Пара для Кая

Руби плакала. Крупные слёзы катились по ее щекам.

— Прости, — выпалила она, вытирая их. Она выглядела смущённой. — Просто… я думала, что одинока в этом. Не думала, что мой ребёнок когда-нибудь узнает своего отца. — Она обмахивала лицо ладонями, глядя в потолок. — Прости. Я ненавижу плакать. Во мне столько гормонов. Сейчас я плачу по любому поводу. Просто не обращай на это внимания… не обращай на меня внимания.

Кай отпустил ее живот. Ему захотелось прикоснуться к нему ещё раз. Прижаться к нему лицом. Теперь он понимал, почему Лазарь так хотел носить свою пару на руках. Особенно теперь, когда она была беременна. Близнецами. Он даже представить себе не мог. Йорк был таким же скверным парнем. Он ворчливо отзывался на любого, кто приближался к Кэссиди. Он разговаривал с малышкой, постоянно обнимал и целовал её животик. Каю казалось странным наблюдать, как взрослые мужчины опускаются до… этого. Теперь он мог проявить изрядную долю понимания.

Кай наблюдал, как Руби вытирает глаза.

— Это логично, что ты так себя чувствуешь, — сказал он, выпрямляясь. Чёрт возьми, он почти сломался и был весь в поту с тех пор, как узнал о ребёнке, а ведь он даже не был беремен. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы оставаться вежливым по отношению к ней, что было непросто в тот момент.

— На днях я уронила стакан и плакала, как ребёнок, когда он разбился. Обычно я не такая хрупкая, клянусь, — Руби покачала головой, выглядя очень усталой.

— Я уже позвонил в медучреждение. Мы встречаемся с человеческим врачом и одним из наших лучших целителей.

Руби отвела взгляд. Он не мог не заметить отчаяния в её взгляде. Когда она снова посмотрела на него, в её глазах светилась решимость.

— Я надеюсь, что они смогут пролить свет на это. Я и не подозревала, что мы такие разные. Полагаю, мне следовало догадаться. Ты должен знать, что вмешательство редко бывает успешным как для матери, так и для ребёнка. Но я готова попробовать всё, что угодно.

— Хорошо. Пойдём, они уже ждут.

Глава 12

Они свернули в очередной коридор. Пространство казалось тесным. Это потому, что там было тесно.

Не думай об этом.

Они находились под замком. Её пульс ускорился, а дыхание участилось. С каждым шагом страх только усиливался.

Не думай об этом.

— Ты в порядке? — Кай нахмурился, взглянув на нее.

Руби покачала головой.

— Нет. Драконы-оборотни не любят замкнутых пространств. Нам нужны помещения, достаточно просторные, чтобы вместить обращение, иначе мы… — О боже… о боже. — Останови это. Я… — ее взгляд метался по коридору. Узкий, душный, слишком узкий коридор. В нем не было окон. Они находились под землей. О Боже.

— Черт! У тебя клаустрофобия? — Кай шагнул к ней.

— Да. У всех у нас, но некоторые из нас страдают от этого больше, чем другие. — Руби едва могла дышать или думать. Ей казалось, что у нее перехватывает горло.

— Почему ты ничего не сказала раньше? — он положил руки ей на бедра. — Посмотри на меня. Твои глаза сияют. — Кай сжал ее плоть. — Черт возьми, — он выглядел обеспокоенным. На его лбу появилась глубокая морщина. Его глаза были такими темными, а губы превратились в тонкую белую линию.

— Я думала, что смогу справиться с этим. Не знала, что это будет так глубоко под землей. — Руби вздрогнула. — Я не могу остановить это, иначе я превращусь. — О боже. О нет. Она почувствовала покалывание в костях. Чешуя скользнула под кожу. Она захныкала.

— Руби. — Грубый и требовательный, но в то же время с вкрадчивыми нотками голос. Ей нравилось, как звучит ее имя в его устах. Самое время подумать о таких вещах. — У тебя получилось. — Голос Кая стал мягким и успокаивающим. Недостаточно успокаивающим.

Трение усилилось.

— Тебе следует отодвинуться от меня. Я могу причинить тебе боль, если перекинусь.

— Ты не перекинешься.

Он провел ладонями вверх и вниз по ее рукам, и она закрыла глаза, сосредоточившись на тепле его пальцев. Мягкость его прикосновений. Покалывание утихло… хотя бы немного.

— Я подниму тебя. Не паникуй. Просто дыши глубоко и постарайся сохранять спокойствие. — Очевидно, у него было какое-то желание умереть или что-то в этом роде.

— Нет. Просто отойди от меня, я постараюсь справиться сама. — В ее голосе все еще слышались нотки паники. Руби действительно не хотела причинять ему боль

— Нихуя подобного, — его голос был мягким, учитывая характер его слов. Человеческие ругательства. Она хорошо знала их из всех прочитанных романов.

Кай не стал ждать, пока она продолжит спорить, он поднял ее и прижал к своей груди. Он издал тихий горловой звук, в котором Руби распознала напряжение.

Страх мгновенно испарился, когда она уткнулась носом в его грудь, вдыхая его мужественный, медный запах. В его дыхании чувствовались нотки мыла и мятный аромат зубной пасты. Она почувствовала, что ему потребовалось некоторое усилие, чтобы переставлять ноги. Руби не открывала глаз.

— Ты в порядке?

— Я не уверен, что ты ела на завтрак, но, боже мой, ты такая тяжелая. — Он заворчал от напряжения.

Руби хихикнула. Она нервничала. Находиться так близко к этому мужчине. Чувствовать, как бьется его сердце под кожей. Чувствовать его тепло.

— Я дракон-оборотень. Ты несешь меня, ты несешь моего дракона.

— Я несу твоего дракона? Того огромного зверя? — Кай подавился смехом. — В таком случае… Я тот еще подлый ублюдок.

— Моя драконица не такая уж огромная. Она стройная, изящная и элегантная.

— Да, как скажешь, — фыркнул вампир.

Руби услышала, что он улыбается. Она тоже не смогла удержаться от улыбки. Кай издал еще один тихий звук, свидетельствовавший о том, что он напрягся. Она почувствовала, как задрожали его руки, когда он пытался удержать ее. Несмотря на внешние признаки усталости, Руби почувствовала, что он ускорил шаг.

— Ты можешь опустить меня. Думаю, теперь я справлюсь.

Его руки крепче сжались вокруг нее.

— Нет, — его голос был низким и проникновенным. — Сиди смирно.

— Почему вампиры так часто используют человеческие ругательства? — может ей она отвлекать его от усилий.

— Человеческие ругательства? — Кай казался смущенным. — О… — он снова улыбался. — Ты имеешь в виду такие слова, как «ебать»?

Внутри у нее все сжалось, хотя она и не могла сказать почему.

— Да… такие слова, как «ебать».