Пан Самоходик и тамплиеры

С другой стороны островка, в камышах были уложены огромные сосновые бревна, с них даже сняли кору. Некоторые были связаны в плоты, вероятно, их подготовили к весеннему сплаву. Или, может быть, просто забыли до весны. Лежа в воде, рядом друг с другом, они образовали надежный и длинный мост между островом и материком.

Я выскочил на берег и заглянул в разрушенную хижину.

– Этот кто-то был здесь недавно.
– Сказал я.

Рядом с хижиной, я увидел кучку горячей золы. Вокруг костра валялись недоеденные остатки запеченной рыбы.

– Фью-ю!
– Присвистнул я.
– А это что такое?

Я поднял с земли несколько тонких, сломанных планок, покрытых шпоном. Рядом в траве валялись куски битого стекла.

– Ты знаешь, что это было?
– Воскликнула Анка.
– Это остатки рамки, в которой был документ.

– Значит, грабитель останавливался здесь!
– Ответил я.

Неизвестный украл документ и нашел приют на островке. Здесь разбил рамку, вынул документ и скрылся. У нас была возможность встретиться с ним лицом к лицу. Теперь было поздно, мы опоздали.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

И СНОВА МАЛИНОВСКИЙ – ТРЕТИЙ ВЫХОД ИЗ СИТУАЦИИ – ДОМИК ПЕТЕРСЕНОВ - ДИСКУССИЯ О ЗАСАДЕ – МЫ ИГРАЕМ В ОТКРЫТЫЕ КАРТЫ

Возвращаясь в лагерь, где оставались разведчики, уже на расстоянии мы увидели, как на воде качается моторная лодка. Козловский и Петерсен были заняты разговором с тремя моими друзьями.

– Мы ждем вас здесь.
– Сказала Карен, когда наша байдарка ткнулась носом в прибрежный песок.

Капитан Петерсен подошел и сердито бормоча, протянул мне лист бумаги.

– Вы только почитайте это! Я, наверное, сойду с ума от злости!

– Это письмо мы нашли на лобовом стекле нашей машины.
– Сообщила Карен.
– И пришли к вам, чтобы спросить совета.

Я взял письмо, написанное на листе, вырванном из ученической тетради. Оно было написано довольно странным корявым почерком. Видимо, для того, чтобы трудно было догадаться кто автор.

Оно сообщало Петерсену: «Если вы хотите получить документ тамплиеров, положите три тысячи злотых в местной часовне. Сделайте это в полночь, а затем вернитесь домой, утром в часовне вы найдете документ. Малиновский»

Раздались сердитые крики капитана Петерсена:

– Опять Малиновский! Обманул меня, высмеял, выманил четыреста долларов и теперь хочет три тысячи злотых. Вор, мошенник, грабитель!

– Пан Томаш.
– Спросила меня Карен.
– Как вы думаете, заплатить ему три тысячи или проигнорировать письмо?

– Не дам! Не дам ни гроша!
– Закричал Петерсен.
– Возьмет деньги, а документ нам не положит.

– Успокойся, папа, - Промурлыкалa отцу панни Петерсен.
– Выслушаем сначала, что скажет на это пан Томаш. Вот Козловский советует нам заплатить.

– А я не советую. Настоятельно не советую.
– Сказал я.

Отозвался Козловский:

– Он так советует наперекор мне. Я говорю: «Платить», пан Томаш говорит: «Не платить». Потому что я ему не нравлюсь, и он всегда говорит наоборот, чтобы досадить мне. Лично я не вижу другого выхода для получения документа, кроме как заплатить за него.

– Почему вы думаете, что мы не должны платить?
– Спросила меня панни Петерсен.

– Мой совет не от упрямства. Я не считаю этот документ ценным. Если там указан способ как найти сокровища, я уверен, они не стали бы продавать его за три тысячи, а потребовали бы много больше. И быть может вообще не стали продавать его, а использовали бы сами. Кроме того, никто не гарантирует, что это не очередная афера. Где у нас есть доказательства того, что письмо, вообще принесут? Вы положите три тысячи злотых, он их заберет и покажет вам фигу.

– Да, это так!
– Крикнул капитан Петерсен.
– Пан Самоходик прав. Я не стану платить Малиновскому.

– Я тоже поддерживаю пана Томаша.
– Влезла в разговор Анка.
– Мне кажется, что вы не должны платить вору за украденное, это не правильно.

– O, так вы на стороне Самоходика?
– Глаза Карен зло сузились.
– У пана Томаша все больше и больше последователей. Но я хочу заполучить этот документ. Если есть хотя бы немного надежды, что он поможет, то я рискну тремя тысячами злотых.

– Зачем?
– Возразил ей отец.
– Ты хочешь поощрять мошенничество Малиновского? Я не согласен.

Но панни Карен знала, как уговорить отца. Вместо того чтобы спорить с ним, она поцеловала его в щеку и сказала:

– Папа, ты мне обещал, что я буду руководить экспедицией. И что значат глупые три тысячи злотых для нас, ведь ты дал мне обещание?

Петерсен почесал в голове.

– Я тут подумал и хочу предложить, - заговорил он, - давайте сделаем так... Вместо денег положим в конверт нарезанную бумагу, например, из газеты. Затаимся и будем наблюдать из засады кто такой Малиновский.

– Браво!
– Закричала панни Петерсен и сильно хлопнула меня по спине.
– Так мы и сделаем. Спрячемся в засаде и захватим Малиновского. Вы нам поможете в этом?

– Помогу.
– Ответил я.
– В засаде мы будем вместе. А потом мы разойдемся. Я ухожу.

– Почему?
– Спросила Карен.

Я пожал плечами.

– Вы позволите мне ознакомиться с содержанием документа, когда вы его получите? Нет. Я тоже не хочу раскрывать всех своих карт. Я ухожу искать сокровища тамплиеров в другое место, а здесь оставаться, как я думаю, бессмысленно.

– Мы тоже уйдем, как только получим документ.
– Сообщила Карен.

– Я хотел бы отметить один нюанс.
– Продолжал я.
– Документ принадлежит учителю из Mилкока. Если мы каким-то способом вырвем его из рук Малиновского, он должен быть возвращен законному владельцу.

– Вы хотите ознакомиться с ним?
– С иронией в голосе спросила панни Петерсен.
– Хорошо, но только потом, когда сокровища будут у нас в руках.

– К сожалению, Карен, я против.
– Встрял в разговор ее отец.
– Если пан Томаш примет участие в засаде и мы поймаем Малиновского, то он ознакомится с содержанием документа.

Капитан Петерсен подошел к делу очень справедливо. Это не понравилось ни его дочери, ни Козловскому, что нетрудно было прочитать по выражению на их лицах. Но в этот раз Карен не стала спорить с отцом.

Таким образом, мы обсудили детали нашей операции, а затем Козловский решил:

– Хотя я против, чтобы организовать засаду, все-таки я приму в ней участие, втроем мы имеем больше шансов схватить Малиновского.

– Ну, наконец-то!
– Вскинула руки Карен.
– Я уже думала, что ты трус.