Падший ангел

— Он тоже отсутствует.

— А мистер Благден?

Она удивленно посмотрела на меня.

— У нас нет никого с такой фамилией.

— Наверное, я ошибся.

— Скорее всего.

— Простите за беспокойство.

Я уже подходил ко входу в метро, когда вдруг заметил его, сидящего на переднем сиденье проезжавшего мимо автобуса. Те же вьющиеся волосы, то же пальто цвета «соль-перец»… Автобусная остановка была в тридцати ярдах, и я преодолел их, превозмогая боль в колене, с рекордной скоростью. Вскочив в автобус и заплатив кондуктору, я уселся сзади так, чтобы видеть его и иметь возможность выскочить вслед за ним в любую минуту.

Он вышел из автобуса, и не спеша, двинулся вдоль улицы. Я следовал за ним по другой стороне. Дома по мере удаления от центра становились все меньше и неказистее. У одного из таких домишек он остановился, огляделся в свойственной ему манере, постучал, и через мгновение был впущен внутрь. Я осмотрел дом на предмет черного хода, но не обнаружил его, после чего остановился напротив дома и решил ждать. Если я правильно догадывался, зачем он вошел туда, то долго он там не пробудет.

Действительно, спустя полчаса он выскользнул на улицу, и я снова, пропустив его вперед, пошел следом за ним. Дело нудное, но необходимое.

Мы снова сели в автобус по направлению к центру города. Затем пересели в метро, и я наблюдал за ним сквозь стеклянные двери между вагонами. На станции Камден Таун мы вышли и поднялись по эскалатору. Выйдя из метро, он наскоро осмотрелся, и направился к телефонной будке. Я прикрылся газетой и обратил внимание на заметку, где говорилось об убийстве девушки. Старший инспектор Хенкин побеседовал с неким Тревором Уорреном, худощавым молодым человеком лет двадцати с вьющимися волосами, снимавшем ту самую квартиру, где была обнаружена убитая. Пока я читал, мой подопечный разговаривал по телефону. Потом замолчал и долго слушал. Когда он покинул будку, то показался мне очень озабоченным и испуганным.

4

Я следовал за Тревором Уорреном, который торопливо шагал по тротуару в сторону квартала многоквартирных домов. Подойдя к одному из них, он вошел внутрь. Я надеялся, что он поднимется на лифте, и, в скоростном режиме преодолев ступеньки, услышал, как лифт остановился на четвертом этаже. Я не видел, в какую дверь Уоррен позвонил, но ему не открыли. Поднявшись выше на один пролет, я увидел, что он достает из кармана ключ и открывает дверь. Значит, в квартире он будет один. Пора нанести визит. Хотелось задать ему пару вопросов. Раз уж его ищет полиция, которая тоже наверняка хочет задать ему. Я подошел к двери и позвонил. Как ни странно, он открыл ее. Не слишком широко, но достаточно, чтобы просунуть носок моего ботинка.

Увидев меня, парень попытался закрыть дверь, но я приналег плечом, и он отлетел к стене. Я вошел и, схватив его за лацканы пиджака, сказал:

— Привет, Тревор. Как славно, что ты меня узнал. А ты в курсе, что тебя ищет полиция?

Он кивнул. В глазах его застыл ужас, а сам он весь дрожал и глотал ртом воздух.

— Уверяю, они не будут церемониться с тобой. Видишь пластырь на моем лице? Они нанесли мне визит, хотели спросить кое о чем. Тебя ждет то же самое, если не хуже, и тебе это вряд ли понравится, Тревор.

— Откуда… вы… узнали… где…

— Ты живешь? Я следил за тобой, с самого утра. Я знаю, куда ты ходил, даже догадываюсь, зачем. Полиции это тоже будет интересно. Я им расскажу. Но сперва ты мне расскажешь то, что интересно мне.

— И что вы хотите узнать?

— Про ту квартиру, в которой ты жил. Кто еще там обитал? Кто та девушка, которая к моему приходу была уже мертва? Кто убил ее? Кто та девушка с фотографии? Кто такой человек, называющий себя Хью Благден? Я много чего хочу знать.

Подумав немного, парень снова посмотрел на меня и спросил:

— А если я вам все расскажу, вы поможете мне скрыться?

Я промолчал. Врать не хотелось.

Он понял, что я не стану ему помогать, и снова задрожал.

— Вы просто используете меня. Используете, как и все остальные, а потом сдадите полиции. Нет, я так больше не могу.

И тут он меня удивил. Вскочив, парень резко боднул меня головой в живот, в результате чего я потерял равновесие и, налетев на журнальный столик, попятился к стене. Он воспользовался преимуществом, помчался к двери и уже взялся за ручку, когда я сгреб его сзади и оттащил к дивану.

— Это глупо, Тревор. По-моему, мы прекрасно беседовали. Давай продолжим. Будь хорошим мальчиком и ответь мне на вопросы, которые я тебе задал.

Парень медленно поднял голову и кивнул:

— Ладно.

Я отпустил его и слегка расслабился. И тут услышал, как открывается дверь позади меня. Не знаю, кого я ожидал увидеть, но предмет в его руке был мне хорошо знаком и этот знакомый предмет был направлен прямо мне в живот. Я был слишком далеко от вошедшего и вряд ли мог что-то предпринять прежде, чем он выстрелит. У меня не было шанса. Никакого. Но я бросился на него. Меня словно ударило чем-то тяжелым, и все исчезло.

Оказалось, хоть оружие и было направлено на меня, но целью был не я. Какая из меня цель? Я же ничего не знал. А вот Тревор Уоррен знал. Много. Его знания и убили его. Я сидел на ковре и смотрел на мертвое тело. Стрелок хорошо владел оружием. Дырка была прямо в центре лба Тревора Уоррена. На этот раз я решил не вызывать полицию, а поскорее уйти.

Закрыв за собой входную дверь, я осторожно вышел на улицу.

5

Меня разбудил телефонный звонок. Я с трудом сел на кровать и взял трубку.

— Алло, Скотт Митчелл слушает. С кем имею?

— Это Джордж Энтони. Вы не знакомы с моими произведениями?

— Простите, а что вы производите?

— Я писатель. Точнее, поэт.

Как-то я прочитал одну поэму. Наверное, не его. Добрым утром я бы перед ним извинился, но это утро добрым для меня не было.

— Чем могу помочь, мистер Энтони?

— Надо найти девушку.

— Какую-то особенную?

— Очень особенную.

— А почему вы позволили ей потеряться?

— Мне не до шуток, мистер Митчелл.

— Понимаю. Мне тоже. Так откуда вы?

— Из Хемпстеда.

— У вас есть машина?

— Да.

— Вам следует приехать ко мне. — Я продиктовал ему адрес, положил трубку и осушил стакан с соком, думая о том, зачем, действительно, этот поэт позволил своей девушке уйти, раз уж она ему так нужна?

Через час зазвенел дверной звонок, и я пошел открывать. Между прочим, мне никогда еще не доводилось беседовать с живым поэтом.

Поэт оказался лысеющим мужчиной лет сорока с небольшим, среднего роста. Он пожал мне руку, и я проводил его в комнату, предложив присесть. От кофе он не отказался и обхватив чашку обеими руками, смотрел на меня с таким восторгом, словно я уже нашел его девушку и сейчас торжественно вручу ему.