Память Света (Память огня)

Слуга с головой, наполовину обритой, подошел к Туон, шепча ей и Селусии. Он прибыл с позиций у брода.

Мэт все смотрел, вспоминая карты, сопоставляя их с реальным боем. Брин не стал использовать Тайли в бою, подставил свой левый фланг обороны у брода, отправил свою кавалерию в ловушку.

Битва открылась ему, он видел тактики, за десять шагов наперед. Это было похоже на чтение будущего, как видения у Мин, только с плотью, кровью, мечами и боевыми барабанами.

Мэт хмыкнул.

— Ха. Гарет Брин — приспешник Темного.

— Он кто? — пробормотала Мин.

— Мы в одном шаге от разгрома, — сказал Мэт, поворачиваясь к Туон.

— Мне нужна абсолютная власть над нашими войсками прямо сейчас. Никаких больше споров с Галганом. Мин, мне необходимо, чтобы ты отправилась к Эгвейн и предупредила ее, что Брин пытается проиграть эту битву. Туон, она должна отправиться сама. Я сомневаюсь, что Эгвейн послушает кого-нибудь ещё.

Все смотрели на Мэта с растерянным выражением лиц, все, кроме Туон, которая одарила его одним из её душераздирающих взглядов. Таким, что он почувствовал себя мышью, которую только что поймали в безукоризненно чистой комнате. Это заставило его потеть больше, чем в недавнем бою.

«Ну же», — подумал он. Сейчас нет времени. Он видел это, как огромную игру в камни. Действия Брина были сложными и тонкими, но конечным результатом будет уничтожение армии Эгвейн.

Мэт мог предотвратить это. Но он должен действовать незамедлительно.

— Да будет так, — ответила Туон.

Её ответ был почти таким же сюрпризом, как заявление Мэта. Капитан-Генерала Галган выглядел так, будто он предпочел бы проглотить свои собственные ботинки, нежели иметь Мэта командующим. Мин обнаружила что её уводит группа слуг и солдат, она закричала от досады.

Туон направила лошадь ближе к Мэту.

— Мне сказали, — тихо проговорила она, — Что в минувшей битве, ты не только сам захватил марат'дамани, но и возвысил одного из наших офицеров Низкородного.

— Что я сделал? — удивился Мэт. — Не помню ничего подобного.

— Ты уронил ноготь на его ногу.

— Ах. Это…Ну да, наверное я сделал это. Случайность. И направляющая… кровавый пепел, Туон. Я не хотел, чтобы она… Я думаю. Ну, ты можешь забрать ее.

— Нет, — ответила Туон. — Это хорошо для твоего статуса, что ты захватил свою собственную дамани. Ты не сможешь обучить ее, конечно, но есть много сул'дам, которые желают заполучить этот шанс. Большая редкость захватить дамани самостоятельно на поле боя, действительно уникальность. Я знаю о твоих хитростях, а другие нет. Это позволит значительно увеличить твою репутацию.

Мэт пожал плечами. Что еще он мог сделать? Может быть, если дамани принадлежала ему, он мог предложить ей свободу или что-то в этом духе.

— Я передам офицера, которого ты возвысил, в твои личные слуги, сказала Туон. — У него хороший послужной список, возможно слишком хороший. Он был назаначен на службу у брода, потому что считался… потенциальной частью фракции, которая выступила бы против нас. Сейчас он воздает тебе похвалы. Я не знаю, что ты сделал, чтобы изменить его мнение. У тебя, кажется, есть особое умение к этому.

— Давай просто надеяться, что у меня достаточно опыта чтобы заполучить победу, — проворчал Мэт. — Это плохо, Туон.

— Никто больше так не думает. — сказала она, тщательно подбирая слова, не пытаясь спорить с ним. Констатируя факты.

— Я прав, в любом случае. Я бы хотел, чтобы это было не так, но это так. Я трёклято прав.

— Если ты ошибаешься, я потеряю свое влияние.

— С тобой все будет хорошо, — ответил Мэт, направляясь быстрым темпом обратно к лагерю Шончан, в нескольких милях к северу. — Я могу вести себя неправильно, сейчас и потом… но, в конце концов, ты можешь быть уверена, ставить на меня всегда безопасно.

Глава 30. Путь хищника

Перрин и Гаул, сделали еще один круг, по рассеянному лагерю Эгвейн, по крайней мере, вокруг того, что тут находилось. Ее армия сильно выдвинулась на восток, и палатки не стояли достаточно долго, что бы полностью отражаться здесь.

Волки обнаружили Грендаль здесь, но Перрин не смог застать ее за тем, что она делала.

Три раза Губитель пытался атаковать Скважину, и волки предупреждали Перрина. И каждый раз Губителю удавалось ускользнуть от Юного Быка. Охотник испытывал их. Это был путь хищника, осматривать стадо, и искать слабых особей.

В конце-концов план Перрина работал. Время шло медленнее в Отверстии, по этому Губитель замедлялся, пытаясь достичь Ранда. Это создавало возможность достичь Охотника вовремя.

— Мы должны предупредить остальных про Грендаль, — сказал Перрин, остановившись посреди лагеря. — Она должна как-то общаться с Друзьями Темного в нашем лагере.

— Возможно мы сможем попасть в Отверстие? И сообщить все Найнив Седай.

— Может быть, — ответил Перрин — Правда я не знаю, правильно ли будет отвлекать Найнив от ее теперешнего занятия.

Перрин развернулся, смотря на спальные мешки, которые сначала замерцали, а потом и вовсе исчезли. Он и Гаул отправились проверить поле Меррилор на наличие прохода, но его не было.

Если бы он хотел вернуться в реальный мир, ему пришлось бы остановиться здесь и ждать несколько часов. Бессмысленно потраченное время.

Если бы только он мог понять, как именно удавалось Губителю самому перемещаться между мирами…Ланфир говорила про какой-то способ…Но единственный кто смог бы подсказать ему, это Губитель. Перрин пытался вспомнить этот момент перехода, но у него ничего не получалось. Ощущал ли он вообще что-то? Небольшой намек, как Губитель сделал то, что сделал?

Златоокий покачал головой. Он пытался снова и снова, но ничего не получалось. Он вздохнул. Каждый раз надеясь он обращался к волкам. Видели ли они Ищущую Сердце?

Волки ответили ему изумлением. Он слишком часто спрашивал их об этом.

— Может быть тогда вы заметили какие-либо лагеря двуногих? — отправил Перрин.

Ответ был смутным. Волки обращали внимание на людей, только что бы избегать их, в волчьем сне они не играли никакой роли. Также одной из причин были ночные кошмары, которые постоянно сопровождали большие скопления людей, что тоже отпугивало волков.