль Хусейн собственной персоной.
– Приветствую вас, – поздоровался он.
– Здорово, – буркнул лейтенант. – Что с моими людьми?
– Ну, как сказать?… Не хорошо и не плохо…
– А конкретнее?
– Один в коме, еще двое в реанимации. Врачи делают все возможное.
Роман хотел съязвить по поводу ответа эмира, но не стал.
– Вас, наверное, мучает один вопрос? – продолжил Хусейн.
– Вы удивительно проницательны. Так почему мы еще живы?
– Ну, мы ж не звери. Просто хотим вернуться на Землю.
– Обетованную…
– Можно и так сказать.
– И чем же мы вам тут можем помочь?
– Да в принципе ничем. Разве что в вас сокрыта очень интересная информация.
– Какая же? – удивился Камышов.
– Потенциал вечной жизни. Ведь вы не кто иные, как легендарные Тысячелетние воины. В узких кругах на Земле о вас только и говорят.
– И что же вам конкретно нужно от нас?
– Я еще не закончил. Так вот, кое-кто на Земле побаивается, что вы варвары, да-да, – подтвердил Хусейн свои слова, показывая, что никто не ослышался, – вас там зовут не иначе, как варварами. Так вот, что вы, варвары из темных веков, переметнетесь к близким вам по духу людям.
– К вам, что ли? – с издевкой спросил Камышов.
– Именно. Собственно, я тут именно из-за этого, пришел лично спросить, кто хочет присоединиться ко мне? Никто не пожалеет. Каждому найдем прекрасных жен, и не одну. Будете кататься, как сыр в масле. Ну, как вам мое предложение?
– Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, – парировал Роман. – Что в замен?
– Ваши знания. Обо всем. Вы показали себя отличными солдатами. Чего стоит только то, что при штурме вы не потеряли ни одного убитым, раненые не считаются.
– У тебя солдат мало?…
– Их достаточно. Качество оставляет желать лучшего. Вы могли бы их подучить. Признаться, врагов у меня много, и зачастую лишь качеством воинской выучки их можно одолеть, да новыми тактическими приемами, – признался эмир Аль Хусейн. – Ваша практическая удача это подтверждает. Примете нашу веру, получите жен и прочие блага. Соглашайтесь…
Солдаты смотрели хмуро, ходить обрезанным никому не улыбалось.
– А не пойти ли тебе туда, куда никогда не проникает солнечный свет? – посоветовал Аль Хусейну Роман.