Пара для саламандра. Академия драконьего пламени

— поговорит их декан.

Кажется, парни скисли. А господин временный ректор — а это был именно он — продолжил. И была в его тоне та самая непререкаемая властность, с которой говорил император. Та привычка отдавать приказ, когда знаешь, что никто не посмеет его оспорить.

— Недопустимо устраивать травлю вашего соученика, будь то дракон или человек! Все, учащиеся здесь, заслуживают доверия. Мы не берём посторонних. Ни за какие заслуги. И…

Кто-то тихо прошипел что-то.

— Молчать, когда я говорю, — сила — странная, волнующая, знакомая. Сила с привкусом меда и полынной горечи, с треском поленьев в костре, обволокла меня, словно успокаивая,

— вы все — лишь заготовка магов. И драконов. И пока не представляете из себя ничего особенного. Я передам… Его Величеству своё неудовольствие в связи с происходящим здесь. И.

Золотые глаза холодно блеснули. Мне показалось, что краэнг побледнел.

— Я слышу каждое ваше слово. Каждое оскорбление в мой адрес. Вы повторяете за своими родичами. Похвальная слепая преданность. Золотой клан этого не забудет.

С этими словами мужчина подошёл ко мне, подхватил за руку и мир мигнул золотой вспышкой. Портал.

Вот только вышли мы вовсе не в кабинете ректора, а в роскошных дворцовых покоях.

Глава 4

Вот только вышли мы вовсе не в кабинете ректора, а в роскошных дворцовых покоях.

Меня окинул внимательнейшим взглядом. Едва не просветили насквозь.

Казалось, маг ищет что-то важное. и даже находит подтверждение своим мыслям.

Хвост поглаживая моё запястье, словно стремясь успокоить. Несмотря на мой вид, никакой брезгливости мужчина не высказывал, напротив — смотрел со смутным беспокойством.

— Всё хорошо. Всё позади, слышишь? Сейчас тебе ничего не угрожает. Ничего. Тебе проводят в купальню и помогут привести себя в порядок и отдохнуть. После поешь. А потом мы. обговорим твои проблемы. Думаю, ты и сама понимаешь, что их придётся решать. Прошу простить, что перешёл на "ты".

— Вы совсем другой теперь, — что-то глубинное заставляло меня всматриваться в мужчину снова и снова.

Где рычание, где обвинения и очередная вспышка злости? Лишь внимательный взгляд. Осторожный, но властный. И поведение — совершенно иное.

Как будто абсолютно другой человек пытается влезть в плохо скроенную личину.

— Таким не нравлюсь? — насмешливо приподнятая бровь.

— Таким вас трудно ненавидеть, — отвечаю спокойно. Действительно, нужно умыться. И привести себя в порядок, и…

— Идите, — что-то грозовое, сумрачное мелькает в его взгляде. Но оно притягивает только сильнее.

— Ислар, проводите леди Сарган в купальню. Пригласите служанок. И подайте через такт ужин на двоих в бирюзовую гостиную, — властно командует мужчина, а я повинуюсь.

Так же, как и вошедший молодой химер. Он лишь чопорно кланяется и просит следовать за ним. Оспорить чужой приказ сейчас кажется немыслимым. Это походит на странный инстинкт, и наводит на весьма определённые мысли.

Саламандры могут управлять своими подданными. Но то, как это делает сейчас краэнг.

Исходящая паром ароматная ванна, притирки, лёгкий массаж и полный комплекс расслабляющих процедур сбили с мысли, заставили позабыть обо всём на свете. Этот мир определенно начинал мне нравиться!

— М, какая фигурка. мысль стать твоей парой уже не кажется мне настолько отвратительной, — шепот ввинтился в уши, когда я, распаренная и расслабленная, лежала в глубоком бассейне, откинув голову на бортик, и лениво перебирала ногами.

Подскочила, как ошпаренная. И поняла, что сделала это зря. Пылающий взгляд знакомых огненных глаз впился в район груди, которую я лихорадочно прикрыла ладонями и теперь поспешно заползла назад под воду.

— Милая, я и так всё видел, — доверительно подмигнул мне сидящий на корточках мужчина.

Он был краэнгом внешне. Абсолютное сходство. Те же черты лица, тот же наглый прищур и раздражающая самоуверенность. Да та же привычка бесить буквально с начала разговора, как при наших первых встречах.

Вот только. теперь ощущение неправильности, как камешек в ботинке, не давало покоя.

Именно тем, что этот дракон нисколько не походил на уравновешенного и холодного мужчину, с которым я только недавно рассталась. Скорее, напоминал того, с которым очнулась в одной постели в самом начале этого межмирового турне.

Вы. не могли бы уйти? — прищурилась, мысленно пристреливаясь в наглеца.

— Зачем? — казалось, он искренне удивлен. Вот только насмешливый оскал говорил об обратном. — Разве мы не должны скорее привыкнуть друг другу, моя дорогая?

Желание зарычать стало почти нестерпимым.

И в какой-то момент, когда краэнг оказался совсем близко, почти нависая над краем бассейна, вдруг вырвалось отрывистым злым шипением.

Этот… чешуйчатый вызывал зуд раздражения. Желание проехаться когтями по холеному самоуверенному лицу.

И коснувшаяся мокрых волос рука стала последней каплей.

Я зарычала. Рык зародился где-то в груди и вырвался раскатом, эхом отражаясь от стен.

Злость. Нетерпение. Предупреждение. Ну какой настойчивый экземпляр! Кыш! Не видишь, у девушки плохое настроение!

— Пррррочь от неё! Ссс ума сссошел?

Чужое шипение прошлось приятной щекоткой по спине. Как-то отстраненно отметила про себя, что ногти слегка заострились, напоминая скорее когти.

Однако, продолжения не последовало. Я рыбкой ушла в воду, чувствуя, как дрожит от напряжения тело, а краэнг отскочил в сторону, скривился, но потом подмигнул:

— Потом поговорим, Ная.

Глава 5

Надо ли говорить, что в комнату, пусть даже в выданной мне чистой одежде — изумительно нежном платье персикового оттенка, строгом, но облегающим фигуру так, что захватывало дух, я возвращалась не в лучшем расположении духа.

И встретивший меня сидящим у стола с бокалом чего-то прозрачно-зеленого цвета саламандр воплощением добродушия отнюдь не являлся.

— Может, объясните мне, зачем было нужно это представление, уважаемый господин краэнг?