Памфлеты
Шрифт:
Как видим, результаты попыток иезуитских ловцов душ были очень скромны: среди восьмисот православных священников они нашли только шестьдесят трёх иуд. Эта цифра была слишком скромной, чтоб вокруг неё поднимать большой шум. Поэтому рождение измены свершилось в конспиративной тиши ужгородского замка, за его толстыми стёпами, в единственном месте, где можно было огласить унию, не рискуя попасть в руки разгневанного народа.
Произошло это 24 апреля 1040 года.
Перед организаторами Закарпатской унии встала необходимость создания униатской епархии. Вымуштрованные своими соблазнителями, ренегаты «избирают» первым униатским епископом галицийского васильянина Парфения Ростопчинского. Но
И вот этак на Закарпатье, у колыбели унии неотступно стояли породившие её: коварство и мошенничество.
В результате всех этих иезуитских махинаций в Закарпатской церкви произошёл раскол. У восточной части этой страны, Трансильвании, был православный епископ, а у западной, принадлежавшей Габсбургам, — униатский. Резиденция одного была в Мукачеве, а другого в Ужгороде.
Справившись с Ужгородом, Рим принялся за Мукачево. Трансильванское княжество давно было помехой завоевательным планам Австрии, не говоря уже о том, что Семиградщина была крепостью протестантства в Восточной Европе. До того времени, пока на семиградском престоле сидели протестанты, венгерский католицизм, а вместе с ним и немецкая власть Габсбургов, держались здесь на тоненькой ниточке, которую постоянно обрывали поддерживаемые Семиградщиною восстания. Мечом ничего нельзя было сделать, хотя бы потому, что за спиной семиградского князя стояла тогда ещё могущественная Турция. Поэтому Ватикан и тут пустился на хитрость. В результате долгих усилий иезуитским предателям удаётся женить трансильванского князя Юрия II на католичке Софье Баторий. После весьма впезанной смерти Юрия II Софья приглашает иезуитов и с их помощью обращает в католичество сына своего, наследника престола. Ввиду его несовершеннолетия вся власть над Семиградщиной и её провинциями переходит в руки Софьи Баторий. Для православных Мука невской епархии настала тяжкая година.
По требованию иезуитов княгиня выгнала православного епископа Зейкана, а на его место назначила предателя Ростопчинского. Таким образом троянский конь унии попал и в стены Мукачева.
Правда, радость иезуитов и их униатских прихвостней просуществовала недолго. Когда закарпатцы услышали о восстании словаков против немецко-католических угнетателей, они тоже поднялись на борьбу. Мукачевский монастырь опять перешёл в руки православных. Вместе с католическими феодалами бежали под опекунские крылья Габсбургов и униатские ренегаты.
В 1685 году турки под командованием Кара Мустафы осаждают Вену. Казалось, настал конец господству папы и Габсбургов. Смертельно напуганный Ватикан мобилизует всю свою агентуру, он призывает все католические страны спешить на помощь Габсбургам. Иезуитам удаётся уговорить также напуганного могуществом Турции польского короля Яна III Собесского, и тот с большой армией идёт на выручку Габсбургам. Турки терпят полное поражение. Немецкие войска врываются в Венгрию и чинят кровавую расправу с некатоликами. В городе Епериесе император Леопольд истребляет почти всех жителей и казнит всю протестантскую верхушку. Стремление мадьярского народа к освобождению из-под немецко-римского ярма было потоплено в крови.
На очереди было Закарпатье. Три года продолжалась героическая оборона осаждённого врагами Мукачева, три года цесарские войска ломали свои зубы об его стены. Но ни взятие города, ни жестокая расправа с его жителями не сломили народного духа. Через пятнадцать лет народ опять поднимается на борьбу за свободу, на этот раз под знамёнами последнего семиградского князя Франца Ракоция II, который в 1703 году поднимает в окрестностях Мукачева восстание против иноземных угнетателей. На сей раз
восстание охватывает всю Венгрию. Ракоция ведёт в бои крестьян, ремесленников, мелкую шляхту; иноземных угнетателей поддерживают только магнаты и католическое духовенство.Целых пять лет австрийский император отовсюду собирает силы, однако подавить восстание не может. Тогда Габсбург, но примеру иезуитов, прибегает к коварству. Граф фон Гайстер предательски нападает на войска Ракоция под Тренчиком и, невзирая на яростное сопротивление повстанцев, разбивает их наголову.
Надежды закарпатцев на освобождение от немецко-католического гнёта и на сей раз не сбылись. После ликвидации Семиградского княжества Закарпатье очутилось в окружении одних врагов.
С запада, юга и востока душил его смертный враг — немецкий феодал и его пособники — мадьярские феодалы; с севера нанимала на него магнатская ультракатолическая Польша. К тому же с каждым разом всё больше и больше давал себя чувствовать и внутренний враг — униаты. В то время когда народ истекал кровью в неравной борьбе с папско-немецкими нашествиями, из подкинутых иезуитами кукушкиных яиц измены и продажности успело уже вылупиться множество униатских попов, которые, где только могли и как только могли, вершили своё иудино дело.
В 1692 году император Леопольд оглашает свой «диплом», которым он освобождает униатских (только униатских) священников от панщины и даёт им якобы равные права с латинским духовенством. Растроганные подачками с цесарского стола униатские лакеи лезут из кожи вон, чтоб доказать свою верность габсбургскому палачу народов. Во время восстания Ракоция, когда вся Закарпатская Украина двинулась на священную войну с исконным врагом, униатские священники пресмыкались перед Габсбургами, выполняя их поручения как шпионы и диверсанты. Теперь, когда иезуиты решили уничтожить остатки православия на Закарпатье, их с успехом выручила униатская агентура. По просьбе униатского епископа Ивана Гродемарского австрийские войска загоняют в Мармарошский Сигет шестьдесят православных священников и насильно заставляют их принять унию.
Православные Мармарощины избирают нового епископа, архимандрита Досифея. В борьбе с ним униатское духовенство не брезгует никакими средствами, но народ поддерживает и защищает своего духовного владыку. Тогда униат ыпишут донос в Вену, и императорские власти бросают Досифея в темницу Хустского замка, где несчастный после пяти лет физических и моральных мучений умирает, а с его смертью исчезает и Закарпатская православная епархия.
Унии стада официальном религией Закарпатья.
Но фактической религией этой страны и впредь оставалась православная. Несчастный, затравленный, беспросветно бедный и беспощадно эксплуатируемый народ ненавидел унию и униатов, как ненавидел и их хозяев католиконемецких и католико-мадьярских феодалов и их цесаря. Каждый порядочный человек с презрением отворачивался ог навязанной врагами религии и от ренегатов, которые служили этой религии.
Эта народная ненависть доходила до ума и сердца даже некоторых униатских священнослужителей и принуждала их искупать свою вину перед народом. Наиболее известный из них был Михаил Андрелла. Он воспитывался на чужбине, в Вене и Братиславе, и, видимо, этим можно объяснить тот факт, что Андрелла попал в униаты. Но по возвращении на родину у Михаила открылись глаза. Он воочию убедился в том, какое горе несёт народу уния, он понял, чьим интересам она служит. Как честный человек, Андрелла не мог оставаться в рядах смертельных врагов народа и вместе с двумя своими братьями возвращается к православию и начинает борьбу против унии.
За этот смелый шаг Андрелла жестоко поплатился. Всех трёх братьев заковали в цепи и бросили в тюрьму. На допросе латинские и униатские попы сулили Михаилу золотые горы за отступничество, грозили смертью, глумились над его человеческим достоинством. Напрасно. Мужественный Андрелла не испугался угроз и не поддался соблазну обещаний. Неизвестно, какая судьба ожидала бы его, если бы не народ, который с первого же дня ареста отважных братьев демонстрировал свою солидарность с ними. Это взволновало католических узурпаторов, и испуганные прелаты вынуждены были освободить братьев из-под стражи.