Пантера - ярость и страсть

– И что, убедившись, что ты непричастна, отпустили?

– Вы не поверите, босс, - потупилась я, - но и от них мне пришлось сбежать. Правда, благодаря нашим бдительным гаишникам. Я случайно подслушала их разговор, поэтому столько и знаю. Их, кстати, задержали и повезли в милицию.

– Да?
– встрепенулся он, хватаясь за телефон.
– В каком районе?

Я назвала. Он куда-то позвонил, что-то тихо сказал и вновь посмотрел на меня.

– Продолжай.

– Так все уже.

Босс вытащил из стола трубку и начал задумчиво набивать табаком, словно меня в кабинете уже и не было.

– Простите, босс, что вмешиваюсь в процесс, - робко проговорила я, - но не могли бы вы посвятить меня в то, чего я не знаю?

– А тут и посвящать не во что. Поздно вечером клиентка примчалась ко мне, после того как увидела в глазок, что тебя, бездыханную, заносят на плече в лифт какие-то люди. Через час она была у меня. И заявила, что теперь я просто обязан помочь ей прикончить мужа, потому что от этого зависит жизнь ее матери...

– А моя жизнь как же?

– Извини, но это ее не интересовало. Еще она грозилась засадить меня за решетку за убийство матери и так далее, и тому подобное. Я испугался и уступил...

– Вы - испугались?! Ни за что не поверю.

– Придется, - вздохнул он и принялся раскуривать.
– Кстати, почему от тебя анашой пахнет?

– Бандиты обкурили. И что же вы ей посоветовали?

– Какая разница? Она сказала, что знает, где он находится, и может встретиться с ним в любое время. Я ей объяснил, что нужно делать.
– Он посмотрел на часы.
– С минуты на минуту она позвонит мне и сообщит, что муж мертв. А потом приедет сюда, и мы с тобой подтвердим ее алиби, если оно кому-нибудь вообще понадобится. Скажем, что она все это время, начиная со вчерашнего вечера, находилась здесь.

– А почему вы так уверены, что она сможет его убить?

– Сможет, - твердо сказал босс, попыхивая трубкой.
– Она сможет.

– А как же ее мать? Где она?

– Клиентка убеждена, что мать сразу отпустят, когда узнают, что Игорь мертв.

– Но ведь это не так!
– заволновалась я.
– Лена еще не в курсе, что муж обокрал дружков! Им деньги нужны, а не Игорь.

– Ну, где он, там и деньги. Ладно, хватит об этом. Иди принимай ванну, ешь, переодевайся или что ты там еще собиралась делать.

– Ну уж нет, я подожду здесь. Не хочу, чтобы самое интересное опять прошло мимо меня. Я только переоденусь у себя и вернусь.

– Кстати, где мой именной пистолет?

– У Сатаны. Там же мои туфли и сумочка с паспортом.

– Надо заглянуть туда, - проворчал он.
– Помнишь, где это?

– Помню. В Тушине...

Когда я уже заканчивала переодеваться, в кабинете у босса раздался звонок телефона. Застегивая на ходу последние пуговички на блузке, я вбежала туда, и Родион включил спикерфон.

– Ну, что скажете?
– спросил он.

– Все кончено, - упавшим голосом сообщила Лена.
– Он мертв.

– Отлично...

– Как вам не стыдно!
– сквозь слезы воскликнула та.
– У меня такое горе...

– Ах да, простите. Вы где сейчас? Вас что-то плохо слышно.

– Еду к вам. У меня мобильный всегда в машине.

– А он где?

– В лесу, недалеко от Люберец. Он там прятался у кого-то.

– А телохранитель?

– Тоже мертв.

– Лихо. Патронов-то хоть хватило?

– Да, еще одна обойма осталась.

– Хорошо, приезжайте сюда и приготовьтесь к тому, что мы тут же поедем обратно в Люберцы. Действуем, как договаривались. Жду.

