Палаццо Сольяно

Они приехали в палаццо Сольяно, где производство уже вновь было запущено. Наконец стала известна судьба Ренцино – его освободили, перевели в Тобрук, в Ливии. Ренцино открыл маленькое дело еще с одним итальянцем и совсем не собирался возвращаться на родину. Он прислал несколько фотографий – вместе с другом и женами-туземками.

– Антония, у него негритянка! – негодовала Клотильде. – Как я наберусь смелости рассказать обо всем мужу?

– Действительно, эта война изменила мир, - ограничилась замечанием Антония.

– Мало того, что между мужчинами и женщинами творится непотребство! Сейчас еще и негритянки! Со всеми их срамными болячками!

– В действительности, это белые принесли им заразу. Не будем уже говорить о позорной резне, учиненной и немцами, и итальянцами. Не хочу даже говорить об отвращении, когда слышу об «избранной расе» Гитлера – еще со времен крестовых походов мы сеем ужас. А однажды эти презренные нам отомстят, - заявила Антония.

– Я схожу с ума от отчания из-за того, что сын не хочет возвращаться, а тут ты еще подливаешь масла в огонь со своими заключениями!

– Твой сын вернется. Пусть развлечется, наберется опыта, а потом вернется.

– А ты, у тебя как получается справляться с Маргаритой?

Антония вдруг ударилась в слезы:

– Разве мы можем что-то изменить?

Вдали от своих «рыцарей» Маргарита дневала в лаборатории. Она тесно работала с мужем Клотильде, завела подробную переписку со своими сестрами. Как-то за столом девушка заявила:

– Когда война закончится, откроются новые рынки: США, Южная Америка – повсюду ценятся итальянские товары. Американцы в Неаполе сошли с ума из-за коралловых сувениров. Может, имеет смысл поехать за границу и посмотреть, какова ситуация на месте?

– Об этом тебе пишут сестры? – спросила Антония.

– Именно об этом.

– Я бы не стал недооценивать твою девочку, - заметил глава семьи Сольяно.

– Об этом вы все время шушукаетесь? – спросила Клотильде у мужа.

– Именно. Думаю, пришел момент открывать представительство в Нью-Йорке. Скоро поедем с тобой в Америку, - заявил коралларо супруге.

Клотильде и Антония обменялись понимающими взглядами. Они просто не должны упускать эту возможность, чтобы окончательно разлучить Маргариту с Саверио и Винченцо.

– Вы с дочерью поедете с нами, - заявила Клотильде.

Антония и Маргарита вернулись в Неаполь, чтобы подготовить документы для поездки за границу. Девушка отправилась навестить своих рыцарей, в их квартирку в Кьяйе – и конечно, молодые люди были осведомлены о том, что их сердечная подруга уезжает.

– Почему ты не воспротивилась этому решению? – спросил Саверио.

– Мы не хотим, чтобы ты попала в лапы какому-нибудь американцу, наверняка за границей тебя будет ждать толпа ухажеров, - запротестовал Винченцо.

– А для меня это прекрасная возможность наконец определиться, с кем из вас двоих я захочу остаться, - подытожила девушка.

– Я устал делить тебя с ним. Выходи за меня, Маргарита. Я стану прекрасным мужем, - заявил Винченцо.

Они впервые заговорили о браке.

– Хорош дружок! – буркнул Саверио.

Это был первый раз, и когда парни оценили друг в друге возможного соперника. Винченцо сделал первый шаг. Маргарита вопросительно посмотрела на Саверио – пусть и не такого импульсивного, но такого же собственника. И Саверио заявил:

– Я еще не готов жениться, но если ты дашь мне пару лет – чтобы встать на ноги, я попрошу твоей руки, и ты знаешь, Маргарита, я выполняю свои обещания.

– Я подумаю. До моего отъезда еще целых две недели.

– А между тем в Америке у нас появится третий соперник, который украдет тебя у нас, - взволнованно выдал Винченцо.

– Мне не нравится, когда вы ругаетесь из-за меня. Я должна выбрать кого-то из вас, так не может продолжаться вечно.

– Почему нет, если мы с ним согласны? Неделю ты будешь с ним, неделю – со мной, - пошутил Винченцо.

– Ты правда так думаешь? – спросила разозленная Маргарита.

– Не говори ерунды! – разозлился Саверио, и хлопнув дверью, выбежал из дома.

– Он просто взбесился, - прокомментировал действия друга Винченцо.

– А что еще ему было делать?

– Заняться с тобой любовью, например. Ну раз наш друг ушел, может быть, пойдем в спальню? – Винченцо попытался обнять девушку. Маргарита вырвалась из его объятий и тоже ушла.

На следующий день, Саверио подарил девушке букет желтых роз.

– Я банален, но я просто не знаю, как сказать тебе, что люблю и что ужасно ревную.

– Хорошо, что ты не застал маму. Проходи, - расчувствовалась Маргарита.

Саверио крепко прижал к себе девушку. Они воспользовались отсутствием Антонии, и в этот жаркий полдень Маргарита рассталась с невинностью.

5.

В Нью- Йорке Сольяно сняли маленькую квартирку в огромном палаццо на Мэдисон-авеню. Там же поселились и Антония с Маргаритой. Розина с мужем и детьми остановились в отеле Пьер. Сначала все были охвачены эйфорией. Американские друзья повсюду приглашали Сольяно.

Сольяно гуляли в Центральном парке, в его окрестностях, ходили в кино, в театр, делали покупки в больших шопинг-центрах. Еще нужно было подобрать место для открытия ювелирного магазина. Дон Сольяно должен был решиться на это обременительное вложение, если хотел расширять рынок. Тем временем съемная квартира превратилась в своеобразный штаб – сюда прибывали и отсюда отправлялись каблограммы в Торре дель Греко, в Тобрук, в Японию, сюда звонили со всего мира, и даже из Монтаны, где два свиновода постоянно откладывали свой приезд, потому что у беременной дочери Антонии были проблемы со здоровьем.

– Я поеду к Матильде, - наконец решилась Антония, не знавшая ни слова по английски и никогда ранее не совершавшая подобных путешествий. Однако, когда это было необходимо, Антония становилась легка на подьем.

Маргарита развлекалась с детьми Розины, и подружилась с обаятельным тестем, который по-прежнему был все тем же внимательным и обожающим супругу мужем. А в остальном предприимчивый бразилец, так же как и Сольяно, стремился выгодно использовать свое пребывание в городе. Детей доверили английской гувернантке, за «хозяйством» приглядывала бразильская домоправительница, и у двух сестер оказалось предостаточно времени для себя.