Папирус любви

На этот раз безжалостный хлыст попал по самому чувствительному месту из всех возможных, вызвав у истязуемой отчаянный и наполненный страданием вопль:

– Ааа! Я больше не буду!

– Не будешь чего? – искренне удивилась рыжая, прекращая порку. – Ну-ка, рассказывай.

– Ничего не буду, – студентка, ощутив, что дело пахнет еще большими проблемами, постаралась уйти от прямого ответа. – Пожалуйста...

– Ладно, – безмятежно улыбнулась Джина. – Буду пороть тебя до тех пор, пока ты не признаешься в том, что натворила.

– Я ничего... ааа! Ничего не... Ааа! Ааа! Пожалуйста!

– Крики тебе не помогут, солнышко. Только правда.

– Нет... ааа!

Какое-то время прикрученная к столу девушка старалась вырваться, наполняя зал горестными криками и орошая все вокруг слезами отчаяния. Затем вспомнила про отдыхавшего где-то рядом волшебника.

– Господин Рондо! Спасите! Ааа!

– Увы, леди Птичка, – подошедший к столу маг заботливо убрал с ее заплаканного лица прядь волос и ласково улыбнулся. – Вам лучше сказать правду. Иначе никак.

– Не надо! Ааа! Хорошо, я все скажу!

– Молодец, солнышко. Рассказывай.

– Я ласкала себя, – обреченно выдохнула Катя. – Ночью.

– Какой кошмар, – голос мучительницы наполнился искренним осуждением. – Нам придется тебя наказать. Сегодня будешь спать в другой комнате.

– Да, госпожа Джина, – пробормотала студентка, не веря, что отделалась настолько легко. – Спасибо.

– Вижу, ты начинаешь понимать, как нужно себя вести, – удовлетворенно хмыкнула рыжая. – Это заслуживает награды. Хочешь есть?

Желудок мгновенно напомнил о себе негодующим бурчанием и девушка испуганно кивнула:

– Да, госпожа.

Проклятые ремни ослабли, выпуская ее тело на волю. Веревки ослабли, позволяя наконец-то вернуть бесстыдно раздвинутые ноги в более-менее пристойное положение.

– Ох...

– Первые несколько дней будет неприятно, – сообщил наблюдавший за ней Рондо. – Затем ты привыкнешь, а через декаду сможешь спокойно садиться на этот самый шпагат.

– Несколько дней? – простонала Катя, растирая иссеченные хлыстом места. – Я не выдержу.

– Выдержишь, – фыркнула садистка, несильно шлепая свою рабыню по ягодицам. – Иди в комнату для кормления. Туда.

Название комнаты ей откровенно не понравилось, но выбора не было. Осторожно переваливаясь с ноги на ногу, девушка дошла до указанного проема, зашла в маленькую светлую каморку и остановилась.

Прямо не нее смотрел прикрепленный к деревянному столбу пенис.

Мощный, грубый серо-зеленый пенис, сделанный из чего-то, весьма напоминающего собой резину.

– Это что?

– Инструмент для кормления, – охотно пояснила зашедшая в комнату вслед за ней Джина. – Будем вырабатывать у тебя... как там говорила эта самовлюбленная курица?

– Сосательный рефлекс.

– Точно. Будем вырабатывать у тебя сосательный рефлекс.

Катя открыла было рот для возражений, но мигом сообразила, что сможет добиться лишь новой порки и благоразумно промолчала.

– Сегодня тебе полагается очень вкусная каша, – с ноткой зависти сообщила хозяйка замка. – Советую съесть ее всю. Иначе заснешь голодной. Давай.

Пленница робко шагнула вперед.

При ближайшем рассмотрении пенис оказался не таким уж страшным. Зато проделанные в нем отверстия и уходящая в небольшую металлическую емкость трубка вызывали определенные сомнения.

– Мне нужно...

– Сосать, милая, сосать.

Догадавшись, что споры ни к чему не приведут, Катя решилась, плотно обхватила губами упругий стержень, а затем осторожно втянула в себя воздух.

Ничего не произошло.

– Глубже, милая. Видишь вот эти дырочки? Пока ты их не закроешь, ничего не получится... руки за спину, быстро!

Студентка испуганно дернулась, но тут же поняла, что от нее требуется и вернулась к призывно раскачивающемуся на своем столбе органу. Глубоко вздохнула, зажмурилась, попыталась взять его в рот целиком...

– Кха... черт... кха! Он горький!

– Надо же, какая сладкоежка нам попалась, – хмыкнула рыжая. – Солнышко, у тебя есть полчаса. Если ты будешь умницей и съешь всю кашу, вечером тебе достанется еще и ужин. Если не съешь – ляжешь спать голодной, я уже говорила. Время пошло.

Длинный бугристый цилиндр заполнил ей весь рот, настойчиво ткнулся в гланды...

– Кха... кх...

– Давай, солнышко, у тебя получится, – подбодрила мученицу Джина. – Держи голову прямее, тогда станет легче.

Как ни странно, совет действительно помог – после нескольких неудачных попыток девушке все же удалось дотянуться губами до самых дальних отверстий и сделать робкое сосательное движение.

– Смелее. Время идет.

Она зажмурилась, сделала резкий вдох...

Рот заполнился какой-то липкой солоноватой жижей. В горло брызнула теплая струйка. Катя тут же выплюнула обслюнявленный пенис, согнулась в три погибели и снова закашлялась, пытаясь сдержать рвотные позывы.

– Молодец, – одобрительно кивнул маг. – Редко кому удается добраться до каши так быстро. Из тебя получится очень хорошая рабыня.

– Продолжай, – добавила его напарница, многозначительно помахивая хлыстом. – Вперед.

Девушка вытерла рот, стиснула кулачки, а затем поднялась во весь рост, с вызовом глядя на своих мучителей:

– Не буду!

– Еще как будешь, – усмехнулся Рондо. – Не сегодня, так завтра. Начнешь сосать как миленькая, поверь мне.

– Не буду, – независимо шмыгнула носом студентка. – Хрен вам по всей роже, гады!

– Ну, как хочешь, – волшебник явно потерял интерес у разговору. – Тогда пошли.

– Куда?

Хлыст с шипением рассек воздух, обвив непокорной пленнице ляжку и заставив ее подпрыгнуть от боли.

– Ай!

– Ты должна слушаться, а не спрашивать. – Джина подняла свое оружие, после чего снова обрушила его на жертву. – Вперед.

Катя взвизгнула от боли, бросилась на обидчицу... и словно попала в густой кисель. Движения резко замедлились, стены комнаты неожиданно покосились, перед глазами вспыхнули звездочки...