Папа для Мышонка

И тут к нам подбежала девушка. Вся в мыле. Явно из педагогов. Но была на нервах. Хотел у нее спросить, где Машин класс, но вместо этого…

— Мужчина, вы можете помочь?! Спасайте, крик души!

— А что стряслось? — Я, грешным делом, подумал, что кому-то плохо. Люди, когда слышат, что я врач, то сразу же зовут меня реанимировать кого-то без сознания. И никто не разбирается, что я всего лишь офтальмолог. — Кому-то плохо? Нужно вызвать скорую?

— Да, — выпалила она, — старшекласснику стало плохо, который девочку должен был на плечи брать. Ну… Вы поняли. Чтобы первый звонок и все дела.

— Он потерял сознание?

— Это уже не важно — мы вызвали скорую. Просто солнечный удар. Ничего страшного. Но… Вы бы не могли меня выручить и выйти вместо него?

— Что? — не сразу до меня дошло. — То есть. Вы хотите, чтобы я заменил старшеклассника?

— Да.

— А разве так можно? Ничего, что я…

— Вы просто так красиво смотритесь с дочкой, что я не могла не попросить. Пожалуйста, — сомкнула она руки домиком. — Прошу вас… Дочурка из первого "А"?

— Из первого "Бэ", — поправила Лиля. — Первый "Бэ". Вы покажете, где он стоит?

— Конечно, — трясла подбородком молодая учительница. — Пускай ваш муж пройдется с доченькой, а мы вам фотографии и видео на почту скинем. Угу? — улыбалась она.

Мы с Лилей переглянулись. И, не сговариваясь, кивнули.

— Хорошо, — ответили одновременно.

Мышонку дали большой и тяжелый звонок. Нас вывели за пределы гостевой зоны. И все смотрели только на нас — неженатого мужика, которого все принимали за счастливого папу. И его нарядную дочь — наполовину сироту по имени Мария. И я был горд за нас обоих. Мы и правда были молодцы. И раз уж того требует ситуация — с радостью пронесу малышку вдоль рядов со школьниками от первых классов до выпускников. Пускай все запомнят, кто тут главный. Мышонок теперь — та самая девочка, которая звонила в звонок. И открывала учебный год для целой школы.

— Дядь Богдан, а что мне делать? — шептала она мне на ухо. — Как это работает? Есть кнопка?

— Кнопки нет. Этой штукой просто трясут и машут. Попробуй — у тебя получится.

Она неуверенно взмахнула. Получился робкий звон. Затем еще раз — уже лучше. Люди начали хлопать — и я зашагал по площадке перед учебным заведением. Неся на плече умницу-дочку. Пускай не мою, но все равно хорошую, прекрасную девочку, которой просто не повезло с отцом. С родным отцом. И если будет надо — я могу попытаться это сделать. Может, я и не был готов к подобным изменениям в жизни. Я врач, я директор, отчасти бизнесмен. А еще недавно добавил бы, что закоренелый холостяк. Но в то солнечное утро я был отцом. Я был дежурным папой. Был папой для Мышонка. И это было куда круче, чем руководить частной клиникой.

— Давай, малыш! — закричала из толпы Лилия. — У тебя получится! Я все снимаю!

Она держала телефон на высоте чужих макушек. И я понял, что у нас все выйдет. Иначе быть не может.

— Давай! — похлопал я Мышонка по ноге. — Задай им жару — пусть звенит на весь квартал!

Маша набралась смелости и начала звонить во всю силу. Телепала колоколом у меня над головой, а я нес ее с важным видом вдоль линейки. Относился к этому как к важному событию. Даже ритуалу. Испытанию, которое должен пройти каждый родитель. Или тот, кто его заменяет. Я вполне сгожусь на роль второго. Поддержу ее здесь, на первом звонке. И дальше — по мере взросления девочки. Ей нужна помощь, нужно общение, она требует понимания и просто банальной любви. А где же взять эту любовь, когда твой родной отец без сожаления выгнал тебя с мамой из квартиры?

