Пальцы китайским веером

В документе оговаривались чуть ли не все возможные случаи… Если Наташа уходит от мужа, она по-прежнему владеет квартирой и всем имуществом. Ежели Николаю придет в голову бросить супругу, он остается на улице с сумкой личных вещей. Изменит муж жене – лишается права на квартиру и все имущество. Ежели Лавров не станет проявлять внимание к Павлику, состоя в законном браке с его матерью и не бегая налево, просто перестанет заботиться об инвалиде, он опять же лишается права на квартиру и все имущество. А вот Наташа могла в любой момент разорвать отношения с супругом и отказаться от Павлика, но у нее все равно остались бы квартира и все имущество. Более того, если б ей захотелось пожить одной или сменить супруга, Николаю предписывалось взять ноги в руки и спешно уматывать. Куда? А куда глаза глядят. Потому что и в этом случае права на квартиру и все имущество остаются в руках Псовой. Слова «права на квартиру и все имущество» повторялись в брачном контракте, как надоевший припев. Видно, Николаю Лаврову очень уж хотелось зацепиться в Москве, раз он подписал этот кабальный договор, составленный тестем.

После того как умерли родители Наташи, она стала владелицей их квартиры, загородного дома, двух автомобилей бизнес-класса и счетов в разных банках. Брачный контракт супруги не расторгали. Ну и что произойдет, если Лавров оформит развод с матерью инвалида? Правильно, станет он нищим. У бывшей жены останется даже то, что супруги заработали, живя вместе, настолько по-хитрому был составлен брачный договор. Вероятно, наняв знающего адвоката, Лаврову удалось бы отсудить кое-что, но представляете, сколько времени уйдет на тяжбу? Она может длиться годами. А пока не вынесено судебное решение, Наташа будет распоряжаться всем имуществом.

И еще деталь, о которой я забыла упомянуть. Ежели жена поймает Николая с любовницей, Лаврову придется выплатить обиженной половине весьма крупную сумму за моральный ущерб. Так что теперь понятно, почему хирург тщательно маскировал свои отношения с Региной. Но как уже известно, Псова каким-то образом узнала об адюльтере и после смерти сына явилась к сопернице выяснять отношения. И что могло теперь заставить Псову отказаться от развода? Сына, которому нужен был отец, нет. И ведь Наталья крикнула, покидая квартиру Регины:

– Забирай его себе, но голым и босым. Раскатала губы на обеспеченного мужика? Не надейся. Он к тебе с авоськой, в которой пара трусов лежит, явится, пришлепает оборванцем, как ко мне когда-то! Спасибо моему папе, он все предусмотрел!

Похоже, Наталья была сильно оскорблена и хотела порвать с мужем, но… неожиданно передумала и покончила жизнь самоубийством. Угадайте, кто через положенные по закону полгода стал наследником Псовой? Ну конечно, Николай. Других претендентов не было, Наташа не составила завещания. Правда, очень удачно?

Получив квартиры и прочее, Николай Петрович быстро распродал имущество Псовых и, женившись на Регине, приобрел собственные прекрасные апартаменты, дачу, две машины. После чего чета Лавровых стала счастливо жить, воспитывая Ивана.

Я не являюсь профессиональным следователем, но даже совсем неискушенному обывателю неожиданная кончина Псовой покажется подозрительной.

– Это пока все, – подытожила Лена, – позвоню, когда выясню подробности о самоубийстве Псовой.

Я поблагодарила Брагину, рухнула в кровать, погладила сладко урчащего Рудольфа Ивановича. А тот неожиданно сел на постели и навострил уши. Мне стало тревожно. Из кухни послышалось тихое позвякивание, кот ринулся на звук. Я зажгла свет и стала искать халат.

В квартире тем временем происходили странные события. Кто-то с топотом пронесся по коридору, и Рудольф Иванович завопил сиреной. Раздались треск, шипение, то ли визг, то ли вой. Я наконец-то обнаружила халат, замоталась в него, высунулась из спальни и, стараясь придать голосу суровую твердость, закричала:

– Кто там безобразничает? Я вызвала полицию и охрану из клиники! Секьюрити уже бегут!

Из прихожей донесся шлепок, затем наступила тишина. Я крепко держалась за створку, не испытывая никакого желания выходить из спальни. Если в коттедж проник посторонний, мне лучше находиться тут. Увижу чужака – успею захлопнуть дверь. На ней изнутри есть шпингалет, задвину его, а потом удеру через окно и понесусь прямо в медцентр, где наверняка есть охрана. Эх, жаль, я не в опочивальне Майи Михайловны! Там же стоит телефон, который имеет прямую связь с больницей.

