Падение Твердыни

Он задумался.

— Ладно, может так и правда будет проще. В общем ты надеюсь помнишь, как после преследования преступника в будущем, тебя судили и отправили на казнь «небытием», только вместо этого ты очнулся в теле грудного ребёнка средневековой Венеции?

— Такое трудно забыть, — хмыкнул я.

— Да, вот только из всех шести нас, я похоже один озаботился решением этой проблемы, — хмыкнул он, — остальные просто жили в этом времени в своё удовольствие.

— Шести? — моя правая бровь дрогнула.

— Да, столько реальностей наплодило наше с тобой настоящее тело, чтобы выполнить заложенный в голову приказ, — кивнул он головой, и видя моё раздражении погрузился в детали.

— Наше настоящее тело? — удивился я, — тогда кто мы с тобой?

— Загруженные в чужой мозг слепки личности, — он посмотрел на меня, словно на идиота, — как иначе ты бы оказался в чужом теле?

Я промолчал, осознавая новую, обрушившуюся на меня информацию, а он продолжил.

— В общем, когда мы с преступником вынырнули в будущем, то попались на глаза одному нечистоплотному Старейшине, который решил с помощью такой удачи, выплатить все свои игровые долги, ну и заодно обеспечить себе безбедную старость, поскольку законы будущего весьма строги и перемещения во времени жёстко отслеживаются внедрёнными в тела людей чипами. А тут вы, двое, без следящих устройств попали ему в руки. Он оглушил вас, затем внедрил новых симбионтов, которые вами управляли, и отправил обратно ваших клонов, которых судили и развоплотили, стерев память об их существовании в реальности. Вот только ваши настоящие тела остались целы, и он сполна использовал их, вместе с воспоминаниями о казни.

— С каждым твоим произнесённым словом я всё больше запутываюсь, — честно признался я, — какие долги, какие клоны?

— Ха-ха, — рассмеялся он, видя моё осунувшееся лицо, — а представь сколько времени понадобилось мне, чтобы это узнать? Я убил уже три версии наших настоящих тел и четырёх Наташ, чтобы узнать обо всём происходящем.

— Как-то это всё слишком сложно для меня, — признался я, — можно как-то попроще.

— Ладно, — кивнул он, — наше настоящее тело сейчас — это биологический труп с вживлённым в него симбионтом, полностью управляемым Старейшиной из будущего. Таким же симбионтом, как сейчас у нас в голове, ты помнишь, как Наташа подсадила его после перемещения в младенца?

Я кивнул, это трудно было не помнить.

— Так вот, такой же симбионт находится ещё и в голове у преступника, сознание которого было загружено в голову ещё одного ребёнка в этом же времени. Цель этого мероприятия, чтобы мы плодили реальности, вмешиваясь в ход истории, а они готовили всё для осуществления плана Старейшины из будущего, который использовал нас, как своим марионеток. А всё что ты слышал от марионеток, когда видел их, было лишь отвлечением внимания, и чтобы никто не докопался до истины при допросах. Теперь стало понятнее?

— Значительно, — признался я, — а что за мероприятие, к которому мы готовимся?

— В 1212 году проходил Крестовый поход детей, — пояснил он мне, — на него и была основная ставка у Старейшины. Десятки тысяч детей, в одиночестве, без сопровождения взрослых идут путь от Франции и Германии до Средиземного моря.

— И? — не понял я.

— Думай! — он протянул руку и раздражённо постучал мне по голове указательным пальцем, — педофилы и охотники за органами из будущего, где всё так законтролировано, что невозможно и шага ступить без того, чтобы это не стало известно Хронопатрулю, получают в своё распоряжение закрытые от посещения рукава реальности, которые слишком сильно отошли от основного потока времени и перестают контролироваться Хронопатрулём, поскольку в будущем практически маловероятно, что эти рукава реальностей когда-либо пересекутся, настолько сильно они станут отличные от нашего настоящего.

— Хочешь сказать, что детей насилуют и разбирают на органы? — удивился я, — им там в будущем заняться больше нечем что ли?

