Панельный ямб. Книга 1

Когда Б. всё-таки вышел, настала моя очередь. Я, подсевший весь на измену, всё-таки согласился. Зашел в комнату с этой слонихой. Она не была страшной, но знаешь, при такой комплекции.… Ну, короче первым делом она начала sosat’ мне, так как у меня не стоял. Мой болт быстро поднялся, тут она достала из сумочки очередной презерватив и нацепила на меня. А затем знаешь, что сказала? «Ложись дорогуша, сейчас я буду тебя trahat’» Ха-ха! Прикинь! Ну что… мне было страшно. Я ей повиновался. Прикинь, на мне скакало сто килограммов мяса. Но если отбросить все эти предрассудки, то было кайфово.

В своё оправдание могу сказать, что после, когда я закончи, накидавшиеся Д. и Б. разговорились и Б. сказал, что у него никогда не было групповухи. Д. сразу решил исправить это. Они пошли ebat` эту дамочку вдвоем. А самый угар заключается в том, что когда уже всё было кончено, эта shlюha всем сказала «чао», а затем подошла к Б. и поцеловала его в щёчку. И это после того, как otsosala четыре болта. Прикинь! Она его вроде зайкой под конец назвала. Ну а после мы двинули домой к Д., где ugashivalis’ по полной govnom. Я только под утро оклемался и двинул пешком домой»

На этом Р. умолк. Я ещё долго смеялся, смакуя этот прикол в голове. Мы закупились булками и отправились в школу с большим опозданием.

***

Конец всей этой makruhi наступил неожиданно быстро. Я стал подтянутым, коротко подстриженным молодым человеком (два учебных года настолько не вдохновляли, что я решил ходить в спортзал). Все экзамены сданы. Близился выпускной.

Р. слился сразу. Он считал очень тупой идеей тратить бабки на то, чтобы нарядиться и «сидеть просто жрать». К тому же стоит брать в расчет тот факт, что в моём классе он оказался только в последние два года (до этого учился в соседней школе). Такие дела.

Я наоборот. Хоть не был привязан ко всем этим школьным pizdukam, но всё же хотелось пойти на всеобщую оргию. Другой мой школьный кореш точно собирался идти. Поэтому мы договорились нажраться водяры и хорошо провести последний день нашей уходящей юности. Меня, если так хотите, захлестнуло чувство общей сплоченности. Как оно и бывает в подобных вонючих мероприятиях.

За пару дней до намеченного дня я гонял по магазинам с мамой. Конечно, все ребята ходили в основном с друзьями, но мне хотелось хоть изредка делать этой женщине приятно. Она заслужила. Терпеть такого мудака – дорогого стоит.

Мама купила мне рубашку классического покроя. Красно-синий мелкий орнамент достаточно хорошо разбавлял скудность такого покроя. Плюсом я выбрал себе узкие обтягивающие джинсы. Они вполне классно смотрятся на моих стройных подкаченных ногах. Такие дела. Матушке же выбрали платье. Ну как выбрали, она предлагала варианты, которые ей нравятся, а я послушно поддакивал, искренне говоря, что ей идёт.

День выпускного настал. Я уже почти как месяц имел статус совершеннолетнего. Спокойно мог купить себе и сигареты, и бухло. Другой вопрос заключался в том, что не всегда были деньги на сие развлечения для уважающих себя джентльменов.

В этот волнительный для всех день подобных проблем с кэшем не возникло. Родители с радостью отстегнули мне тонну сказав, чтобы я себе что-нибудь купил. Я решил послушаться родительского наставления, поэтому с моим школьным другом Н. мы вышли пораньше. Что я, что он – были при полном параде. В красивых рубашках и гордой улыбкой на лице.

В стенах школы нужно было оказаться в десять часов. Там соберутся все наши родители; они будут плакать, смотреть, как их отпрыскам вручают бесполезный кусок картона.

С Н. я пересёкся в половину девятого. Во-первых, у нас был лёгкий нервоз по предстоящей движухе. А во-вторых, нам ещё нужно было метнуться в алкогольный магазин. Пока мы шли, я беззаботно курил, иногда озираясь по сторонам (я хоть и большой мальчик, но не настолько, чтобы палиться перед родственниками с сигаретой). Мы обсуждали девчонок с нашего класса, рассуждая на ту тему: кто кого бы otperdolil. А ещё о том, кто куда поступит. Н. более смышлёный парень в подобных вопросах. Он пай мальчик в глазах окружающих, и полный засранец в окружении своих друзей. Проще говоря – идеальный баланс всеуспеваемости.

Я думал, что хочу поступить в институт на экономиста, но теперь, когда остался последний шаг; Теперь, когда я proebal два года на десятый и одиннадцатый класс, вдруг ясно понял, что это были всё не мои желания. Это были желания Н., его стремления. Ещё когда был выбор – он уламывал меня остаться, говорил, что это престижнее. Я ему верил, но сейчас вдруг понимаю, что он сделал это только ради того, чтобы было с кем поболтать на переменке.

Он говорит, что ему в целом без разницы на кого учиться, ему все равно, куда его возьмут. У него уже есть будущее. Н. – хоккеист, а вышка ему нужна для престижа. Но я… у меня нет хоккея; Нет дела, в котором я бы преуспел. Мой разум накрыло эмоциями тоски и печали по себе любимому. Я не показываю этого. Курю, смотрю куда-то вдаль, периодически поддакивая и кивая.

Я думаю о том, что Н. совсем из другого сословия людей, нежели чем я или Р. Да – мы друзья. Мы знали друг друга с садика. Н. всегда относился ко мне хорошо. Нам всегда было весело вместе, но по факту: мы слишком разные. Пройдёт этот выпускной, и мы больше никогда не встретимся с ним; Не созвонимся; Не соберёмся сходить куда-то выпить пива. Прозвенит звонок, и я стану ему не интересен. Он пойдёт дальше своей дорогой, а я останусь стоять на развилке.

Вот мы уже на кассе. У нас две бутылки водки по ноль семьдесят пять, две упаковки апельсинового сока. Немного поспорив с кассиршами и потыкав паспорта в лица – мы выходим с покупками. Идём по направлению к школе. Я взял специально два тёмных пакета. В один мы замотали бутылки, положив его во второй пакет вместе с соком. Hmanat’ нас не будут, но подстраховаться стоит.

Основная масса наших одноклассников сидела в кабинете класснухи. По пути мы с Н. зашли в мужской туалет на третьем этаже. Сейчас вряд ли кто-то зайдёт помешать нам сделать «грязные делишки». Я сказал стоять Н. на шухере, а сам открыл первую упаковку сока и начал выливать одну треть (или около того) в сортир. Сок выливался из горлышка «блевками», будто у него судороги. Оранжевые капли взметались вверх с каплями из сортира, которые чуть ли не долетали до моего лица.

Одна blyadskaya мокринка все же попала мне на рубашку, но я был взволнован своей операцией, мне сейчас не до этого. Затем я открыл бутылку водки и влил в упаковку сока до упора. Операция повторилась со второй бутылкой. Теперь мы имели две бутылки алкогольного сока и ещё одну бутылку водки мы перепрятали в поясную сумку на будущее. Пустую же стекляшку решили просто оставить на подоконнике. Думаю, когда её обнаружат – нас уже здесь не будет. Мы будем отплясывать в ресторане.

Когда мы вышли из туалета – мимо проходила одна тёлочка с нашего класса. Высокая такая, с белыми волосами. Всё бы ничего, но у нее всегда была слишком простая, деревенская рожа. Она симпатичная, я не оскорбляю. Просто факт есть факт. Так вот она поздоровалась с нами, мы обменялись любезностями. Лошадиная морда позвала нас на улицу фотографироваться, так как весь наш sranyi класс решил пойти проветриться на улицу, заодно понаделав памятных фоток. Ничего не оставалось, как последовать приглашению.