Слева донеслось тихое:

– Мяууу!

Я повернула голову на звук и заметила Рудольфа Ивановича. Вид у кота был помятый, голубой ошейник полурасстегнут, вдобавок бедняга хромал на переднюю лапу.

– Милый, что с тобой? – испугалась я.

Кот разразился серией коротких, раздраженных звуков, сделав пару шажков. Я увидела, что на полу остаются кровавые следы, и, позабыв об опасности, кинулась к нему.

Похоже, Рудольф Иванович пережил сильный стресс, потому что он не стал сопротивляться, а покорно разрешил мне осмотреть свои лапы. Никаких ран я, слава богу, не обнаружила, но длинные, угрожающе острые когти были измазаны чьей-то кровью. Ну, надо же! Апатичный толстый пофигист оказался храбрым защитником. Рудольф Иванович понял, что в коттедж с преступными намерениями проник посторонний человек, и кинулся защищать родное гнездо. Думаю, незваному гостю досталось на орехи.

Я вышла в прихожую, подергала дверь и убедилась, что она заперта. Но большая щеколда была не задвинута. Входная дверь тяжелая, металлическая, люди ставят такие и пребывают в уверенности, что находятся в безопасности. Ну да, сталь сломать трудно, но как насчет отмычки? Видела я мастеров, которые при помощи куска проволоки на раз-два справлялись с самыми хитрыми замками. Но сейчас примитивные орудия труда домушников канули в Лету, нынче изобретены электронные отмычки. Больше не требуется тренировать ловкость рук, делать оттиски, потом вытачивать на станке дубликат ключа. Теперь просто сунул в скважину нечто, смахивающее на градусник, оно тихо пожужжало, и – Сезам открыт! В век электроники и компьютерных технологий наиболее надежным средством защиты является широкий железный засов, которыми пользовались наши бабушки. Вот его умной отмычкой не сдвинуть. Только не надо забывать о нем. А я, войдя в дом, совершила ошибку – поспешила накормить голодного кота и перед тем, как лечь спать, не проверила засов.

Я быстро задвинула щеколду, обошла все комнаты и убедилась, что в них никого нет. Засунула нос в ванную, в конце концов вошла на кухню и – онемела.

На подоконнике у Майи Михайловны лежат тетрадки с кулинарными рецептами и журналы с заинтересовавшими ее статьями. Так вот все они сейчас были скинуты на пол. На маленьком диване разодраны подушки. Именно разодраны, не разрезаны! А плед, которым был аккуратно застелен матрас, скомкан. На столе опрокинута сахарница и разбросаны конфеты из вазочки. Пластиковые баночки, в которых Николаева держит крупу, муку, кофе, валяются в беспорядке на рабочих столиках, их содержимое высыпано. Один стул лежит на полу, три остальных находятся не на своих местах.

Что искал злоумышленник? Вероятно, нечто маленькое – флешку, ключ, карту памяти для фотоаппарата. Крупную вещь в миниатюрную тару для специй не запихнешь.

– Мяууу! – раздалось за спиной.

Я обернулась. На пороге сидел Рудольф Иванович. Я подошла к коту, погладила его по голове, почесала шею под зеленым ошейником, потом с чувством произнесла:

– Спасибо, дорогой. Хочешь подкрепиться?

Он тихо закряхтел. Я подняла совершенно не сопротивляющегося котика, посадила на столик, вскрыла самую большую банку консервов с этикеткой «Деликатесная куриная печень в нежном соусе», наполнила миску доверху и поставила перед Рудольфом Ивановичем.

– Угощайся, милый. Ты самый прекрасный кот на свете! Раньше я не испытывала к тебе ни любви, ни уважения, но теперь ты стал мне таким же родным, как мопс Хучик, благополучно проживающий в Париже. И мы с тобой здорово похожи – меня тоже после нервных переживаний тянет поесть как следует. Сейчас сделаю себе штук пять бутербродов и слопаю их в постели, запивая какао.

Рудольф Иванович, урча от удовольствия, метал в свой необъятный живот куриную печень. Я еще раз погладила его по голове – и заметила капельки крови в районе шеи. Злой человек поранил кота!