— Таким точно нет, — хмыкнул он, — это преступление, за которое положена смертная казнь. Так что каждый новый рукав реальности, неподконтрольный Хронопатрулю становится источником огромного обогащения для нашедшего его. А тут как ты понимаешь, Старейшина с помощью марионеток создал целых шесть, в чём мы ему с тобой, весьма успешно помогли.

— Хочешь сказать симбионт в моей голове, может в любой момент превратить меня в овощ?

— Ага, сразу после 1213 года, когда мы станем не нужны Старейшине, мы умрём — радостно подтвердил мне он, — я, например, так и умер.

— Я конечно неспециалист, но ты не очень похож на труп, — осторожно заметил я.

— Неправильно выразился, — шлёпнул он себя по лбу, — я видел, как умираю, неприятнейшее зрелище, я скажу тебе. Мозги словно каша из носа и рта выползают.

— Как же ты выжил?

— Говорю же, в отличие от вас, я стал интересоваться происходящим и нарыл море информации, которой с тобой сейчас и делюсь.

— А что ты хочешь от меня? Зачем тебе хрономаховики?

— Я собрал всех нас в одном месте, остался только ты, — он покачал головой, — точнее я собирал всех двадцати четырёх летних, которые близки к 1212 году и смерти, но ты оказался Папой Римским, и сказал мне, чтобы я нашёл тебя до поездки в Англию, поскольку в другое время у тебя будет слишком много других дел. Вот я и явился к тебе.

— Я стал Папой в двадцать четыре? — удивился я.

— Ага, важный такой, — ухмыльнулся он, — ну так что? Ты поможешь?

— Да, ты ведь сможешь потом вернуть меня в это же время, сюда?

— Если есть хрономаховики, то да.

— Они же отслеживаются Хронопатрулём.

— У меня есть один приборчик, — ухмыльнулся он, покачав рукой в воздухе, — но правда они тогда становятся одноразовыми.

— А что ты хочешь сделать, собрав нас вместе?

— Уничтожить приготовленную преступником базу, куда будут утаскивать детей, — спокойно ответил он, — я пробовал сделать это в своём времени раньше 1212 года, но она снова восстановилась, когда наступил Крестовый поход детей, я думаю это как-то связано с петлями времени, в которые мы все попали, так что единственным шансом сделать всё наверняка, я предполагаю уничтожить их всех одновременно, когда из организованного в ней постоянного портала повалят пришельцы из будущего.

— Так их же отследят, сам говорил, что на них метки.

— Ты чем слушаешь? — скривился он, — я только что сказал, что они используют стационарный портал на этой базе, а не хрономаховики, так что люди приходят, делают свои гнусные дела и уходят обратно.

— Ладно, пошли, — я поднялся с кровати, одеваясь на ходу, — тогда сначала в мою комнату во дворце Дандоло.

— Всё сделаю! — он помахал рукой и первым отправился в так и открытый портал.

Мы появились в моей комнате, забрали два последних, имеющихся у меня хрономаховика, а затем отправились в другой портал, появившись внутри небольшой комнаты, где нас ожидали четыре практически одинаковых копии моего спутника, только разно одетых. У кого-то были доспехи, кто-то выглядел словно мечта любителей киберпанка, а кто-то выглядел весьма современно, и имел даже на поясе кобуру с пистолетами, сильно похожими на Кольт М1911.

— Всем привет, это наш последний участник — Шестой, — сопроводил словами наше появление Витале Дандоло.

Мне вяло помахали руками, и я скромно сел на свободное место. Голова от услышанного и увиденного шла кругом. Тем временем мой сопровождающий высыпал небольшую горку хрономаховиков на стол и стал с ними химичить, кладя их на странный прибор, видимо пере прошивая. Закончив с этим, он раздал нам каждому по шесть штук.

— Ну что, поехали, — тяжело вздохнул он, обращаясь ко всем. Кто-то из нас, как и я перекрестился, кто-то хмыкнул, а кто-то покрутил на пальце кольт.