Панк-рок. Предыстория. Прогулки по дикой стороне: от Боба Дилана до Капитана Бифхарта

Эпилог

Я не пишу экспериментальную музыку. Мои эксперименты заканчиваются до того, как я начинаю писать музыку. Далее экспериментировать должен слушатель ^[202]. Эдгар Варез

В своей рецензии 1969 года Лестер Бэнгс называл "Trout Mask Replica" «возможно, самым необычным и трудным музыкальным опытом, который вы можете получить в этом году» ^[203]. Выдающийся критик оказался неправ. "Trout Mask Replica" оставался и продолжает оставаться «возможно, самым необычным и трудным музыкальным опытом» уже на протяжении многих десятилетий. Этот опыт, успев обрасти славой и мифами, продолжает привлекать к себе все новых слушателей. Одним просто нравится подвергать себя «проверке на прочность», других привлекает культовый статус альбома и возможность войти в разряд «продвинутых» меломанов; третьи просто продолжают переслушивать, получая удовольствие и радость, необъяснимые законами физики.

Как мы имели возможность убедиться, Ван Влит проделал долгий путь к произведению, которое ныне имеет статус его opus magnum. Для Дона это было стремление к полной, ничем не скованной творческой независимости. Ради нее он отказался от музыки, которая вполне могла принести ему коммерческий успех, признание массового слушателя, а также подарить истории блестящие ритм-энд-блюзовые альбомы. Однако беспрецедентная убежденность, интуиция, а также бесстрашие Ван Влита принесли впечатляющие плоды: "Trout Mask Replica" – это, вероятно, один из самых эффектных и гордых примеров демонстрации абсолютной творческой свободы. В этой свободе заключается сама суть альбома. На вопрос «О чем, собственно, альбом "Trout Mask Replica"?», внятного ответа не существует (ответы вроде «TMR – это портрет современной Америки» представляются крайне неубедительными). "Trout Mask Replica" – это просто заявление «я художник, я так вижу», то есть форма, ставшая смыслом и содержанием. Кроме того, здесь скрывается один из секретов притягательности альбома – он не вписывается ни в один формат, не попадает явным образом ни в одну категорию. Задействованные инструменты и звучание альбома позволяют формально отнести его к рок-музыке, однако сам принцип построения этих произведений роднит их с классической музыкой и ее сложными партитурами.

В 2017 году Сэмюэл Андреев, молодой композитор из Канады, опубликовал на YouTube первый в своем роде подробный анализ музыки "Trout Mask Replica" на примере композиции "Frownland"^[204]. Андреев проделал впечатляющую работу, транскрибировав на слух каждую из трех мелодических партий этой композиции (две гитары и бас-гитара). Обнаружилось, что для построения номера продолжительностью минута и сорок секунд Бифхарт задействовал в общей сложности 21 самостоятельный сегмент – иным авторам такого количества музыкальной информации хватило бы на целый альбом. Итог этого «разоблачения» поражает: почти каждый из этих сегментов, если воспроизвести их на фортепиано, оказывается простенькой, но при этом неожиданно обаятельной музыкальной фразой (многократно повторенной в итоговом произведении). Это по-детски невинные, а иногда довольно привязчивые мелодии; легко представить, как их наигрывает за пианино ребенок. И именно эти миловидные пассажи по велению Бифхарта были с остервенением исполнены на перегруженных электрогитарах, поддержаны мощным ритмом ударных и как следует заглушены капитанским вокалом. Дон сам выступил автором этого звучания, отдав распоряжение гитаристам играть на толстых струнах металлическими звукоснимателями и заглушив картоном барабанную установку – музыка зазвучала еще более резко, шумно и хаотично. Однако (и в этом можно увидеть глубокий философский смысл) за всем шумом и кажущимся нагромождением нот по-прежнему скрывались по-детски наивные мелодии. Если американский критик Тим Пейдж сравнил прослушивание "Trout Mask Replica" с попыткой «подружиться с дикобразом»^[205], то под всеми иголками этот дикобраз, на самом деле, имеет весьма дружелюбный характер^[148].

В поздние годы музыканты Мэджик Бэнда были полны решимости развеять магию альбома, автор которого причинил им так много страданий. Джон Френч довольно резко заявлял, что музыка Бифхарта сложна не потому, что она хитроумна и продуманна, а напротив – потому что Капитан сам до конца не понимал, что делает (если бы подгонял партии друг под друга, музыка определенно получилась бы более структурированной и благозвучной). Для Джеффа Коттона "Trout Mask" и вовсе явился «механической музыкой» (в противоположность живым импровизациям сессий Mirror Man) ^[206]. Однако здесь хочется возразить, что конечный результат оказывается важнее метода и внутренней «кухни»: даже если Ван Влит не был композитором в полном смысле этого слова, он был художником, творцом – в самом широком смысле. Кроме того, давно известно, что значительную часть любой, даже самой продуманной музыки «сочиняет» в процессе прослушивания сам слушатель – и это отнюдь не отменяет ценности композиторской работы. Заппа, вдохновитель Ван Влита, к концу 1960-х годов развил метод, названный им «ксенохронией»: Фрэнк накладывал друг на друга фрагменты и партии своих не связанных друг с другом произведений, получая неожиданный эффект: слушателю начинало казаться, что группа аккомпанирует гитаристу – хотя гитарное соло было взято с совершенно иной записи. Мозг слушателя, не терпящий беспорядка, сам достраивал несуществующую связь^[149]. Осмелимся заявить, что на альбоме "Trout Mask Replica" Дон по полной программе «перексенохронил» своего учителя.

