Пангея

Следом в живот ему вонзился штык первого из подбежавших демонов. Следом тут нажал на курок - и внутренности Косинова пронзила сначала ледяная боль, а затем огненная. Демон выдернул штык - фельдфебель упал на колени. Глаза застила кровавая пелена. Руки тряслись. Но все же сил на то, чтобы в третий раз вдавить с поворотом рукоятку в коробку "адской машинки".

Волна взрывов поглотила фельдфебеля Косинова вместе с его убийцами.

Я сидел на своей койке в каюте "Померании-11". Не знаю, была это та же самая каюта, которую мы занимали с Еленой, во время полета к Пангее. По крайней мере, койка в этой была одна. И первое время я только и делал, что валялся на ней, глубокомысленно пялясь в потолок. Или это тоже называется палубой. Верхней. Хотя какая, собственно, разница, как она зовется.

А все дело было в том, что здесь в лазарете лежала Елена. И я должен был к ней сходить. Просто обязан. Не мог этого не сделать. Надо было поговорить с ней о многом. Но набраться храбрости и отправиться-таки в лазарет, я никак не мог. В штыки подниматься на демонов - не боялся, а тут стоило только подумать о том, как войду в ее палату, как ноги подгибались и совершенно не хотели нести меня в ту сторону. Куда угодно, только не туда. В кают-компанию, к флотским офицерам. В довольно большую каюту, где собирались офицеры наших полков. Но только не к лазарету. Благодаря дотошности фон Ланцберга, я точно знал палату Елены. Ради нее, кстати, освободили все помещение. Оно и понятно, надо же сохранить ее инкогнито, так сказать. Благо, лазареты на десантных кораблях были не то чтобы очень хорошие, зато большие. Рассчитанные на полный комплект личного состава. И при наших совершенно чудовищных потерях свободного места было более чем достаточно.

Однако сидеть и дальше было нельзя. Я собрал волю в кулак и заставил себя выйти из каюты. Ноги несколько раз, словно сами по себе пытались свернуть с намеченного пути. В голове гуляли глупые мысли относительно того, что это можно сделать и завтра, а еще лучше - послезавтра. Однако я не давал ни ногам, ни мыслям воли. Я вошел в лазарет решительным шагом, впечатывая подошвы сапог в палубу, как будто во время боя, когда она пляшет под ногами шляйфер.

– Вам куда?
– тут же нарисовался дежурный санитар в белом халате поверх флотской формы.

– В одиннадцатую палату, - ответил я и, предупреждая его возражения, добавил: - Я командир Пятого Вюртембергского. Фенрих Шварц - мой адъютант.

– Вас понял, - произнес санитар, глянув на меня этак снисходительно-понимающе, даже с каким-то оскорбительным уважением. Мол, как ловко исхитрился протащить девку за собой. Даже в окопы на передовую сманить сумел.

Мне отчаянно захотелось дать ему в зубы. Но я сдержался, даже не глянув в его сторону больше.

Елена казалось такой маленькой без зимней формы, шинели и доспехов, в которых я видел ее на фронте. Она лежала под одеялом, свернувшись калачиком. И казалась маленьким котенком, которого очень хотелось взять на руки. Вот только у этого котенка есть и зубки, и коготки. И Елена, не задумываясь, пустит их в ход.

Раненная нога под одеялом выпирала некрасивым горбом.

Я подвинул стул к ее кровати и сел на него. Сначала мне даже казалось, что Елена вовсе не заметила моего появления, пока она не спросила равнодушным голосом:

– Что вам нужно?

– Навестить пришел, - ответил я.

Более беспомощным я не чувствовал себя никогда. Я старался даже не смотреть на кровать, на которой лежала Елена.

– Навестили, - все также невзрачно произнесла она.

– Может хоть посмотришь на меня, Елена?
– Проклятье, откуда в голосе это предательская дрожь?!

Она послушно повернулась, и я увидел ее несколько побледневшее и осунувшееся лицо. В глазах Елены, против моего ожидания не было гнева. Одно только равнодушие.

– Нагляделся на меня, Максим?
– Пользуясь тем, что ее пол раскрылся и не надо прятаться под личиной фенриха Шварца, она звала меня по имени, как в блиндаже, да и выкать быстро перестала.

– Но это был единственный шанс спасти тебя!
– выпалил я.
– Нашими полками пожертвовали. Мы должны были прикрывать эвакуацию до последнего. Проклятье! Да у меня за этот день едва ум за разум не зашел! Часы за пулеметом! Ожидание демонов, тварей, мертвецов в траншеях. У меня руки тряслись еще несколько дней! И я не виноват, что мы смогли отбить все вражеские атаки.

– А ты не подумал, Максим, как мне теперь домой возвращаться?!
– крикнула Елена, даже приподнимаясь на кровати.
– От моей репутации не останется и следа! Как теперь возвращаться в институт, когда там станет известно обо всех моих "приключениях". И о "фенрихе Шварце"! Да меня родители на порог не пустят!

– Нет больше фенриха Шварца, - отмахнулся я.
– Пропал без вести во время эвакуации. Таких много в списках. Тела ведь бросали без разбору. Так что ничего страшного не произошло. Подпоручик Киже пропал. Наградами, конечно, тебе похвастаться не выйдет, - попытался пошутить я, и понял, что делать этого не стоило.

– И проблемы с институтом ты тоже сможешь решить вот так запросто?
– Теперь в голосе Елены было больше ехидства.
– Я ведь пропустила большую часть семестра.

– Решим и ее, - решительно произнес я.
– В конце концов, схожу к вашему ректору, или кто там руководит вашим институтом. Уж полковнику и герою не одной войны не откажут...

– Не смей!
– перебила меня Елена.
– Ты понимаешь, к чему это приведет!

Я задумался над своими словами, и понял, насколько дурацким было предложение. Репутация Елены и без того основательно подмочена исчезновением неизвестно куда, после моего визита от ее доброго имени не останется и памяти.

Елена отвернулась к стене, завернувшись в одеяло, натянув его на голову. Я наклонился, тронув ее за плечо, но она дернулась, будто мое прикосновение обожгло ее. Я тут же отдернул руку.

– Прости меня, Елена, - глухим голосом произнес я, поднимаясь со стула.
– Я не виноват, что так получилось.

– Скажи еще, что стрелять в меня не хотел, - донеслось из-под одеяла.

Не поднимая головы, я вышел из палаты. Даже прощаться не стал. Понимал, что ничего хорошего я не услышу.

Приложение.

Глоссарий

Трубки (удлиненные заряды, УЗ, торпеды) - длинные металлические трубки (длиной около 2 м), наполненные взрывчаткой, использующиеся для подрывных работ либо в качестве гранат.

Эполеты в армии Доппельштерна носят только обер- и штаб-офицеры гвардейских полков.

Абшид (нем abscheid, от abscheiden - разделять, разлучать) - увольнение со службы, отставка; письменное свидетельство об увольнении, отставке.

Kinder, KЭche, Kirche (нем.) - дети, кухня, церковь.

Альибонские танки, выпускался в двух модификациях, различавшихся между собой вооружением: "самец" -- со смешанным пушечно-пулеметным вооружением и "самка" -- с чисто пулеметным вооружением.

Орден Короны Учрежден в 1861 году. Имел четыре степени. Белый эмалевый крест пате (позолоченный для 4-го класса).

Императорский орден Святого Равноапостольного князя Владимира -- орден Российской империи в 4 степенях за военные отличия и гражданские заслуги. Учрежден в честь князя Владимира Крестителя в 1782 и являлся до 1917 года наградой для широкого круга военных в чине от подполковника и чиновников среднего ранга.