Падение

— Ну что ты там возишься? — нетерпеливо ёрзаю, пока Ира пытается застегнуть молнию на моем коротком белом платье.

— Стой спокойно! — отвечает подруга, теребя ткань моего скромного туалета. — Подкладку зажало, сейчас застегну!

— Господи, боюсь представить, как бы ты нервничала, если бы вы решили устроить банкет на двести персон, — встревает Света, крася губы красной помадой.

— Какая разница, сколько гостей! Свадьба сама по себе событие довольно-таки волнительное! Так что, пусть попсихует немного, ей простительно! Все, готова, Самойлова!

Я критично осматриваю себя в старое зеркало, пытаясь найти недочеты в своем внешнем виде. Все скромно: платье, пусть и довольно короткое, белые босоножки, волосы убраны в аккуратный пучок внушительных размеров, на глазах тонкие стрелки и тушь, щеки и так горят огнем, поэтому обошлась без румян, на губах помада цвета спелой вишни. В общем, я вполне довольна увиденным! И пусть на мне нет фаты, пышного длинного подола и мое дыхание не сковывает корсет — это лучший день в моей жизни, и не имеет значения что на мне надето, какой ресторан заказан, и кто попал в списки приглашенных. Когда я скорее промычала, чем радостно, как и престало каждой уважающей себя девушке, взвизгнула свое скромное «да», я отдавала себе отчет в том, что на данном этапе нашей жизни я буду лишена пышного праздника и прочей свадебной мишуры. Но, тем не менее, стоя сейчас рядом с двумя лучшими подругами в комнате университетского общежития, прекрасно понимая, что рядом не будет родителей, толпы моих родственников и знакомых, я счастлива настолько, что слезы готовы хлынуть из глаз от переполняющих меня эмоций.

— Бери цветы и пошли! Там уже ребята подъехали, — закрывая окно и надевая обувь обращается ко мне Иванова. Я не могу сдержать улыбку, когда замечаю Андрея, о чем-то болтающего с Антоном. На нем белая рубашка, рукава которой он небрежно закатал, черные брюки и туфли им в тон, в руках солнечные очки и ключи от машины. Таким я его запомню навсегда — до безумия красивым и принадлежащим лишь мне одной.

— Готов? — приближаясь к нему и касаясь поцелуем уголка его губ, заглядываю в его смеющиеся карие глаза.

— Всегда готов, так что сегодня я тебя окольцую, — притягивая меня за талию, заключает в свои объятия.

Следующие минут сорок проходят как в тумане, за веселой болтовней наших друзей, я не замечаю, как мы подъезжаем к загсу, как перед нами распахивается дверь зала регистрации, как женщина лет пятидесяти с жутким цветком в кучерявой прическе зачитывает свою речь, как мои слегка трясущееся губы говорят о согласии и мы ставим подписи в протянутых бланках. И как впервые в нашей, теперь уже семейной жизни, Андрей целует меня, касаясь своими горячими ладонями кожи на моих щеках. Отныне и вовеки вечные я — Медведева Мария Михайловна — жена лучшего в мире мужчины, от обладания которым хочется петь и парить высоко в облаках.

Впятером мы устраиваемся на диванчике довольно неплохого кафе, делаем свой заказ и бурно обсуждаем произошедшие в нашей с Андреем жизни перемены. Знаете, чем пахнет счастье? Шампанским и его древесным парфюмом… По крайней мере, для меня именно эти ароматы будут ассоциироваться с сегодняшним днем.

— Люблю тебя, малыш, — шепчет мне на ухо муж и ничто на этой планете не заставит меня усомниться в правдивости его слов. И как бы трудно нам ни было, какие бы испытания не выпали на нашу долю — ради этих признаний стоит продолжать вставать по утрам и нести в себе безоговорочную веру в этого человека.

* * *

Я просыпаюсь, когда комнату уже заливает яркий солнечный свет, довольно потягиваюсь на простынях и улыбаюсь, вспоминая вчерашний день.