Итак, вдумчивый музыкальный анализ показывает: "Trout Mask Replica" оказывается не «атональным» и «неритмичным», а политональным и полиритмичным альбомом. Он интересен тем, что лишает слушателя возможности «зацепиться» за удобные пульс и тональность. Ритмы постоянно скачут с одного размера на другой, временами накладываясь друг на друга; то же самое можно сказать и о мелодиях: даже относимые к конкретным тональностям, они не имеют тонального центра – то есть не могут переходить от неустойчивых созвучий к столь удобным для слушателя разрешениям (составляющим значительную часть нашего удовольствия от прослушивания любой музыки). Каждое состояние этой музыки кажется неустойчивым: мы вынуждены постоянно ощущать себя на шаткой доске, которую из-под нас в любой момент может выдернуть коварный Капитан. В этом тексте уже говорилось о том, что Ван Влит лишал своих музыкантов уверенности и опоры, не позволяя им играть привычными им способами. Можно сказать, что схожий фокус он проделывает и со своим слушателем. И если музыканты Мэджик Бэнда в результате неортодоксальных капитанских методов открывали для себя совершенно новые исполнительские горизонты, то хочется верить, что новые возможности (восприятия музыки) открывают в себе и слушатели "Trout Mask Replica".

Еще одной интересной особенностью "Trout Mask Replica" является то, что он не стареет. Многие альбомы, «опередившие свое время», добились лишь тактической победы: сегодня они ценятся только историками и преданными поклонниками. Бифхарт и Мэджик Бэнд сделали нечто иное – они записали альбом, который оказался вне времени. На протяжении последних десятилетий он регулярно включался и продолжает включаться в самые разные списки «лучших», «значимых», «важных» и «повлиявших» пластинок; пластинка получила такое количество изысканных похвал от авторитетных критиков и известных деятелей искусства, что только из этих отзывов уже можно составить отдельную книгу.

Британский критик Бен Уотсон отмечает, что альбом Бифхарта не имеет аналогов: «"Trout Mask" – это единственная пластинка в истории, к которой нельзя «подготовиться», слушая другую музыку»^[207]. Многие также отмечают тот факт, что "Trout Mask Replica" требует времени на расслушивание. Среди тех, кто поначалу невзлюбил альбом, а затем полюбил всей душой, оказался и создатель «Симпсонов» Мэтт Грэйнинг: «Я впервые услышал "Trout Mask", когда мне было пятнадцать лет. Я решил, что ничего хуже я в жизни не слышал. Я сказал себе: "Да они даже не стараются!" Мне это показалось дурной какофонией. Тогда я послушал пластинку еще пару раз, потому что не верил, что Фрэнк Заппа мог так со мной поступить – и еще потому, что двойной альбом стоил кучу денег. И примерно к третьему разу я понял, что они это делают специально: такого звучания они и добивались. Примерно к шестому или седьмому разу меня перещелкнуло, и я пришел к выводу, что это величайший альбом из тех, что я слышал» ^[208]. "Trout Mask Replica" также называл своим любимым альбомом даже Дэвид Линч – что, вероятно, лишний раз подтверждает «визуальность» этой пластинки и музыки Бифхарта в целом. Джон Пил, один из главных поклонников капитанского творчества, отмечал, что значение пластинки выходит далеко за рамки рок-музыки: «Если в истории популярной музыки и было что-то, что можно было назвать произведением искусства так, чтобы это могли понять люди, занятые в других областях искусства, "Trout Mask Replica", вероятно, и есть это самое произведение»^[209].

