Падший Ангел

– Ты готова?

– Вроде бы…

– Хорошо. Не закрывай глаз. Теперь… прицелься и стреляй!

Револьвер оглушительно грохнул, и, к удивлению Элис, консервная банка, в которую она целилась, взлетела в воздух.

– Я попала! – восторженно закричала женщина, поворачиваясь лицом к Натану и бросаясь ему на шею. – Я попала в банку! – И, не думая, что делает, она привстала на цыпочки и звонко чмокнула Натана в губы. – Я попала!

Натан бросил револьвер на землю и обнял Элис за талию, глядя в ее сияющие глаза.

– Да, ты попала.

Он склонил голову и поцеловал ее. Нежная ласка постепенно перерастала в полную страсти и желания игру губ и языков. Натан услышал тихий стон наслаждения и принялся одной рукой поглаживать затылок Элис, а другой крепко прижимал ее к себе. Ни один из них не понял, как они оказались на земле, но теперь они лежали в мягкой траве, Натан на спине, а Элис – на нем. Они не прерывали поцелуя, и Натан стал расстегивать пуговицы на ее платье. Он не чувствовал, что и на его рубашке пуговицы расстегиваются. Но его затопило блаженство, когда упругая пышная грудь Элис прижалась к его горячему телу.

– Как хорошо, – прошептал он, переворачиваясь и целуя Элис шею, постепенно спускаясь к груди. – Ты такая красивая…

Элис открыла затуманенные страстью глаза, глядя на его прекрасное лицо. Глаза его были такими же синими, как небо, а густые светлые волосы пахли мылом и солнцем.

– Мы не должны этого делать, – со стоном произнесла она слова, которые давно назойливо подсказывал ей тоненький внутренний голосок.

– Я только целую тебя, больше ничего, – прошептал Натан прямо в ухо Элис.

Женщина уже открыла рот, чтобы возразить, но он накрыл его своими губами, и Элис едва не задохнулась от наслаждения. По всему телу у нее побежали мурашки.

– Я сейчас потеряю сознание! – вдруг закричала она, отворачиваясь и судорожно вздыхая.

Натан тут же приподнялся, опираясь на руки и кол Элис, борясь с охватившим ее желанием, смущенно посмотрела на него.

– Ничего подобного, ты совсем не тяжелый, – успокоила она его, а потом вдруг призналась: – Ты сводишь меня с ума своими поцелуями.

Натан вздохнул и улыбнулся.

– Значит, тебе нравятся мои поцелуи? – прошептал он, снова склоняясь над ней.

Элис быстро отвернулась.

– Да, но нам лучше прекратить… Нам бы следовало…

Натан опять приподнялся. Еще мгновение он любовался ее обнаженной грудью, а потом, застегнув на Элис платье, вздохнул и отодвинулся от нее.

– Ты такая красивая, – тихо проговорил он. – И я хочу тебя больше всего на свете. Но мне не нравятся слезы… Я не стану принуждать тебя любить меня…

Он встал и быстро отвернулся, чтобы она не увидела, как он возбужден. Протянув руку, он помог подняться и ей.

– Уже поздно, – избегая смотреть на Элис, сказал Натан. – Нам пора ехать к Линн за Колином.

– Да, – согласно кивнула она, дрожащими руками отряхивая платье. – Пора.

Подойдя к пням, на которых стояли консервные банки, Натан в сердцах смахнул их на землю. Выместив на жестянках все свое разочарование, Натан взял себя в руки. Успокоившись, он направился к Элис, которая уже сидела на лошади. Молча и не глядя друг на друга, они стали спускаться с горы. Подъезжая к дому Линн, Элис вдруг остановила лошадь и повернулась к Натану.

– Натан? – неуверенно позвала она.

– Да? – откликнулся он.

– Я… – Она сглотнула ком, подступивший к горлу, и быстро произнесла: – Я хочу поблагодарить тебя.

– За что? – удивился Натан.

– За то, что ты не воспользовался моей… слабостью, – выдавила она из себя. – Мы оба знаем, что ты мог бы… и я признательна тебе, что ты… помог мне сдержать клятву.

– Я же сказал, что не буду принуждать тебя, – довольно резко ответил он.

– Да, ты меня не принуждал.

Натана удивила ее прямота.

– Это все равно случится, рано или поздно, но обязательно случится. И я, и ты – мы оба знаем это.

– Нет, не случится, – возразила Элис.

– Случится, – убежденно произнес Натан. – Когда мы будем целоваться, как сегодня, я могу не сдержаться. Я – мужчина, Элис, и подобные забавы сводят меня с ума. Я не могу целовать и ласкать тебя, а потом спокойно встать и уйти. Я тебя честно предупреждаю. Если ты не хочешь, чтобы я любил тебя, тебе лучше держаться подальше от меня… Потому что в следующий раз я не остановлюсь…

Элис смотрела на Натана широко раскрытыми глазами, думая, что ему ответить, но он пришпорил своего коня и помчался по дороге так, словно за ним гнались все демоны ада.

* * *

Ред Хиллард неторопливо ехал к дому Линн Поттер. Кругом царили мир и покой. Цыплята попискивали и клевали что-то в пыли, дойная корова жевала траву на лугу, кудлатая дворняга дремала на крыльце. В общем, ранчо Поттеров ничем не отличалось от тысяч других фермерских хозяйств. Лишь обгоревшая задняя стена дома напоминала о трагедии, разыгравшейся здесь год назад. И если не знать, то не догадаешься, что за этими тюлевыми занавесками живет затворница. Ред разозлился, когда Натан поручил ему присматривать за Линн.

– Просто езди и проверяй, все ли в порядке. Это надо делать ежедневно или хотя бы через день. Скорее всего она не захочет разговаривать с тобой, может, даже не подойдет к двери, но ты уж постарайся… Оставляй ей записки, делай что хочешь, но, если около ее дома появится какой-нибудь подозрительный тип, ты должен немедленно узнать об этом.

Ред отбивался от этого поручения руками и ногами, но капитан был неумолим. И поскольку он был старшим офицером, Реду в конце концов пришлось согласиться… И вот теперь он стоит во дворе у этой ненормальной и гадает, то ли она выстрелит в него, то ли предложит чашку чая.

Ред был наслышан о миссис Поттер. Городские сплетницы выложили ему все, и он знал, что она была самой красивой девушкой в Биксби, что вышла замуж за добродушного, симпатичного Джонатана Поттера и вскоре родила девочку, такую же красивую и веселую, как она сама. Дамы со всеми подробностями рассказали Реду, как в доме Поттеров вспыхнул пожар и как погибли в огне муж и дочь несчастной Линн. Женщины качали головами, цокали языками и, понизив голос, по секрету сообщали Реду, что после той трагедии Линн, похоже, повредилась в уме. Из-за шрамов на лице она стала затворницей и ни с кем не видится, за исключением небезызвестной Элис Грэхем. А злобная мисс Диксон добавила: