Память льда

— Очень просто, любовь моя. Мы прорубим путь через них.

Боги, если я останусь с ними, я мертвец.

Леди Зависть все улыбалась, не сводя глаз с Тоола. — Словно раскаленный нож сквозь лед, мы проникнем в сердце… замороженной, вневременной души. — Слегка повысив голос, она добавила: — Или не это мы подозреваем, Онос Т'оолан?

Т'лан Имасс остановился.

Баалджагг вырвалась из-под руки Тука и понеслась к Имассу. За ней помчался и Гарат.

Малазанин услышал, как сзади засвистели шесть покидающих ножны мечей.

— О, — сказала Леди Зависть, — что-то грядет.

Тук сорвал свой лук и наложил стрелу. Его глаз обшарил горизонт. — Я ничего не вижу… но готов поверить вашему слову.

Мгновением спустя в сотне шагов впереди на гребне показался К'чайн Че'малле. Громадная фигура словно скользила по земле. На концах рук поблескивали лезвия.

Ай и пес отпрянули.

Тук помнил таких тварей — тяжелая, израненая память умершего Трейка. Он задохнулся от мгновенного узнавания.

— Охотник К'эл, — сказал Тоол. — Немертвый. — Он еще не вытащил своего кремневого меча. Т'лан Имасс повернулся кругом, поглядел на троих сегуле. Какой-то миг они смотрели друг на друга. Потом Тоол кивнул.

Сегуле выступили навстречу К'чайн Че'малле: Сену по правую руку от Мока, Туруле по левую, оба на шаг впереди Третьего.

— Испытание, — промурлыкала Леди Зависть.

— Пришло время, — сказал Тоол, — испытать, чего они стоят. Здесь, на границе Домина. Нужно знать… эффективность нашего оружия.

Тук натянул тетиву. — Что-то мне говорит, что с таким же успехом можно кидать в них палочки, — буркнул он, припомнив смерть Трейка.

— Неверно, — сказал Тоол, — но пока нет нужды испытывать силу камня твоих стрел.

— Силу, ага? Отлично, но у меня проблема. Я одноглазый, Тоол. Я не могу точно определить дистанцию. А тварь бежит быстро.

— Оставь это сегуле, — сказал Т'лан Имасс.

— Как прикажешь, — пожал плечами Тук. Сердце бешено колотилось с груди.

К'чайн Че'малле замерцал, как молния, оказавшись между братьями сегуле. Они оказались быстрее. Сену и Туруле уже подскочили к твари сзади, даже без разворота начав наносить дикие, неотразимые удары, без видимых усилий уворачиваясь от ударов длинного хвоста рептилии.

Стоявший перед нею Мок не сдвинулся ни на шаг.

Массивные руки твари упали по сторонам от Мока — братья успели за один пробег срубить их с плеч. Мечи Мока метнулись вперед, вонзились, повернулись, поднялись — и он отступил с головой рептилии, качающейся на острие одного из клинков. Какой-то миг она еще держалась, а потом Мок отшвырнул ее и ловко уклонился от падающего на него укороченного тела.

К'чайн Че'малле с грохотом обрушился на землю. Ноги дергались, хвост хлестал по сторонам. Скоро движения затихли.

— Ну, — сказал Тук, вновь обретя дыхание, — это было нетрудно. Эти звери выглядят страшнее, чем оказываются на деле. Отлично. Теперь нам пора вломиться в Домин? Поглазеем на чудеса Бастиона и пойдем дальше…

— Хватит лепетать, — сказала Леди Зависть. — Очень некрасиво, Тук Младший. Прошу, остановитесь.

Тук заткнулся и поклонился.

— Теперь пойдем и изучим К'чайн Че'малле. Лично мне интересно.

Он поглядел ей в спину, неохотно пошел следом. Минуя Т'лан Имасса, бросил ему нервную улыбку. — Думаю, тебе можно расслабиться?

Высохшее лицо повернулось к разведчику. — Мок раскрыл себя, Тук Младший…

— И?

— Я так не смог бы. Никогда не видел подобного… мастерства.

Тук помедлил. — Тоол, это было славное рассечение. Ты не равен ему в скорости?

— Может быть.

— А смог бы он сделать такое, если бы братья не отрубили руки? Что, если бы зверь ударил ногой, а не челюстями? Тоол, этот К'чайн Че'малле нападал на троих сразу. Глупо. Дерзко.

Т'лан Имасс качал головой. — Дерзость. Порок неупокоенных, Тук Младший.

Малазанин расплылся в улыбке: — Твоя только что была поколеблена, Тоол?

— Непривычное ощущение.

Тук пожал плечами и отвернулся к Леди Зависти.

Тоол вытащил меч. — Я должен бросить ему вызов.

Улыбка Тука увяла. Он сделал шаг: — Держи себя в руках, друг. Ты не должен…

— Я должен вызвать его. Сейчас.

— Почему?

— Первый Меч Т'лан Имассов должен быть несравненным, Арал Файле.

— Боги, не надо!

Т'лан Имасс пошел к сегуле.

— Стой! Тоол…

Первый Меч оглянулся. — Ты разделяешь мою пошатнувшуюся веру, смертный, несмотря на последние слова…

— Черт подери, Тоол, не время для этого! Подумай! Нам нужен ты — каждая твоя часть. В сохранности…

— Довольно слов, Арал Файле.

Братья стояли вокруг К'чайн Че'малле. Леди Зависть присоединилась к ним и склонилась над телом.

Устрашенный Тук поравнялся с решительно шагающим к сегуле Тоолом.

Сену первый заметил его приближение. Он медленно вложил мечи в ножны, отступил. Миг спустя то же самое сделал и Туруле. Мок медленно повернулся к Имассу.

— О Бездна! — испуганно выпрямилась Леди Зависть. Ее лицо потемнело. — Не сейчас. — Она повела рукой.

Мок упал.

Тол резко остановился. — Пробудите его, Леди, — проскрежетал он.

— Не стану. Сену, Туруле, соорудите носилки для спящего брата. Вы понесете его.

— Леди…

— Я не говорю с тобой, Т'лан Имасс. — Словно для того, чтобы усилить значение своих слов, она скрестила руки на груди и повернулась к Тоолу спиной.

Долгие мгновения спустя Первый Меч медленно вложил меч в ножны. — Он не будет спать вечно, Леди Зависть, — сказал он. — Вы лишь отложили неизбежное.

Она не ответила.

Тук глубоко вздохнул. — Что за чудная женщина! — тихо сказал он.

Она услышала и повернулась к нему. Ее улыбка могла разбить любое сердце. — Спасибо тебе!

— Это не… — он запнулся.

Ее брови взлетели вверх: — Извини?

— Ничего. Боги, я ничего!

* * *

Сену и Туруле подхватили рваные наплечные ремни носилок, наскоро сооруженных из полосок кожи и двух копейных древков, неведомо откуда извлеченных Леди Завистью. Оба брата были явно взволнованны произошедшим, но, как было понятно Туку — и Т'лан Имассу тоже — не собирались бросать вызов воле Леди.