Неудивительно, что эпитет «гений» неоднократно навешивался на Дона Ван Влита восторженными слушателями. А как насчет злодейства? Безусловно, по прошествии лет мрачные свидетельства очевидцев и соратников оказываются в тени восторженных рецензий и топ-списков. В этом есть своя правда: в конечном счете единственное значение для большинства слушателей имеет музыка. Но что же имеют сказать о Доне те музыканты, которые жили и творили с ним под одной крышей Форельного дома? Билл Харклроуд, наиболее лояльный к Ван Влиту музыкант, называет его «большим застенчивым парнем, который выставлял напоказ другую сторону… Ребенок, которому очень больно. Вот почему он мне нравится, иначе я никогда не вытерпел бы от него столько всего»^[210]. Основатель Мэджик Бэнда Алекс Снауффер, комментируя привычку Ван Влита жаловаться на обстоятельства и окружающих, замечает: «Единственное, что мешало Дону – это сам Дон»^[211]. Наиболее лаконичный вывод делал Даг Мун: «Я абсолютно, без всяких оговорок, верю в то, что Дон подверг себя демоническим влияниям»^[212]. Джефф Коттон заявлял, что простил^[213] Капитана, а Джон Френч, пожалуй, наиболее критично настроенный член Мэджик Бэнда, объясняет, что музыканты продолжали работать с Ван Влитом, «потому что нам с ним было хорошо… временами – не всегда. Я всегда мечтал о том, что когда мне будет девяносто лет, мы просто сядем с ним рядом и посмеемся надо всем, что было, – кто прошлое помянет, тому глаз вон. Этому не суждено было случиться… В конце концов, я считаю, что это была привилегия – хотя определенно с ироническим оттенком – быть связанным с именем этого человека. Я научился достигать вещей, которые считал недостижимыми, как и другие, кто работал с Доном»^[214].

За сверхспособности, обретенные под руководством Каптитана, члены Мэджик Бэнда заплатили немалую цену: «Он оставил свой след на каждом из нас»^[215], – комментирует Фрэнч, который после общения с Бифхартом разучился слушать популярную музыку. Более того, оказалось, что феноменальные навыки, которые члены группы развили под командованием Дона, они просто не способны применять «на стороне»: никто из участников «форельного» состава так и не смог найти себя в какой-либо другой группе^[150]. Билл Харклроуд отказался от выступлений и стал гитарным учителем, Джефф Коттон и вовсе ушел из музыки, а имя Джона Френча чаще всего оказывалось заметным на афишах памятных реюнионов Мэджик Бэнда. Джон продолжает сочинять музыку, однако она не находит отклик у широкого слушателя: «Люди советуют мне сочинять нормальную музыку, но то, что я сочиняю, мне кажется нормальным»^[217].

Кажется, что попав под влияние Капитана, каждый музыкант, даже сам того не желая, проводил черту – и весь остальной мир с его музыкой и его законами оказывался по другую сторону. Неудивительно поэтому, что "Trout Mask Replica", как и многие другие альбомы Бифхарта, оказали сильнейшее влияние на формирование панк-рока и панк-рокеров. Цитата лидера Sex Pistols Джона Лайдона уже приводилась в эпиграфе; не меньшие восторги испытывал и фронтмен The Clash Джо Страммер, который сообщал, что когда ему было шестнадцать, «это была единственная пластинка, которую я слушал – целый год»^[218]. Список высказываний легко можно продолжить. Безусловно, альбом "Trout Mask Replica" унаследовал черты характера своего создателя: невероятная интенсивность (сравнимая с ядерным реактором), грубость и агрессивность – эти черты были весьма нетипичными для музыки 1960-х годов. Говоря о 1960-х, интересно также заметить, что по части «накачивания» рок-музыки хаосом фри-джаза Капитан шел параллельным курсом с современниками из MC5 и The Stooges. Но было и то, в чем Бифхарт добился полного превосходства: "Trout Mask Replica" стал недостижимым образцом того, насколько смело и радикально можно «обнулить» все предыдущие достижения рока, как безжалостно можно сломать все правила и незыблемые законы, по которым принято строить музыкальные композиции. Это пример абсолютного отрицания и полной свободы – звучавший грубо, колюче, агрессивно, шокирующе, с полубезумным, маниакальным драйвом. Это пластинка, которой было здорово пугать родителей и соседей – и при этом она обладала странной притягательностью и жизненной силой. "Trout Mask Replica" оказался странным зверем (или другой рыбой), в котором узнавали себя все, кто чувствовал себя странным, неправильным, некрасивым, невписывающимся или попросту одиноким.

И тем не менее, трактовать пластинку как «средний палец» в сторону благовоспитанного слушателя означало бы в корне исказить гуманистические идеи Капитана – его жажду донести свою музыку до самого широкого круга слушателей, вывести их (по любимому выражению Дона) «из состояния кататонии», совершить с ними побег из Хмурляндии в лучший мир свободы, равенства, братства. Однако прекрасная особенность "Trout Mask Replica" в том, что она никого не тянет за рукав – кажется, что она просто живет своей собственной жизнью, заинтересовывая лишь тех, кто сам захочет остановиться, отбросить стереотипы и прислушаться. Для Лестера Бэнгса альбом "Trout Mask Replica" был «ближе к живому, пульсирующему, скользящему организму, чем любая другая пластинка, которую я слышал до этого»^[218]. Я же попробую снова сравнить его с дружелюбным дикобразом – или с деревом, каждая из многочисленных ветвей которого растет в непредсказуемом направлении, отвергая любую структуру и прямолинейность. Хаос множества ветвей образует живописную крону, однако чтобы отрастить ее, это дерево нашло в себе силы пробить самый толстый асфальт.