Палочка для Рой

Всё погрузилось во тьму.

Глава 36. Уборка

Я очнулась и обнаружила, что лежу на полу, в десяти футах от ванны, и с выворачивающим наизнанку кашлем исторгаю из себя воду. Рядом лежала отрезанная рука, выглядевшая довольно знакомой. Это была рука ребёнка. Девочки.

Мои руки всё ещё тряслись от адреналина, так что прошло немного времени с момента, когда я потеряла сознание.

На полу рядом с ванной ширилась лужа крови. Продолжавший расти рой насекомых покрывал то, что должно было быть телом; но в нескольких просветах, не занятых насекомыми, было видно, что там ничего нет.

Что случилось? Последнее, что я помнила — удерживание под водой и отчаянное желание убраться прочь.

Это что, снова была стихийная магия? Или кто-то спас меня, пока я валялась в отключке?

Насекомые не могли рассказать; я не могла покопаться в их воспоминаниях, только использовать их органы чувств прямо сейчас. В воде, сейчас покрывавшей пол, не было других следов, кроме тех, что оставил напавший на меня, и не было никаких свидетельств, что меня вытащили из воды. Выглядело всё так, словно я была там, и затем вдруг оказалась здесь, вместе с хорошей порцией воды из ванны и частью тела нападавшего.

Это аппарация? Мне казалось, она не работает в Хогвартсе.

Может, это было перемещение какого-то другого рода, или, возможно, щиты не прикрывали от стихийной магии. Я слышала, что домовые эльфы могли телепортироваться здесь, вероятно, используя какую-то более примитивную магию.

Когда я, пошатываясь, поднялась на ноги, то отдала приказ насекомым проверить тело; оно, кажется, остывало, и не имело никаких признаков дыхания или сердцебиения. Лишившись руки, нападавшая потеряла много крови, а та, что осталась, разносила по телу яд.

Она была такой же маленькой, как и я, по крайней мере, по росту, хотя её руки были сильными, как у взрослого мужчины.

Я, пошатываясь, подошла к зеркалу, и там, вокруг моего горла, виднелась цепь синяков, которые будет трудно скрыть без маггловского макияжа.

Бросив взгляд обратно на тело, я увидела, что оно мерцает. Я отозвала насекомых, и уставилась на останки передо мной.

Милдре…нет… Миллисент лежала на полу, и её глаза незряче смотрели вверх.

У меня сердце упало.

Я спасла её от обидчиков, и взамен она была одной из тех, кто меня поддерживал, в ходе всего этого. Она не могла сделать этого сама по себе; тот странный запах, который она источала, вероятно, был следствием зелья какого-то рода.

Кто-то обратил моего собственного минь… слу… друга против меня, и сделал это намеренно. Они хотели, чтобы я убила собственного союзника, чтобы донести до меня послание; они могут добраться до меня в любое время, а если не могут, то они в состоянии дотянуться до моих друзей.

Я почувствовала, как пульсирует вена на лбу, сжала кулаки. Они пытались убить меня просто потому, что я живу на этом свете, а теперь убили дорогого мне человека. В прошлом было много случаев, когда я перенаправляла страх в гнев, по крайней мере, согласно словам Доктора Ямады, но в этот раз всё казалось оправданным.

Они должны умереть.

Это всегда маячило на горизонте, нечто, о чём я пыталась не думать, но в конечном итоге всегда знала, что мне неизбежно придётся убить Волдеморта и всех Пожирателей Смерти. Это никогда не было вопросом «если», только вопросом «когда».

И это «когда» только что изрядно приблизилось.

По мере расширения своих чувств, я заметила нечто странное.

Количество подвластных мне насекомых опять удвоилось, и там, в кроватях в нашей спальне, лежали две девочки. Одна из них практически наверняка была Милли.

Так кто же тогда лежал на полу?

Фигура замерцала и удлинилась, превратившись в другую, почти столь же легко узнаваемую.

Филч, уборщик. Его незрячие глаза таращились на меня обвиняюще, словно он ожидал другого исхода своей попытки убийства.

Он был сквибом и не имел никакой защиты против контроля разума. У него имелся доступ к спискам, но, вероятно, не больше, чем возможность бросить мимолётный взгляд. Он мог входить в замок и покидать его, даже после того, как Дамблдор улучшил защиту.

Но зачем принимать форму Милли?

Лестница… скорее всего, Снейп ограничил доступ к лестнице, ведущей к девочкам, и его не было в списке. Кто-то наложил на него чары невидимости и тишины, затем приказал ему выпить зелье и отправиться сюда, чтобы убить меня.

Сделать подобное зелье было непросто; требовался, по крайней мере, месяц, чтобы сварить его, и частичка человека, в которого требовалось превратиться… обычно волосы. Будучи уборщиком, Филч имел доступ ко всем разбросанным по замку волосам; может, это было случайностью, что он взял волос Милли.

Или это могло быть сделано намеренно. Кто бы ни сотворил это, мог желать, чтобы я считала себя преданной и что мне предстоит умереть в одиночестве.

Я принюхалась; от него всё ещё несло спиртным, вместе с неизбежными запахами смерти. Я не могла засечь другой, странный запах, но на это были способны мои насекомые. Скорее всего, это было что-то, относящееся к самому оборотному зелью, запах являлся его признаком.

Филч уходил прошлым вечером в Хогсмид, чтобы отпраздновать Хэллоуин? Это объясняло бы запах алкоголя, и это дало бы шанс его хозяину отдать ему приказы.

Был только один подозреваемый, с которым всё это обретало смысл.

Эйвери.

Он был одним из Пожирателей Смерти, убивших мою семью, и он был дядей парня, которого я отправила в больницу. Я добралась до него в ванне, так что убийство меня в ванне было бы не только заслуженным возмездием, оно ещё и отправило бы послание не-чистокровным в школе, что никто не сможет безнаказанно навредить чистокровному.

Если всё было проделано так, чтобы выглядеть несчастным случаем, то тогда ещё лучше. В конце концов, искупав его племянника в нарывном зелье, я сумела выйти сухой из воды, так что это доказало бы, что даже авроры не смогут защитить их. Он, вероятно, распустил бы слух среди слизеринцев каким-нибудь ненавязчивым способом.

Время, необходимое на варку зелья, было, скорее всего, единственной причиной, почему он ждал так долго. Он, должно быть, поджидал Филча на территории возле замка; а когда увидел меня, воспользовался шансом. Вне всяких сомнений, он укрылся под чарами хамелеона уже во время нападения. Он слишком боялся Дамблдора, чтобы войти в замок, по крайней мере, на длительное время. Возможно, это был и не он на территории рядом с замком, но, скорее всего, это был кто-то, посланный Эйвери.