Падший
Шрифт:
Как будто ему нужна была эта нежность.
Глубоко в её желудке назревал взрыв. Только порыв надвигающегося падения удерживал её на перекладине. Глубокое дыхание превратились в хрипы и стоны, край экстаза был едва досягаем.
«Да, да, да».
Прохладный воздух пронесся по её разгоряченной плоти, его дыхание больше не касалось её плоти.
«Нет!» Его руки продолжали массировать заднюю часть её бедер, сводя её почти с ума от желания кончить, распластавшись перед ним, мокрой и готовой, как всегда.
— Тебе это нравится.
Каринна не могла понять, был
— Скажи мне, насколько тебе это нравится. — Он вырвал кляп из её рта.
— Ксандр. — Она извивалась, надеясь соблазнить его. Бесполезно. Этот человек был чистой, необузданной сталью. Неуязвимый.
Пальцы впились в её бедра.
— Только когда ты заслужишь выкрикивать моё имя, ты сможешь называть его. — Каринна в ответ на это зарычала. Зарычала! Этот мудак опустил её до уровня животного, издающего звериные звуки. Она выплюнула слово, как тухлую сардину:
— Хозяин…
— Хозяин, что-что?
— Трахните меня. Это то, что ты хочешь услышать? Заставьте меня кончить. Не оставляйте меня.
Одно мучительно долгое движение его языка, чёрт возьми, и он едва не заставил её взлететь к небесам. Её живот стал каменным, задница сжалась. Он овладел всеми её мыслями — и это о чем-то говорило, потому что ни один мужчина никогда не владел ею раньше.
Его член тёрся о её задницу, и она обмякла, желая отдаться ему.
— Вот что ты делаешь со мной каждый день. — Его шепот коснулся её уха. — Всё, о чем я могу думать, о том, как я трахаю тебя. Лижу твою киску. Потом снова трахаю тебя. — Он провел руками по её бокам и сжал её бедра, прижимая их к своим. — Ты сводишь меня с ума.
Карина вскрикнула. Черт возьми, каждое слово, слетавшее с его губ, вызывало такой же кайф, как запах алкоголя из его рта. Низкий голос источал секс и обещал так много порочных вещей.
— Сделай уже это. Я хочу этого.
— Как тебе такое? Или хочешь чего-то по жестче? — Его руки скользнули вверх по её спине и скользнули под её тело, сжимая её соски, пока они почти превратились в острые пики.
Жар не утихал. Стало только хуже. С каждым прикосновением, каждой лаской, каждым словом, которое он вложил в её голову, рисуя картину полнейшего эротического экстаза, она приближалась к кульминации. Пока он продолжал играть с её сосками, она сосредоточилась, пытаясь забыть об идеальном члене, расположенном именно там, где нужно было его разместить поглубже, а затем, потерпев неудачу, сосредоточилась на его сильных ласкающих пальцах. Она могла кончить и от них.
Снова жар начал нарастать. Открыв рот, она закрыла глаза, погрузившись в фантазию, играющую у неё в голове, в которой его мускулы блестели от пота, татуировки рябили, когда он врывался в неё сзади, трахая её, как чертов босс.
Она представила его лицо, это мужское высокомерие, знающий, как сильно она хотела того, что он ей давал.
Он перестал сжимать соски.
«Нет!» У неё перехватило дыхание, и она чуть не зарыдала. Мышцы дрожали от непреодолимой потребности кончить, она едва могла держаться в полулежачем положении. Она хотела закончить эту игру. Потерять этот интерес и заставить его чувствовать себя бесполезным.
— Отказ от удовольствия сам по себе является удовольствием. — Он вернул кляп на место.
Каринна хотела бы выбить из него это самодовольство.
«Садистский ублюдок».
Его палец скользнул внутрь её киски. Она рванулась вперед к перекладине и сжалась. Потом второй палец присоединился к первому.
Кляп задрожал
от её ворчания, когда она заскрежетала об него зубами.«Бл*ть!»
Она ненавидела своё тело за то, что оно отвечало ему. За то, что позволила ему контролировать её. Каждый нерв, создан специально для него — его энергия, доводящая её либидо до предела.
Медленно он вводил, и вытаскивал. Влажные звуки сменялись секундной паузой, и его «Мммм», означает, что он облизал свои пальцы. Она не осмелилась шевелиться. Её взгляд указывал бы на её интерес, а он явно не думал о её интересах.
— Ты такая тугая, — прохрипел он. — На вкус, как карамель.
Она проигнорировала его слова, внутренне всхлипывая, пока его пальцы продолжали трахать её. Её сердце подскакивало. Мышцы напряглись. Он собрал её влагу и провел ею по её клитору. Увеличил ритм. Сильнее. Быстрее. Она осмелилась бросить взгляд в зеркало и увидеть, как его голова запрокинута назад, глаза закрыты, он гладит себя, и ласкает её сзади.
Карина потерялась в удовольствии. Она вцепилась в дерево и насадилась на его палец. Серия её стонов уговаривают его прибавить ещё один палец к остальным.
Она почти описалась, когда оргазм обрушился на неё, украв дыхание. Крики облегчения эхом раздались внутри её черепа. Онемение и удовольствие охватили её отшлепанные мышцы.
Её голова упала набок. Ксандр встал, слегка согнув колени, ускоряя темп на своём члене. Он перестал двигать пальцами в ней. Только большой палец нежно провел вверх и вниз по ее лепесткам. Как будто ему всё ещё нужна была связь с её плотью, чтобы кончить.
— Ах, чёрт. Чёрт! — Его глаза встретились с её глазами в отражении зеркала, ярость и боль сверкали серебряными вихрями. — Смотри на меня. Это то, чего ты хотела, не так ли?
Теплое семя излилось ей на спину и на изгиб позвоночника. Она выгнулась, задница выставилась высоко и гордо, позволив жидкости скапливаться в углублении её спины.
— Тебе нравится это? — Он схватил её волосы одной рукой, пока другая его ладонь распределяла сперму по всей её пояснице. — Нравится ли моей ненасытной маленькой девочке ощущение чистой гребаной муки, распространяющейся по её телу? — Он шлепнул её по заднице.
Возбуждение снова стало нарастать.
— Да, — выдохнула она.
Он упал вперед и уткнулся лицом ей в шею сзади. Каждый тяжёлый выдох отдавался волной жара на её мокрой, липкой киске.
— Ты станешь моей погибелью, женщина.
Его тело стало тяжелее, прежде чем он отстранился. Легкие, как перышко, поцелуи скользнули по её плечу, когда он обогнул козла, на котором она свисала, а его красивый член висел всего в нескольких дюймах от её рта, когда он расстегивал её путы.
Она бы сделала немыслимое и потянулась к нему, взяла его в рот и заставила снова кончить, но её руки были желеобразными. Все её тело болело так, как если бы в неё врезался грузовик, который дал бы ещё задний ход и снова ударил её.
Они ведь даже не потрахались.
Бегущая вода заставила Каринну нахмуриться в своём уголочке удовольствий.
Ладони скользнули под неё, и он перекинул её тело обратно в свои объятия, неся её, как ребенка, в ванну. Тепло окутало её, как успокаивающее одеяло. Рука провела по её лицу, и она повернулась как раз вовремя, чтобы заметить его мускулистую задницу, пока тот уходил. Через несколько секунд он вернулся. Жар опалил её лицо, когда он провел мочалкой по её лбу и щеке, под подбородком, собирая пот, который он оставил сам. Он намылил мыло и нежно потер её руки, грудь и между бедрами. Впервые Каринна осознала, насколько грубым он был, когда жжение прервало её дыхание.