Паладин из прошлого тысячелетия

— На чём ты ездишь, Рита? — спросил отец.

— На «Ремми», — до Маргариты начало доходить.

— А где живёшь?

— Может хватит?!

— Позволь мне решить, когда хватит, — аура Валерия полыхнула, заставляя дочь напрячься.

— Я живу дома, — проворчала она.

— В загородном доме с гектаром собственной земли, — напомнил отец и стал перечислять. — Ездишь на машине прошлого года выпуска, за кучу денег. Развлекаешься с подругами, твои месячные затраты сопоставимы с годовым содержанием Феликса, нашего управляющего, который имеет очень хорошую зарплату по империи. Ты катаешься на курорты четыре раза в год, а я это даже не считаю. Скупаешь без разбора вся тряпки, что выпускают каждый сезон, не платишь за учёбу, дом, да и вообще не считаешь деньги. Знаешь, сколько стоит литр молока в магазине?

— М-м-м-м, — растерялась девушка, мычанием заполняя фон. — Триста… Нет, пятьсот рублей.

Отец покачал от осознания, насколько его чадо оторвано от реального мира.

— Восемь. Рублей. За литр.

Валерий вбивал каждое слово, продолжая прессинг.

— Ты знаешь в совершенстве три языка, обучена манерам, играешь на пианино, имеешь идеальное здоровье… Я могу перечислять очень долго, список и правда длинный. И всё это благодаря роду. Готова отказаться? Пожалуйста, но сначала подумай, хорошенько подумай, готова ли ты к простой жизни и кем бы ты стала, не будь у тебя такой поддержки. А ещё задай себе вопрос, кем ты хочешь видеть своего ребёнка, который когда-то у тебя появится. Нищим художником, без личной машины, отдыха и расходов на здоровье, забившегося в крохотной квартирке на окраине города.

— Но, Камушкин…— протянула Маргарита.

—…такая же посредственность, как и большинство художников возле кормушки двора. Цена его картин напрямую зависит от влияние рода за спиной, на который он работает.

— Он свободный художник! — воскликнула дочь.

— Ага, прямо как твой конь, которого кстати ты захотела на четырнадцатилетие, — засмеялся Валерий. — Может ходить лишь вдоль загона, раз в день его выгуливают, но смысл ты поняла. Он твоя собственность, Камушкин тоже собственность. Пойми, если ты не будешь интересоваться династиями, они заинтересуются тобой. Особенно выйти из игры сложно одарённой, коей ты являешься. Мне тебе рассказать про браки ради потомства? Или об обязательной службе?

— Хватит, — Маргарита опустила голову. — Я итак всё это знаю…

— Тогда почему у тебя такое предубеждение к роду и аристократам в целом? Чем ты недовольна? — почти риторически спросил Валерий. — Не довольна, всегда можешь пожить отдельно и ощутить на себе реальность. Я устал терпеть твоё непослушание. Знаю, ты не со всем согласна. Но когда ты судишь, ты забываешь о многих вещах, которые считаются для тебя нормой. Поверь, это возможно только благодаря поддержки рода, его процветанию.

Маргарита смотрела в окно, провожая заходящее солнце.

Валерий продолжил, заканчивая разговор на прописной истине.

— Дочь, ты должна запомнить, что если не станешь защищать свой дом, его обязательно заберут, просто потому что кто-то захочет два. Мы все сражаемся, каждый день, но масштабы сражений разные. Сперва аристократ учится защищать свои интересы, а затем и интересы своей страны, всё взаимосвязано. О стране и её потребностях говорить пока рано, тебе следует сначала разобраться в себе, а уже затем принять решение. А сейчас, если ты не собираешься отказаться от жизни потомка Митрофановых, попрощайся с друзьями, самолёт вылетит через неделю, полетишь с моими друзьями, вам по пути.

Маргарита ничего не сказала, вышла из кухни молча. Оказавшись на улице, вдохнула свежий воздух, чтобы поскорее остудить алые после разговора щёки.

— Госпожа, подогнать машину? — возник рядом дворецкий.

— Нет, Эдуард, я поеду на своей, — отмахнулась она, а затем представила, что ей не на чем ехать.

Возник вопрос, а как далеко находится метро? Она взглянула на туфли, большой шпилевидный каблук и короткую юбку. И сколько вообще придётся пройти до ближайшей транспортной развязки?

Как не крути, отец по своему прав…

* * *

Проснулся от странных звуков, будто в комнату пытался забраться кот размерами с коня, скрёбся в дверь и стучал лапой. Грешным делом подумал о Мальгусе, но это был не он.

Всё оказалось куда проще, разлепив веки, уставился на рабочего за окном. Он был лишён обзора из-за тюли, а вот я его прекрасно видел.

Нет, надо с этим завязывать. Пожалуй скажу Петру, чтобы тот ускорил работы, пусть привлечёт хоть пять сотен человек, но это надо сделать.

Поднялся и отправился в ванную, под струи холодной воды.

Источник был снова полон, даже слегка подрос, сугубо по ощущениям. Может вызывать этого неуча Громова на поединок каждый день?

Пожалуй, не стоит, он кончится быстрее чем мой резерв достигнет уровня второй звезды. И что потом? Перебить всех аристо в этом городе? Как вариант…

Облачившись в одежду, спустился на первый этаж, где уже витали ароматы пищи.

— Антоша, я как раз приготовила завтрак, — встретила меня в пустой гостиной бабуля.

Из мебели тут оставался только стол. Мальгус сидел посреди комнаты, подозрительно смотря на снующих работников Петра.

— Это надо закончить побыстрее, — вздохнул я, утвердив план. — Доброе утро.

На столе по обыкновению стояла стопка блинов и ароматный чай.

— Доброе утро, — кивнула Софья, девушка выглядела уставшей и тёрла кулачком красные глаза.

— Что вчера произошло? — заметив, что никто меня не спешил просвещать, спросил сам.

— Тебя привёз Влад, — рассказала Софья. — Он сказал, что уже видел такое, обычное магическое истощение. Вот только как оно возможно, если вы не владеете даром?

— Владею, с недавних пор, — вздохнул я.

Софья нахмурилась, что-то прокручивая в голове.

— Позови Петра, мне надо с ним поговорить, — попросил я, накидываясь на еду.

Пётр вошёл в дом спустя минуту.

— Доброе утро, Антон Валерьевич, — поприветствовал он меня.

— Садись, Петя, — махнул рукой на свободное место напротив я.

Строитель растерялся, а затем неуклюже сел напротив, напрягаясь так, будто на плечах был груз в пару сотен килограмм.

— Чай, кофе? — спросил я.

— Кофе, — выдавил Пётр.

Мальгус организовал напиток, транспортировав кружку по воздуху, отчего глаза Петра округлились до размера монеты крупного номинала.

— У меня есть правки по работе, — начал я, а Пётр чуть не подавился кофем.

— Вы не переживайте, мы сделаем всё в срок, — клятвенно заверил он.

— Вот о сроках я бы и хотел узнать, извините, грешен, не спросил сразу, слишком много дел.

— Конечно-конечно, — закивал строитель, как китайский балванчик.

— Насколько я понимаю, работа заключается в реставрации облицовки дома, внутри работы не так много, ну и приведение в порядок беседки в саду и колодца, — задумчиво перечислил я. — За сколько вы собирались управится?