Память Света (Память огня)

— Но я — не Амерлин.

— Нет. Если он умрет, я переживу это и буду сражаться. Переместиться к нему через Врата будет глупостью, как ты сказала, и я не позволю тебе сделать этого. Он на Холмах. Мы проложим путь туда, как и было приказано, и так мы достигнем его. Это будет лучший выбор.

Сильвиана поколебалась, затем кивнула. Это должно быть сделано. Вместе они вернулись к западной стороне Холмов, но Сильвиана беспокоилась. Глупый мужчина! Если он умрет, Эгвейн будет очень сложно продолжать бороться.

Тени не нужно было убивать Амерлин, чтобы остановить ее. Было достаточно убить одного идиота-мальчишку.

* * *

— Что делают те Шарцы? — мягко спросила Илэйн.

Бергитте остановила свю лошадь, взяв подзорую трубу у Илэйн. Она подняла ее, осматривая место от русла сухой реки до склонов Высот, где столпилось большое количество войск Шарцев. Она проворчала:

— Они, возможно ждут, когда Троллоки запасутся стрелами.

— Ты не кажешьcя очень уверенной, — сказала Илэйн, забирая обратно подзорную трубу. Она удерживала Единую Силу, но не использовала ее пока. Ее армия боролась здесь, на реке, в течение двух часов. Троллоки продвигались в русле реки вверх и вниз по Море, но ее войска удерживали их от вступления на земли Шайнара. Трясины препятствовали тому, чтобы враг развернул ее левый фланг, ее правый фланг был более уязвимым и должен находиться под наблюдением. Было бы намного хуже, если бы все Троллоки двигались, чтобы пересечь реку, но конница Эгвейн била их с тыла. Это сняло часть давления с ее армии.

Мужчины пиками удерживали троллоков, и небольшой поток воды, все еще сочащийся по руслу, стал полностью красными. Илэйн сидела в решительной позе, глядя на свои войска, и видима ими. Лучшие андорцы истекали кровью и умирали, с трудом сдерживая троллоков. Шарская армия, казалось, готовились начать наступление с Высот, но Илэйн не была уверена, что они пока готовы начать атаку. Нападение Белой башни с западной стороны должно было их отвлечь. То, что Мэт отправил армию Эгвейн атаковать Высоты сзади, было гениально.

— Я не очень уверена, в том, что сказала, — проговорила Бергитте тихо. — Не совсем. Не обо всем.

Илэйн нахмурилась. Она думала, что беседа закончена. О чем говорит Бергитте?

— Что насчет твоих воспоминаний?

— Первое, что я помню сейчас, это мое пробуждение рядом с тобой и Найнив, — тихо сказала Бергитте. — Я помню наши разговоры о том, что мы были в Мире Снов, но я не помню само место. Это все ускользнуло от меня, как вода сквозь пальцы.

— О, Бергитте…

Женщина пожала плечами.

— Я не могу жалеть о том, чего не могу вспомнить. — Боль в ее голосе опровергала ее же слова.

— Гайдал?

Бергитте покачала головой.

— Ничего. Я чувствую, что я должна знать кого-нибудь с таким именем, но я не знаю, — она усмехнулась, — Как я уже сказала. Я не знаю, что потеряла, так что все в порядке.

— Ты лжешь?

— Кровавый пепел, конечно, я лгу! Это как будто у меня в голове дыра, Илэйн. Глубокая, зияющая дыра. Через которую как кровь вытекает моя жизни и мои воспоминания. — Она отвернулась.

— Бергитте… мне жаль.

Бергитте повернула лошадь и тронулась, очевидно, не желая обсуждать этот вопрос. Ее боль чувствовалась словно шипы в глубине разума Илэйн.

На что это может быть похоже — лишиться столь многого? У Бергитте не было ни детства, ни родителей. Вся ее жизнь, все, что она помнила, не длилась и года. Илэйн хотела последовать за ней, но тут ее охрана посторонилась, пропустив Галада, облаченного в доспехи, накидку и плащ Лорда Капитан-Командора Детей Света.

— Галад, — обратилась Илэйн к брату поджав губы.

— Сестра, — сказал Галад. — Я предполагаю, что абсолютно бесполезно говорить тебе, насколько неуместно для женщины в твоем положении находиться на поле боя.

— Если мы проиграем эту войну, Галад, то мои дети родятся в неволе у Темного, если родятся вообще. Я думаю, что борьба стоит риска.

— Пока ты воздержишься от личного участия в сражении, — сказал Галад, прикрывая глаза, чтобы осмотреть поле боя. Это, видимо, означало, что он давал ей разрешение — разрешение возглавлять свои войска.

Полосы света направились с Высот, ударяя по последнему дракону, стреляющему из поля позади войск. Такая сила! Демандред своей силой затмевал Ранда. Если он повернет эту силу против ее войск…

— Почему Коутон отправил меня сюда? — спросил тихо Галад. — Он хотел увидеть меня здесь с десятком моих лучших людей.

— Ты не спрашиваешь моих предположений о том, что на уме у Мэтрима Коутона, не так ли? — Спросила Илэйн. — Я убеждена, что Мэт действует так только потому, что люди позволяют, чтобы ему всё сходило с рук.

Галад покачал головой. Она могла видеть группу своих людей собравшихся неподалеку. Они указывали на Троллоков, которые медленно пробирались вверх по реке к Арафелскому берегу. Илейн поняла, что ее правый фланг был в опасности.

— Пошли за шестью подразделениями арбалетчиков, — сказала Илэйн Бергитте. — Гайбону нужно укрепить наши войска выше по реке.

Свет. Это начинает плохо выглядеть. Силы Белой Башни были там, на западном склоне высот, где направление было самым яростным. Она не могла разглядеть это, но могла почувствовать.

Дым вздымался поверх Высот, освещенных всполохами взрывающихся молний. Подобно зверю состоящему из ярости и голода, шевелящемуся среди черноты, с вспыхнувшими глазами будто он только что проснулся.

Илэйн вдруг почувствовала. Проникающий запах дыма в воздухе, крики от боли мужчин. Гром с неба, потряхивание земли. Холодный воздух опустился на землю, на которой ничего не росло, сломанное оружие, тяжелые пики в щитах. Конец. Он действительно наступил, она стояла на его краю.

Посланец подъехал галопом, везя конверт. Он назвал правильные пароли охране Илэйн, спешился и был допущен к ней и Галаду. Он обратился к Галаду, вручив ему письмо.

— От Лорда Коутона, сэр. Он сказал, что вы будете здесь.

Галад взял письмо и, нахмурившись, открыл его. Он вынул листок из конверта.

Илэйн подождала, спокойно-спокойно досчитав до трех, затем подъехала на лошади к коню и наклонила голову, чтобы прочитать его. Честно говоря, мог бы и позаботиться о комфорте беременной женщины.

Письмо было написано рукой Мэта. Но, как отметила Илэйн, написано оно было намного чище и грамотнее чем это было в прошлый раз несколько недель назад. Очевидно, давление битвы сделало Мэтрима Коутона больше клерком.