— Не шевелись, — раздается голос Андрея, и я замираю, пытаясь понять что ему от меня нужно. Один за другим раздаются щелчки, и я, не в силах сопротивляться своему любопытству, распахиваю глаза.

— Что ты делаешь? — натягивая повыше покрывало, в попытке прикрыть обнаженное тело, возмущенно смотрю на парня, безостановочно щелкающего кнопкой фотоаппарата. — Ничего, что я не одета?

— Нет, по-моему, так даже лучше, — продолжая свое занятие, обезоруживает меня белозубой улыбкой. — Это для семейного архива, твое первое утро в роли моей жены.

— Боюсь, мы никому не сможем их показать, — кидаю в него подушку и выхватываю фотоаппарат, направляя на него объектив. — Улыбайся, ведь тебе сказочно повезло с супругой.

— В этом ты права, даже спорить не буду, — повалив меня на кровать, отзывается муж. — Сам до конца не верю, что оказался таким счастливчиком…

Этим утром мы много целуемся. Если каждый мой день в статусе спутницы жизни Андрея Медведева будет начинаться также, то я, бесспорно, самая везучая женщина на этой планете.

— Ты думал, что все так закончиться? Когда вы решили нас подвезти, думал, о том, к чему это приведет? — вечером, лежа в постели, задаю свой вопрос.

— Звучит как-то обреченно, — вскинув вверх бровь и улыбнувшись отзывается парень. — Ты уже жалеешь?

— Ну, пока еще не успела… И все-таки? Я вот в тот вечер сразу поняла, что ты особенный…

— Я знал, что у тебя это была любовь с первого взгляда, — я бью его локтем в бок, недовольно фыркнув, а он лишь заливисто смеется. — Не переживай, я просто через чур обаятелен, так что у тебя не было ни единого шанса.

— Много чести! Вот сейчас я думаю, что стоило сказать тебе «нет», чтобы сбить с тебя немного спеси… — он вновь притягивает меня к себе, сломив мое вялое сопротивление, и я укладываюсь щекой на его широкой груди. — Ты не ответил.

— Что я подумал, когда встретил тебя?

— Да.

— Что для девушки, которая так беззастенчиво пожирает глазами незнакомого парня, ты слишком сильно краснеешь, — вновь смеется мужчина, зарываясь носом в моих растрепанных волосах.

— Ты же понимаешь, что это совершенно не романтично? Давай договоримся, нашим детям мы будем говорить, что ты потерял дар речи, как только меня увидел. А я была холодной и неприступной!

— Они нам не поверят, ты так смотришь на меня, как будто готова съесть.

— К тому моменту, когда у нас появятся дети, я научусь себя контролировать, — щипая его за бок, беззлобно улыбаюсь.

Действительно, я одним лишь взглядом выдаю себя с головой… Но ведь так и должно быть? Ведь именно так мы должны смотреть на своего человека, с которым проведем жизнь, создадим свой очаг, с которым мы встретим свою старость и будем гулять по вечернему парку, поддерживая друг друга под локоть. Моя мама до сих пор любит отца, пусть и говорят, что с годами чувства угасают, превращаясь в простую привычку к соседству ваших щеток в стаканчике в ванной. Она не забывает целовать его по утрам, интересуется его делами, разделяет с ним его интересы… А он никогда не позволяет усомниться в том, что мама-центр его вселенной, его мотиватор по жизни.

— Пообещай мне одну вещь, — опираясь подбородком на свои ладони, заглядываю в его глаза. Он, удивленный серьезностью моего тона, замирает в ожидании продолжения. — Пообещай, что никто и никогда не встанет между нами… Что я всегда буду для тебя одной единственной.

Андрей приподнимает мой подбородок, и я замечаю складку на его лбу:

— Обещаю, только и ты пообещай мне кое-что.

— Что?

— Никогда не сомневайся в моей любви… Потому что я никого не смогу полюбить так, как тебя.