Пара для Гриффина

— Какого хрена ты не сопротивлялся? Ты же Элита, чёрт возьми. Элита, — он повторил последнее. Кровать зашаталась. К тому времени, как Гриффин открыл глаза, Лэнс был уже в другом конце комнаты.

Было ясно, что самец раздавлен случившимся, но просто не хотел признаваться в этом. Короче говоря, Лэнс чувствовал себя плохо.

Хорошо!

— Мы можем поговорить об этом как-нибудь в другой раз? — Гриффин действительно нуждался в крови и, возможно, во сне до конца дня. В данный момент он не мог иметь дело с Лэнсом. Однако было ясно, что его друг нуждается в нём. Гриффин судорожно, рвано вздохнул.

— Нет, — прорычал Лэнс. Он стиснул зубы. — Никогда больше не применяй со мной эту дерьмовую стратегию. Ты будешь сопротивляться. Ты меня слышишь?

— Что? Если бы я сопротивлялся, тогда был бы другой исход? Я в этом сильно сомневаюсь, — говорить было больно, но Гриффин, не обращая внимание на боль, продолжил: — Было бы ещё больше крови, может быть, несколько сломанных костей, отрубленная конечность или две, и я бы всё равно умер. Не пытайся отрицать это.

Лэнс отвёл взгляд. Его челюсть всё ещё была сжата, а тело напряжено.

— Это вывело меня из себя. То, что ты не сопротивляешься, разозлило меня до чёртиков.

— Что с тобой? Выглядело так, будто ты отключился или что-то в этом роде. Я просто выполнял приказ, придурок. Тебе стоит как-нибудь попробовать.

Лэнс глубоко вздохнул, его плечи поникли.

— Зейн настоящий придурок. Я был очень зол и… — он засунул руки в карманы и издал разочарованный звук. — Всё в порядке.

Гриффин невольно усмехнулся.

— В порядке. Как бы не так. Ты выглядел так, словно готов сразиться с целой армией. Что же сделал Зейн?

— Показал мне кое-что… сказал, что делает это для моего же блага, — Лэнс провёл рукой по волосам. — Не беспокойся об этом. Я не должен был… — Он прошёл в другой конец комнаты и вдруг обнаружил, что вид оттуда действительно интересный. — Мне не следовало этого делать.

— Ты что, извиняешься? — Гриффин не смог сдержать улыбки.

— Ни черта подобного, — прорычал Лэнс. — Я ничего не могу поделать с тем, что ты слабак, — он снова подошёл к кровати. — Мне следовало быть с тобой помягче. Я был в бешенстве, а ты был там и… — он покачал головой.

— Не беспокойся об этом. Я буду жить, — он ухмыльнулся или, по крайней мере, попытался улыбнуться.

Лэнс тоже слегка улыбнулся. Улыбка была настоящей, что случалось крайне редко. В последнее время улыбки, которые выдавал Лэнс, были очаровательными, но чертовски фальшивыми.

— У тебя глаза горят, — сказал мужчина. — Если подумать, то… чёрт, — он покачал головой, — твои радужки слегка покраснели.

— Я умираю с голоду, — прохрипел Гриффин.

Лэнс закатил глаза.

— У нас на территории целая орда человеческих самок, созревших для сбора урожая, а ты голодаешь? Осталось только выбрать.

— Я не большой любитель объедков, — он услышал разочарование в собственном голосе.

Лэнс рассмеялся. Настолько, что Гриффин был вынужден улыбнуться вместе с ним.

— Не любитель объедков? Очень смешно. Только потому, что это полная херня. Мы уже делились. У нас было много общего.

Гриффин попытался приподняться и принять более удобную позу, но, в конце концов, откинулся назад.

Лэнс драматично вздохнул, прежде чем приподнять Гриффина и переместить его в нужное положение. Он даже накрыл Гриффина одеялом. Как чертовски мило. Похоже, Лэнс чувствовал себя ещё более виноватым, чем показывал. Его друг всё ещё был там… где-то.

— Спасибо.

Лэнс прорычал:

— Твои стоны меня раздражают.

— Есть более чем одна причина, почему мне нравится идея человеческой пары, — Гриффин сделал паузу, с трудом сглотнув, чтобы унять бушующую жажду. — Мне не нравится сама мысль о том, что моя самка… моя пара была с другим мужчиной-вампиром. Мне не нужны объедки. Особенно после такого уродливого ублюдка, как ты, — он попытался улыбнуться, чтобы сгладить свои слова. Не очень-то по-вампирски с его стороны было так думать. Что-то настолько тривиальное не должно было беспокоить его ни в малейшей степени, но мысль о его женщине… той, с которой он фактически проведет остаток своих дней… покрытой его друзьями, даже одним из них, чертовски раздражала.

— А как насчет того человека… — казалось, он обдумывал его слова. — Кажется, её зовут Тина? Я думал, что она тебе нравится, — Лэнс поднял брови.

Гриффин улыбнулся.

— Она просто прелесть. Мы подходили друг другу, но, — он пожал плечами, — ничего такого не было. — Его улыбка стала шире. — Подожди минутку… — усмехнулся Гриффин. — Она одна из немногих людей, которых ты не покрывал. Я тоже тебя люблю, братан.

Лэнс нахмурился.

— Что? Ты думаешь, я оставил её одну, потому что думал, что она тебе нравится? — он фыркнул. — Ты ошибаешься.

— Я знаю, что так и было. Спасибо. Я…

Лэнс развёл руками.

— Тина не в моём вкусе, иначе я бы непременно воспользовался ситуацией.

— Не в твоём вкусе? — Гриффин рассмеялся и тут же пожалел об этом. Его всё ещё восстанавливающиеся легкие запротестовали, и он закончил тем, что закашлял. Его грудь горела. Гриффин положил руку на грудь и застонал. — Признай это, — он тяжело дышал. — Ты не трогал Тину, потому что ошибочно думал, что она мне нравится. Все, у кого есть пульс, в твоём вкусе.

— Не заставляй меня снова останавливать тебя, — Лэнс усмехнулся. — Просто чтобы доказать свою правоту.

Гриффин почувствовал, как его глаза расширились.

— Сделай это. Все в юбках, у кого есть пульс. Я уверен, что ты уже жаждешь уйти.

Лэнс нахмурился.

— Ты ударился головой, когда упал?

— Теперь, когда ты знаешь, что меня не интересует Тина, тебе не терпится заняться ей, — Гриффин покачал головой. — Ты можешь идти. Я не против.