Вся надежда на случай. На добрых людей. И на внезапную любовь, которую сложно найти в реальной жизни. Но еще сложнее — не заметить, если это произошло.

15

Лилия

Маша была счастлива оказаться в центре внимания всей школы.

Богдан взял ее на плечо, а руководство приняло их за отца и дочь. Вышло слегка неловко, неожиданно. Но Богдан не растерялся — принял на себя всю ответственность и в итоге даже виду не подал, что они чужие. Впрочем, чужие ли на самом деле?

За то время, что мы прожили под одной крышей, Богдан для нас стал поводырем, покровителем, прекрасным другом, защитником. И просто близким человеком. На которого можно опереться. Которому можно доверить свои проблемы. Потому что знаешь — он выслушает и поможет их решить. И даже когда речь идет о плохом отце — его фактически нет — Богдан способен на чудо. Он берет и делает невозможное.

Маша гордо восседала на крепком плече и звенела в колокольчик Богдану на потеху. Он улыбался и пафосно нес мою девочку перед сотнями детских глаз и огромной толпой пришедших на торжество родственников. Это была она — точка невозврата. Тогда я осознала, насколько легко и непринужденно мы зашли слишком далеко. Настолько далеко, что вернуться обратно может не выйти. Да и стоит ли пытаться? Если нам так хорошо — всем вместе.

— Спасибо девочке из первого "Бэ" и ее папе за торжественное открытие учебного года! — благодарила директриса через микрофон. — Пускай он будет легким и безоблачным! И принесет побольше радости детям! Поздравляю всех с Днем знаний — с первым сентября!

Богдан отвел Машулю к ее классу. Благодаря ажиотажу учительница младших классов сама нашлась. И была горда, ведь именно ее ученица несла главную реликвию школы. Так что начало было положено — Мышонку уготована роль любимицы класса.

Она пошла на свой первый урок. А мы с Богданом остались снаружи.

— Вы отлично смотрелись, — произнесла я со счастливой улыбкой на лице. — Я все сняла. Смотри…

Включив семейное видео на экране, я поделилась эмоциями с близким человеком. Хотя Богдан и без меня все отлично видел. Даже лучше. Но мне было приятно, что все происходит именно так. Буквально разрывало от счастья — они поладили. Маша не осталась одна. У нее есть кое-кто получше родного отца. И я начинала грезить мечтой, что так будет всегда. И завтра. Через месяц. Через год. И даже дольше.

— Люблю смотреть, как она смеется.

— Я тоже, — ответила я. И положила руки ему на плечи.

— Это ведь ничего, что я ее пронес перед школой? Меня приняли за отца, но я промолчал. Посчитал, что так будет лучше.

— Как?

— Если мы позволим жизни развиваться так, как ей удобно.

— А для тебя это удобно? — расправляла я край воротника его голубой рубашки. Видимо, помялся, когда Маша сидела на плече. Надо будет выгладить дома. Обязательно погладить. Хоть бы не забыть. — Что ты сам об этом думаешь? Что ты сегодня чувствовал, когда взял ее на плечи?

— Мне было несложно, — ответил он. И я немного нервно улыбнулась. Может, не совсем то, что я хотела услышать. Но точно лучше, чем могло бы быть на самом деле. Лучше, чем ничего. — Мне было приятно это сделать, — добавил Богдан. — И вообще, ты знаешь, мне понравилось быть в роли папы.

— Правда?

Он обнял ладонями мои неспокойные руки. Прижал к груди, чтобы согреть. И чтобы отпустило. Чтобы я перестала думать о плохом. Перестала задавать вопросы. Потому что они риторичны.

— Тебе не надо бояться, что я вас брошу. Я вас не оставлю. Я здесь. И так будет дальше. Сегодняшний день — это всего лишь начало… Не только учебного года.