Папа для Мышонка
Шрифт:
— Ты разбираешься в звездах?
— Что ты конкретно имеешь в виду?
— Ты различаешь, где Венера, а где Полярная звезда? — показывала она рукой в место скопления мерцающих точек. — Я вот сейчас даже Большую и Малую медведицу не могу найти. Хотя они должны здесь быть.
— Вон Большая, — показал я пальцем на часть созвездия. Видно было плохо — не полностью. Часть скрывалась за стеной, за пределами видимой зоны. — А Малая… — задумался я.
— Вот этот треугольник? — показывала она куда-то вовсе не туда.
И я поправил.
— Нет. Не этот. Вот этот ромб.
Наши руки сплелись. Я обнял
Лилия молчала, наслаждаясь моим вниманием. Мы просто смотрели друг на друга и пытались читать мысли. Так это выглядело. А может, мы просто радовались тихому счастью. Опыт нам подсказывал, что иногда достаточно молчать, чтобы сделать приятно. Потому что слова могут обманывать. А чувства — никогда. Они либо есть, либо их и не было на самом деле.
Но затем Лиля придвинулась ко мне вплотную и поцеловала в губы.
После чего шепнула:
— Ты хороший человек. Прекрасный врач… Но следопыт из тебя ужасный.
— Почему? — усмехнулся я.
— Я не знаю, что это за ромб. Но это точно не Большая медведица.
— А где же она, по-твоему?
— Она… — играла она моими пальцами, как будто в считалочку. — Она с другой стороны нашего дома.
И я рассмеялся.
— Что?
— Отсюда ее не видно. Так что не выдумывай. Тут ее и не должно быть, дилетант. Я ставлю тебе два по астрономии. Садись на место.
— Это мы еще увидим…
Я обнял ее рукой за затылок. И мы снова сомкнули губы. Подарили друг другу мягкий поцелуй. А затем Лиля перевернулась на спину и продолжила смотреть на небо.
— И все же звезды — это очень романтично. Не находишь?
— Обычно я не смотрю на них. А ты?
— И я точно так же. Обычно нет ни времени, ни правильной компании.
— Теперь у тебя есть и то, и другое.
Я снова развернул ее к себе и накрыл руками. Укутал заботой, не дал больше вырваться. И так мы пролежали до самого рассвета. В нагретой постели, закрытой на защелку спальне. Получая то, чего так долго не имели — счастье быть с человеком, который этого достоин…
С того момента мы перестали быть соседями.
Это наложило на наше общение новый шарм. Больше у нас не было былой официальности, исчезла любая дистанция. Лиля стала для меня важным человеком, мы создали пару. И это уже стало очевидным. Мы отлично ладили, находили массу интересных тем для беседы. Мы помогали друг другу в хозяйстве. Совместно ухаживали за Марго, за Басей. И точно так же за ребенком — нашим общим ангелочком по имени Машуля. Маша. Машенька. Или просто Мышонок, как я ее ласково называл в домашних стенах.
Последние дни августа быстро пролетели, и настало время школы. Первого звонка. На календаре — сентябрь. А значит, я сдержал обещание и повез нашу кроху на линейку.
Стоял погожий теплый день. Дети шли на праздник знаний в красивых нарядах. Белые блузочки, голубые рубашечки. Черные носочки, гольфы и выглаженные до стрелок брючки. Все начиналось с этой важной даты. Уже завтра начнется учеба, первые уроки, первые домашние задания. Уже ясно понимал, что придется купить ноутбук для учебы. Или планшет, чтобы не пришлось таскать в портфеле книги.
Конечно, я буду ее отвозить и забирать, но все равно не согласен, чтобы девочка так много таскала не плечах.Сами в детстве тащили, конечно. Но теперь — когда смотришь на эту мамину прелесть — это уже совсем другое. Не хочу, чтобы ей было некомфортно. Пускай учится в удовольствие. И почаще радует улыбкой.
— Это она? — спросил я Лилю, подъезжая к школе. — Я ведь правильно приехал — эта школа?
— Да, она. Все верно. Можешь высадить нас тут, на перекрестке. Дальше мы уже сами ножками. А ты поезжай на работу.
— Нет-нет-нет, — отрезал я с железной уверенностью, что лично увижу, как Мышонок сядет за парту. — Я тут не для того, чтобы работать таксистом. Такси вы могли и без меня заказать. Я имею полное право посмотреть на нашу первоклассницу. К тому же, кто вас будет фотографировать в красивеньких нарядах?
Лиля надела платье с пояском. И смотрелось оно шикарно. Белый верх и бирюзовый низ. На плечах и в зоне выреза декольте — ажурные "розы", которые словно плелись по изящным линиям ее тела. Белый цветочный узор переползал на бирюзу и создавал на складках платья вычурный рисунок. Не сливался с юбкой, а как будто заявлял о своей власти на ткани цвета морской волны. Материал был легким, развевался на ветру. И приходил в движение от каждого ее шажка. Стук и снова стук каблучков по тротуару — а я иду за ней следом и ловлю каждый шаг. Каждую вибрацию платья. И любуюсь стройными ногами, которые то и дело обнажает теплый ветерок.
— Богдан, ты куда запропастился? — удивлялась Лиля, как это можно так медленно идти. Ведь я в туфлях, а не на шпильках. Как она. С чего бы это мне плестись так сзади? И только я один знал ответ на вопрос — мне некуда спешить. Я лучше подожду и получу еще минутку наслаждения. — Скорее, там линейка начинается!
Все было забито людьми. Играла торжественная музыка. Словно сам вернулся в детство. Кажется, что песни вовсе не меняются. Только раньше были виниловые пластинки, а теперь — цифровые носители. Переписали на флешку — и вперед. Но первый звонок есть первый звонок. Это и ответственно, и страшно. И в то же время интересно.
— Мышонок, давай я возьму тебя на плечи. Так ты будешь лучше все видеть. Нам надо найти твою учительницу. Знаешь, как она выглядит?
— У-у, — помотала она головой. — Я не запомнила.
Лиля стала на цыпочки и пыталась что-либо разглядеть за спинами пришедших на линейку. Но все было тщетно. Я тут первый раз, а девчонки никого не видят из своих. На телефонные вызовы классный руководитель не отвечает. Спросить не у кого. Никто не знает, где первый "Бэ".
— Первые классы еще не вывели, — предположил какой-то пожилой мужчина. — Это вам в школу надо идти, наверное. Но тут не протолкнуться.
Из здания стали появляться новые дети, а вместе с ними — учителя с яркими лентами на плечах. Где-то здесь должен быть класс Мышонка. Нужно отыскать их и поскорее, пока не начали флаг поднимать под гимн. А то нас потом уже не пустят.
Я взял нашу первоклашку под попу и усадил на плечо. Растолкал зевак с телефонами и продвинулся к самому краю живой изгороди. Музыка сменилась более торжественной. Директор школы начала приветствие на микрофон. Ну как же так, мы опоздали. Оказались за бортом.