Папа за триста дней

– Да ты меня просто дурачишь!

– Я? Тебя?

– Расселась тут, трешь! Глазищами гипнотизируешь.

– Да я же просто хотела тебе помочь.

– Черта с два. Ты хотела увести разговор в сторону.

– Какой еще разговор? — занервничала Алена.

– О вот этих папочках! Он там не один!

– Да кто? О ком ты говоришь?

– О твоем хоккеисте. И тех, кто кроме. Ну-ка, дай посмотреть.

– Ни за что. Я ведь уже сказала, что тебя это не касается. И вообще я не понимаю. почему ты злишься!

Орлов снова открыл рот. Но поскольку он и сам не имел ответа на этот вопрос. Тут же его захлопнул. В тишине, установившейся в кухне, было слышно, как клацнули его зубы.

– Боюсь, что ты дашь деру, оставив на меня Плаксу.

– И ты туда же? Её зовут Вероника!

– Так что? Ты планируешь удрать?

– Как будто, если бы я планировала, то взяла бы и тебе призналась, — фыркнула Алена. А потом, прерывая их довольно эмоциональную беседу, у нее зазвонил телефон.

– Извини, мне нужно ответить. Я лучше выйду.

Алена выскочила в небольшой коридорчик, сунула ноги в тапки и толкнула тяжелую дверь. Конечно, Орлов пошел за ней, но увлекшись разговором, она этого не заметила.

– Да, Роза Эммануиловна. Это Алена Ефимова. Зачем звонила? Хотела кое-что уточнить. Видите ли, я ознакомилась с резюме кандидатов, и у меня возникли некоторые сомнения насчет Алеши.

– Это тот, который хоккеист?

– Он самый.

– Видите ли, ему всего двадцать два, а мне почти тридцать. И я подумала, что, может. это какая-то ошибка...

– У нас ошибок не бывает, милочка. Все как в аптеке. Алеша детдомовский. Он тянется к женщинам постарше. Ну ты понимаешь, да? Жена-мама. Вполне распространённая схема.

– Да уж...
– Алена растерла лоб, вовсе не уверенная, что такая схема подходит ей самой. — Когда, вы говорите, он вернется со сборов? Через десять дней? Так быстро?

В зарослях хризантем взвыли кошки. Алена испуганно подпрыгнула, выпустила из рук трубку, а когда наклонилась, чтобы ее поднять, увидела шпионящего за ней Артема. И, конечно, прослушала все, что ей говорила Роза Эммануиловна.

– ... двадцатого клуб устраивает вечеринку. Тебе надо быть.

– Значит, буду.

– Детали секретарь скинет на почту.

– Хорошо.

Конечно, Алена хотела расспросить сваху и про остальных кандидатов. Ведь тогда, в кафе, она была настолько подавлена, что ничего толком о них не узнала. Но поскольку Артем продолжал стоять на крыльце, как пришпиленный, с расспросами пришлось повременить. Справедливо рассудив, что это не последняя возможность обсудить детали, Алена торопливо свернула беседу. Спрятала телефон в карман пижамных брючек и, поежившись на ветру, пошла к дому. И хоть разговоров на сегодня с неё было более чем достаточно, еще одного, самого важного, ей было все же не избежать. Алене здорово надоело жить в подвешенном состоянии, она ведь даже не представляла, сколько ей сможет платить Орлов. Хватит ли этих денег на бензин, чтобы вернуться в столицу, и на то, чтобы привести себя в порядок перед встречей с Алешей? Господи, пусть их хватит хотя бы на маникюр! Алена бросила отчаянный взгляд на собственные руки и тяжело вздохнула. Она не могла себе даже представить, что заявится к потенциальному мужу в таком непрезентабельном виде.

– Ты что же... даже никогда их не видела?

– Кого?

– Этих своих кандидатов в мужья.

– Может, в свете мы когда-то и встречались. Но я не помню.

– Ты это серьезно?

– Серьезно что? — занервничала Алена, как делала всегда, когда от нее ускользала суть.

– Серьезно собираешься замуж за мужика, которого даже не знаешь?

– Послушай, у Либерманов лучшее в мире брачное агентство. Там работают профессионалы. Они бы не стали присылать мне резюме кандидата, если бы тесты на совместимость не показали, что мы друг другу подходим.

– Постой-постой, а этого старого пердуна, твоего бывшего, подбирали тоже они?

– Угу. И заметь, три года мы жили с ним душа в душу.

– Все равно не понимаю. А что не так со старым добрым Тиндером?

– Только то, что там сидят одни извращенцы.

– Это в Тиндере-то?! — искренне оскорбился Артем. — Но согласись, там люди хотя бы общаются перед встречей. А ты собралась ехать к совершенно незнакомому чуваку!

– Его зовут Алеша.

– Его зовут Алеша, и, скорее всего, он серийный убийца.

– Ты опять завел эту песню?

– Я просто не представлю, какому нормальному мужику может понадобиться обращаться к сутенеру, чтобы найти себе женщину.

– Либерман не сутенер! Он - сваха.

– А в чем разница?! Ты все равно продаешь себя!

Так... Ладно. Тут он переборщил. Явно ляпнул что-то не то, разозлившись, и ранил. Артем видел, что ранил. По глазам. Они у нее вообще очень говорящими были. Простодушными такими. Доверчивыми, как у ребенка. А теперь стали больными.

– Я просто хочу замуж. Что в этом плохого?
– спросила она, глянув так, что у него внутри все перевернулось. Хотела уйти, шагнула к ведущему в зал дверному проему, но он в последний момент поймал её за руку.

– Ничего. Извини. Я не должен был. Просто ты такая...

– Какая? Глупая?

– Нет! Особенная. Не вяжется у меня твой образ с этой всей грязью.

– Да что же тут грязного в замужестве?

– Ну. не знаю. Не по-человечески это как-то.

– Я не в том положении. чтобы перебирать.

– А... Ты о своих финансах.

– Да. О них. Кстати, ты так и не сказал, сколько будешь платить мне. Я понимаю, что для тебя это все неожиданно и накладно, но... Может, ты хоть сколько-то мог бы

мне заплатить?

У него заныли зубы. Что-то было странное в том, как она говорила. Выворачивающее нутро.

– Ты вообще когда-нибудь устраивалась на работу?

– Нет. Но я умею обращаться с детьми. Я буду убирать в доме, готовить...

– Яне об этом.

– А о чем?

– О том, что нельзя так ставить вопрос! «Ты не мог бы мне платить хоть сколько-то!» - передразнил.

– Почему нельзя-то?

– Потому что, во-первых, это сразу дает понять работодателю, что ты готова довольствоваться меньшим, а во-вторых, заставляет его сомневаться в твоей компетентности. Иначе с чего бы тебе так себя принижать?

Алена спрятала лицо в ладонях, как будто ей нужно было некоторое время, чтобы переварить его слова. Было что-то до боли знакомое в ее поведении. Он уже не раз себя на этом ловил. Нет конечно. сравнивать Алену с его подопечными из интерната было глупо, но...