Он положил трубку и довольно улыбнулся:

– Ну, разве я был не прав?

– Не пойму, чему вы радуетесь? Вы же, можно сказать, стали соучастником двойного убийства. Я бы на вашем месте сухари сушила...

– С какой стати?
– Босс явно был не в себе от счастья, и это меня пугало.
– Я сидел здесь, никуда не выходил, ты с клиенткой это видела, так что все в ажуре, дорогая Мария.

– А как вы объясните милиции ее появление у нас?

– Очень просто. Муж пропал, попросила найти. А потом ей якобы позвонили неизвестные и сообщили, где можно найти мертвое тело мужа. И не забывай, что теперь, в свете того, что ты мне рассказала, многое меняется.

– А почему вы не спросили у нее сейчас про деньги и наркотики?

– Всему свое время. А вот, кажется, и она подъехала...

...В сопровождении милицейской машины, набитой знакомыми боссу оперативниками, и машины "скорой помощи" мы подъезжали к небольшому лесочку, расположенному сразу за Люберцами вдоль Рязанского шоссе. Лена, теперь уже вдова, сидела в нашем джипе, в коричневой косынке, безутешная, раздавленная горем, свалившимся на ее хрупкие плечи, и беспрестанно шмыгала носом. За весь путь никто из нас троих не произнес ни слова. Только когда свернули с трассы и въехали в лес, она тихо кивнула:

– Вон там, где будка виднеется.

Наш небольшой кортеж продвинулся в глубь леса еще метров на сто и остановился около строительного вагончика, забытого кем-то здесь еще в доисторические времена. Окна были выбиты, крыша разодрана ветром и дождями, дверь висела на одной петле, и всюду, сколько хватал глаз, на поляне валялись пустые бутылки, консервные банки и прочий мусор. Рядом стоял ржавый мангал, врытый в землю кривыми ногами, и ветер разносил из него остатки сухого пепла. Похоже, совсем недавно тут кто-то баловался шашлычками.

Лена первая вышла из машины и замерла в нерешительности, стараясь не смотреть в сторону будки. Мы с боссом тоже вышли и остановились рядом, поджидая, пока подтянутся оперативники. Их было четверо: двое в гражданском и двое в мундирах.

– Ну и где?
– хмуро спросил гражданский в сером плаще и шляпе.
– Что они вам сказали?

– Сказали, в строительной будке, - чуть слышно бросила Лена и, закрыв лицо руками, разрыдалась.
– Господи, да за что ж мне такое наказание...

– Ну-ну, успокойтесь, - пожалел ее другой, в дешевом костюме и кепке, дотронувшись до ее сотрясающегося плеча.
– Может, там и нет никого. Может, вас просто обманули, - и посмотрел на моего босса.
– Ну что, Родион Потапович, потопали глянем, что ли?

Тот пожал плечами, поправил очки на носу и твердым шагом двинулся к дверям будки. Я, держа дрожащую Лену под руку, шла за ним, а остальные топали сзади. Остановившись на пороге, босс поглядел куда-то вниз на пол будки и тихонько присвистнул.

– Да, не повезло ребятам, - сказал он. Оставив Лену, я заглянула через его плечо и ужаснулась. Сразу у порога среди разбросанного всюду мусора лежал на спине, раскинув руки, здоровенный парень в костюме с красным галстуком. Лица и одной половины головы у него не было, только сплошное кровавое месиво, словно по нему стреляли из царь-пушки, а не из пистолета. Чуть дальше, между деревянными лавочками, прибитыми по периметру вагончика, лежал еще один парень, меньших габаритов, тоже в костюме. Он лежал на животе, зажимая его руками, словно он сильно болел у него перед смертью, и открытыми глазами смотрел куда-то под лавку. Мне даже показалось, что он еще жив, но кровавые пятна вокруг десятка рваных дыр в пиджаке говорили об обратном. Весь пол вокруг был залит кровью, словно тут резали свиней.