Паладины. Под лучом Света
Шрифт:
– Тут всё до безобразия просто! Пришёл ко мне один тип и сказал: «Мать, ты как хочешь, но быть тебе тёмной воительницей!»
– Да, ладно!
– Ага. Пока я стояла, вытаращив на него глаза, он быстренько надел крылья и вручил жезл и патетично так произнёс: «Не, ну а что? Весьма неплохо выглядишь! Первое время будешь ошарашенная ходить, а там привыкнешь!» Потом испарился. Знаешь, кто это был? Сам Кесел! Этот чёрноволосый тип потом долго улыбался, когда видел меня или вызывал, дабы дать мне задание.
– Взяла бы, да отказалась.
– От титула тёмной
– Так! Хватит горланить! – рявкнул бизнесмен. – Быстро собрала всё и на выход!
Как это часто бывает, злой гений решает, что лучше свою пакость начать с администрации города. Здание большое, вместительное. Нужно же начудить так, чтобы всем было хорошо. Вот и потребовал Пётр Васильевич от лесного духа полной изоляции господ чиновников от внешнего мира. Зачем? А просто так.
Поразмыслив над указаниями господина Шишкина, Славина принялась выливать из пробирки зелёную жидкость. Растения и цветы мгновенно выскакивали из земли и сразу же старались повернуться к солнцу. Итог был таков: здание администрации цвело. По фасаду вились клематисы, плетистые розы, глицинии и ипомеи. Перед зданием выросли клумбы с редкими цветами.
До Кауру дошло раньше Шишкина. Воительница схватилась за живот и прислонилась спиной к выросшему дереву. Она видела красоту здания. Бизнесмен думал, что так всё задумано. Кто знает, что у лесного духа на уме?
А когда Евгения закончила своё творенье и заявила, что всё сделано и ждёт дальнейших указаний, Пётр Васильевич покраснел от злости. Он кричал на Славину, а Кауру ещё сильнее хохотала.
– Всё? – спросила Евгения.
– Нет!
И понеслось всё по новой. Дух леса не воспринимала его слова всерьёз. Вот ещё чего не хватало!
– А теперь?
– НЕТ! Я что приказал сделать?!
– Дык, а я что сделала?
У Петра Васильевича открылось второе дыхание.
– Кауру, а он всегда такой? – спросила Евгения.
– Обычно тихий и спокойный, но что-то разнесло его у здания администрации. Ты его сильно задела.
С позором господин Шишкин ушёл, забрав девушек. Так как наказать он сам лично не может лесного духа, то приказал это сделать Кауру.
– А что ты хочешь? – заинтересовалась тёмная воительница.
Тот что-то шепнул ей на ухо, а воительница округлила глаза и воскликнула:
– Слушай, я хоть и порождение тьмы, но такое мне даже Кесел не простит!
– Делай! – рявкнул он.
– И что он хочет? – прищурилась Славина.
– Подвесить тебя на ноги над огнём где-нибудь в Тартаре.
– Фью! Всего-то?
– Ага! Мне потом Кесел не простит. Ты же висеть спокойно не будешь, так? Так. Проснётся желание высвободиться и освежить антураж. А ты была в Тартаре?
– Нет, а вот в Эдеме была. Мне там понравилось. В Тартаре говоришь классно? Сводишь?
– Хм, а пустят? Только ты это, зелень держи при себе.
– Я не понял! – процедил Шишкин. – Меня что, нет?! Обе замолкли! А ты Кауру выполняй мой приказ!
Дверь с грохотом
закрылась.– А как же посмотреть на сие представление? – удивилась Евгения.
– Знать, доверяет мне. Хочешь, накажу?
– Как хочешь.
– И ты даже не спросишь, почему я позволяю так с собой разговаривать? – удивилась Кауру.
– А зачем? Значит тебе так нужно.
– Можно итак сказать. Пусть повыпендривается. Ладно, я пойду до него докопаюсь, а ты отдыхай. Эта заноза ещё чего-нибудь учудит.
– А как же доказательства?
– О наказании? О, поверь! И не из таких ситуаций выпутывалась.
* * *
Дома Аня была одна. Она была зла, и на любовника, и на Святослава. На первого, потому что тот пришёл к ней не во время, а на второго, потому что не простил её. Да, она виновата, но надо было как-то развлекаться, пока он был в отпуске. Извинения Святослав принял, но всё равно расстался с Аней. Так будет лучше.
– Нет! Так не будет лучше! Это ему лучше, а мне! Да я поступила глупо, но это не означает, что нужно так со мной поступать! Плохой, Салтыков!
Внезапно она услышала звук разбитого стекла. В квартире было темно. Аня испугалась. Кто пробрался в квартиру? Вор? Сердце Ани стало биться сильнее. Она ожидала, что шорохи продолжатся, но этого не происходило. Взяв себя в руки, она заглянула в гостиную. Именно оттуда доносились звуки.
Погром был страшный. Такое ощущение, будто бомбу сбросили в комнату. Журнальный столик напоминал дрова, а от дивана вообще ничего не осталось. «Сколько уборки!» – пронеслась у неё мысль.
Аня увидела девушку. Ковёр, на котором она лежала, был залит кровью. Она умирала, но нашла в себе силы встать и облокотиться о сервант. Рана глубокая и находилось с правой стороны. Девушка подошла к ней. Незнакомка посмотрела на неё и улыбнулась. Замена найдена!
– Окном знать не ошиблась, – улыбнулась она. Хоть улыбка давалась ей с трудом.
– А ты кто такая и что с тобой? – спросила Аня, доставая аптечку.
– Зовут меня Вирина. Я – сирена-одиночка. Да и не трать понапрасну время Аня, я всё равно не жилец.
– А мне делать? Смотреть, как ты умираешь? Ни фига себе! И вообще, почему ты себя назвала сиреной?
– Мне нужно передать тебе дар.
Аня стала вспоминать о сиренах. Тут она округлила глаза и выдала:
– Сирена? Заманиваете путников своим чудесным пением?
– Да, – усмехнулась та. – Этим занимаются мои сёстры. Мы – сирены-воительницы. Служим Свету.
– Свету? Это как?
– Это тебе расскажет кто-нибудь другой. Сейчас у меня нет столько времени и сил. Ой! М-да, а умирать-то больно и неприятно!
– Кто тебя так? Почему тебе нельзя помочь? – спросила Анна.
– Кучка воинов. Они всегда играют не по правилам. Тебе тоже придётся с этим столкнуться. За короткие сроки ты должна будешь обучиться и обосноваться в новом мире. Любишь кино? Так вот! Будет тебе это кино в реальности, да такое, что даже твоя фантазия до этого не додумается.