Падший враг

Это чисто случай смешения идентичности. Я в этом уверен. Грейс летает с United Airlines два раза в месяц. Рейс, на котором она сейчас находится, находится над Атлантикой и направляется в Цюрих.

Одна мысль о том, что она спит, прижавшись щекой к замерзшему окну в первом классе, не замечая всей этой неразберихи, наполняет меня теплым удовлетворением. Я пытаюсь позвонить ей снова, но ее телефон переключается на голосовую почту.

Это не странно, напоминаю я себе. Ее телефон всегда выключен, когда она едет в Цюрих.

Может быть, это все большая жирная шутка.

Я приезжаю в больницу в оцепенении. Паркуюсь. Вылезаю из машины.

Расслабься, идиот, она в порядке. Это не она.

Даже если это не так, я не особенно горю желанием увидеть чей-то труп сегодня или в любую другую ночь.

Я направляюсь в цокольный этаж, где находится морг, минуя погрузочную площадку. Мне в ноздри ударяет запах больничных чистящих средств. Он становится глубже с каждым моим шагом, пока мои легкие не начинают гореть. Мне нужно выбраться отсюда.

Офицеры ждут меня в приемной. Это небольшая сине-зеленая комната с рядом простых скамеек. Кондиционер работает. Стены увешаны пластиковыми держателями, предлагающими брошюры о групповой терапии, похоронных бюро и производителях гробов. Ноль баллов за тонкость.

— Дорога сюда была в порядке? — сочувственно спрашивает офицер Ханна.

— Чертовски замечательная. — Я кладу в карман ключи от машины. — Давайте покончим с этим. Вы выбрали не того человека, и у меня нет времени на эту чепуху.

Ее озабоченный, "бедный ты" хмурый взгляд не меняется.

— Итак, вот что мы знаем на данный момент. Частный самолет мисс Лэнгстон вылетел из аэропорта Тетерборо в четверть первого ночи в эту пятницу...

— Видишь? — Я ухмыляюсь. — Ты ошибаешься в фактах. Грейс села на рейс United Airlines в Цюрих. UA2988. Она вылетела из Ньюарка. Господи Иисусе, я не могу поверить, что мои с трудом заработанные налоги тратятся на тебя и тебе подобных.

Лицо офицера Ханны искажается, как будто я вбиваю каждое слово в ее кожу. Офицер Дэмиен остается спокойным, выражение его лица непроницаемо, но он записывает все в дурацкий блокнот.

Хороший у тебя дневник, Сплетница.

— Я понимаю, что это может быть та информация, которой вы владеете… — начинает она.

— Это не вопрос мнения, — резко говорю я, теряя все следы приличия. — Это правда. Произошла компьютерная путаница или что-то в этом роде. Грейс летела коммерческим рейсом из Ньюарка. Проверьте еще раз.

— Мы смогли восстановить ее паспорт. — Офицер Ханна прочищает горло, ее взгляд впервые встречается с моим.

Я потерял дар речи. Этого не может быть. Зачем Грейс лгать о частных полетах?

Возможно ли, что на этот раз они получили привилегию, а она забыла мне сказать? Маловероятно, но не совсем невозможно.

Я качаю головой.

— А как же Чип Бреслин? Пол Эшкрофт? Пабло Вильегас? Они тоже были в самолете?

Два офицера обмениваются взглядами. Я хочу схватить их за воротник и вытрясти из них информацию.

Внезапно я на грани смеха. Это нелепо. Это то, что случается с другими людьми. Люди, о которых вы читали в газетах. Люди, которые ходят на ток-шоу. Пишут душераздирающие автобиографии. Не со мной. Не. Я.

— Послушайте, мистер Корбин, я понимаю, вы расстроены. Однако мы… — начинает офицер Дэмиен.

Автоматические двери позади нас распахиваются. Внутрь вбегает маленькая женщина. На ней коричневый парик, пышное желтое платье с обручем, атласные перчатки до локтя и сильный макияж.

Потому что моя жизнь не такая странная, как сегодня.

— Господи! Скажите мне, что это неправда! — вопит странная женщина с южным акцентом.

Виннфред.

Либо она пришла прямо из театра, либо развила крайне сомнительное чувство моды между Италией и сегодняшним днем.

Ее аккуратная талия не кричит о беременности. Я забыл спросить Грейс, не беременна ли она. В то время, когда мы были по уши в подготовке к свадьбе, это казалось неважным.

Теперь у меня никогда не будет возможности спросить Грейс о маловероятной паре Эшкрофт.

Никогда не получу шанс сделать много вещей с ней.

— Где он? — требует Виннфред, лихорадочно оглядываясь налево и направо. — Мне нужно его увидеть!

Двое офицеров бросаются к ней, пытаясь ее успокоить.

Грейс поехала в Цюрих с Полом. Что ж, это имеет смысл. Он был ее боссом.

— Я посмотрю, смогут ли они принять вас сейчас. — Офицер Ханна кладет руку мне на плечо. — Я не могу найти администратора, но кто-то должен быть здесь, чтобы помочь нам. Офицер Дэмиен отправился узнать, сможем ли мы получить стоматологические карты тех, кто был в этом рейсе. Мы скоро вернемся, мистер Корбин. Пожалуйста подождите здесь.

Слова проносятся мимо меня. Я больше сосредоточен на Виннфред, которая выглядит как человеческий ответ на пожар в мусорном баке: по ее лицу текут слезы, оставляя бледные потеки макияжа. Она разговаривает с двумя офицерами. Может быть, у них больше информации, чем у двух клоунов, которые постучали в мою дверь. Я напрягаю слух, собирая воедино части разговора.

— . . . частный самолет. . . сертифицированный пилот. . . опытный профессионал. . .

— . . . предполетный осмотр. . . плохое состояние шин. . . не несет юридической ответственности, но юрист сможет рассказать вам больше. . .

— . . . никто не уверен. . . такие вещи, к сожалению, случаются. . . кому вы хотите позвонить?

Острая, сильная агония пронзает меня впервые с тех пор, как развернулось это дерьмовое шоу. Перспектива становится реальной, а вместе с ней и последствия потери единственного человека в этом мире, который мне действительно небезразличен.

Все, чего я не чувствовал, когда умер Дуглас, — печаль, боль, беспомощность — теперь режет мои внутренние органы на тонкие ленточки. Я хочу подойти поближе, все услышать. В то же время я хочу, чтобы все заткнулись. Чтобы этот кошмар ушел.

Грейс, какой бы очаровательной она ни была, не самый надежный человек на планете Земля.

Она солгала нашим родителям обо мне.

Врала миру о наших отношениях годами.

Ничто не мешало ей солгать мне о деталях своего полета.

В какой-то момент два офицера, разговаривающие с Виннфред, выходят наружу, и мы остаемся одни. Ее красный, налитый кровью взгляд поднимается с пола. Как только она замечает меня, срабатывает узнавание. Похоже, ей ничего не хочется больше, чем ударить меня одной из пустых скамеек в зале ожидания.