Память Света/Память огня (др. перевод)

— Ты утверждаешь, что Логайн скоро появится, — раздался резкий голос. — Так почему он до сих пор не здесь?

Андрол повернулся. Рядом со столом Велина, сложив руки на груди и сердито глядя на арафельца, стоял Джоннет Даутри. Весь его вид внушал невольное уважение. Обычно двуреченец относился ко всем дружелюбно, отчего легко было забыть, что парень на голову выше тебя, а его руки больше похожи на медвежьи лапы. На Джоннете был чёрный кафтан Аша’мана без значков на воротнике, хотя по уровню Силы он не уступал никому из Посвящённых.

— Так почему же он до сих пор не здесь? — снова спросил Джоннет. — Ты говорил, что вы вернулись вместе с ним, и они с Таимом побеседовали. Ну и где же он?

«Не дави, парень, — подумал Андрол. — Пусть он решит, что мы поверили в его ложь!»

— Он пригласил М’Хаэля к лорду Дракону, — ответил Велин. — Они вернутся завтра или, самое позднее, послезавтра.

— С какой это стати Таиму потребовался Логайн в провожатые? — продолжал упрямо настаивать на своём Джоннет. — Он мог бы и сам туда добраться.

— Парень — глупец, — прошипела Певара.

— Просто он честный, — тихо ответил Андрол, — и хочет услышать честные ответы.

Двуреченцы были прекрасными людьми — честными и преданными. Но они были не слишком искушены в разных ухищрениях.

Певара умолкла, но Андрол чувствовал, что она подумывает, не стоит ли заставить Джоннета замолчать каким-нибудь кляпом из Воздуха. Не всерьёз, просто фантазирует, но Андрол уловил и это. Свет! Что же они такое сотворили друг с другом?

«Она у меня в голове, — подумал он. — Теперь у меня в голове Айз Седай».

Певара застыла и посмотрела на него.

Андрол призвал пустоту, используя старый солдатский приём, который помогал обрести спокойствие перед боем. Там в пустоте, разумеется, была саидин, но Андрол не стал тянуться к ней.

— Что ты сделал? — прошептала Певара. — Я чувствую, что ты тут, но читать твои мысли стало труднее.

Что ж, уже кое-что.

— Джоннет! — через весь зал крикнула Линд, прервав следующий вопрос парня Велину на полуслове. — Разве ты не слышал, сколько времени он был в дороге? Он устал до смерти. Пусть допьёт своё пиво и отдохнёт немного, прежде чем вы снова вцепитесь в него со своими расспросами.

Джоннет с обиженным видом взглянул на женщину и направился прочь из зала, проталкиваясь мимо собравшихся. Велин широко улыбнулся ему вслед. Он продолжил разглагольствовать о том, как хорошо идут дела у лорда Дракона, и как сильно он нуждается в каждом из присутствующих.

Андрол отпустил пустоту и немного расслабился. Оглядев зал, он постарался прикинуть, на кого можно положиться. Ему нравились многие из присутствующих, и далеко не все из них безоговорочно поддерживали Таима, но всецело доверять им он всё же не мог. Таим полностью контролировал Чёрную Башню, а частные уроки с ним и его избранниками были желанной приманкой для новичков. Приходилось рассчитывать только на двуреченцев: лишь они могли оказать какую-то помощь Андролу — но, за исключением Джоннета, в большинстве своём парни были ещё слишком неопытны и практически бесполезны.

В другом конце зала к Налааму присоединился Эвин, и Андрол кивком попросил его догнать и проводить Джоннета, вышедшего из таверны в бурю. Никто не должен оставаться один. Отправив Эвина, Андрол вновь прислушался к похвальбе Велина и тут заметил Линд, пробиравшуюся к нему через толпу.

Линд Таглиен была женщиной невысокой и темноволосой. Её платье было украшено прелестной вышивкой. Андролу всегда казалось, что Линд — олицетворение Чёрной Башни, вернее того, какой она могла бы стать. Культурной. Образованной. Влиятельной.

Люди расступались на её пути. Они знали, что в её заведении лучше не проливать пиво и не устраивать потасовок. Ни один здравомыслящий мужчина не желал познать на себе гнев Линд. И хорошо, что она управляла своей таверной так жёстко. В городке, битком набитом направляющими мужчинами, даже простая трактирная драка могла обернуться чем-то очень и очень скверным.

Линд подошла и тихо спросила:

— Тебя это тоже сильно беспокоит? Не он ли всего несколько недель назад заявлял, что Таима следует судить и казнить за то, что он сделал?

Андрол не ответил. А что он мог сказать? Что тот Велин, которого они знали, мёртв? Что вся Чёрная Башня скоро превратится в приют чудовищ с неестественными глазами, фальшивыми улыбками и мёртвыми душами?

— Я не верю тому, что он говорил про Логайна, — добавила Линд. — Здесь что-то происходит, Андрол. Я собираюсь ночью послать за ним Фраска, пусть проследит, куда он…

— Нет, — ответил Андрол. — Нет. Не нужно.

Фраск был мужем Линд. Его наняли в помощь Генри Хаслину обучать воспитанников Чёрной Башни владению мечом. Таим считал это бесполезным для Аша’манов занятием, однако Лорд Дракон настоял, чтобы их учили.

Женщина пристально посмотрела на него.

— Ты же не хочешь сказать, что веришь…

— Я говорю, что сейчас мы и так в большой опасности, Линд, и я не хочу, чтобы Фраск всё усугубил. Сделай одолжение — запиши всё, что Велин сегодня расскажет. Возможно, кое-что из этого будет полезно узнать и мне.

— Ладно, — с сомнением в голосе ответила Линд.

Андрол кивнул Налааму и Канлеру, поднявшимся с мест и направившимся к выходу. Дождь молотил по крыше и крыльцу. Велин болтал без умолку, собравшиеся люди слушали. Конечно невероятно, что он так быстро изменил свои убеждения, и, разумеется, у кого-то это вызовет подозрения. Но его многие уважали, а то, что сейчас он был слегка не в себе, было заметно, только если хорошо его знать.

Женщина уже собиралась уходить, но Андрол вновь её окликнул:

— Линд!

Она обернулась.

— Ты… на ночь покрепче запри своё заведение. А потом лучше спуститесь с Фраском в подвал, прихватив с собой кое-какие припасы. Ладно? В твоём подвале крепкая дверь?

— Да, — ответила она, — но толку от неё… — Не важно, какой толщины будет дверь, если к ним вздумает заглянуть кто-то, владеющий Единой Силой.

Подошли Налаам с Канлером, и Андрол повернулся, чтобы выйти, но наткнулся на кого-то, стоявшего в дверях прямо за его спиной. Андрол не слышал, как тот подошёл. С кафтана Аша’мана, высокий воротник которого украшали меч и дракон, стекала дождевая вода. Атал Мишраиль с самого начала был одним из сторонников Таима. В его глазах не было пустоты, зло было его сущностью. Улыбка этого высокого мужчины с длинными золотистыми волосами никогда не затрагивала его глаз.