Парад искажений

— А ради чего?..

Андрей Викторович молчал.

— Вооот! — многозначительно поднял палец Толь. — Идеи нет! Никогда не уживутся на планете две системы — коммунизм и капитализм. А ведь какие шансы были у коммунизма! Но всё запороли!

— Поясните. Что запороли?

— Зачем Никитка вывел наши войска из Австрии? Это ведь такой плацдарм был! Рядом Италия, Швейцария… До Мюнхена рукой подать. А что получили? Столкновения в Венгрии и Чехословакии… Да что говорить! Китай против себя повернули! Ради чего? Ради поездки Хруща в Голливуд?! Чтобы он с трибуны в ООН тапком стучал?!

Андрей Викторович поспешил успокоить разгорячённого старика.

— Обождите, Гурам Ефимович. Прежние ошибки уже не исправить. Сейчас-то что может быть?

Толь натянул салфетку на шею.

— А ты сам подумай, Андрей. Вот, возьми, и подумай. Информацию, что ты просил, я тебе дал. А что с ней делать, тебе и решать…

Под удивленным взглядом Ткачёва старик с расстановкой доел торт. Хмель даже не обратил на это внимания. Агент стоял у окна, смотрел на снежную улицу в свете фонарей и задумчиво потирал небритый подбородок.

— Я не совсем понимаю, Викторыч, темы прошедшего разговора, — Хмель вёл «Жигули» по пустынной улице. — Зачем я выдергивал Гурама на конспиративную квартиру? То же самое и я мог тебе рассказать…

— Я и сам не пойму, — махнул рукой Ткачёв. — Вчера Андропов поставил задачу, а я тыркаюсь, как слепой котёнок. Такое ощущение, что меня выбросили в море и сказали — выплывай. А не выплывешь, так и хрен с тобой!

— Знакомо, — невесело усмехнулся Хмель. — Такие правила игры в конторе.

— А мне каково?! — бубнил Андрей Викторович. — Группу, видишь ли, надо создать… Чтобы «раскрутить» преступное сообщество «Брежнева-Щелокова»! Так прямым текстом и сказано — пусть группа будет готова к решительным действиям. И где я возьму людей в группу?! Хотя…

Ткачёв стал «прокручивать» детали разговора с Председателем.

«… Я попрошу вас, Андрей Викторович, не упускать из виду «бриллиантовую мафию». С вашими связями в МВД, я думаю, это возможно.

— И кому докладывать о возможных намерениях «мафии»?

— Лично мне, — улыбнулся Андропов. — И ещё одно… И пусть это останется между нами… Сформируйте «особую» группу для сбора информации по «бриллиантовым» фигурантам. И группа должна быть готова к… решительным действиям…»

— … Пожалуй, мне надо встретиться кое с кем из бывших коллег, — решил Ткачёв. — Поможешь мне в этом?

— Каким образом? — не понял Хмель.

— Я тебе сейчас подкину идею, а ты подумаешь, как её реализовать.

С недавних пор майор МВД, старший опер Глушко Сергей Порфирьевич был уволен со службы по приказу своего начальника. Хотя до выслуги лет ему оставалось ещё четыре года.

Причиной столь быстрого увольнения послужила нетерпимость Сергея Порфирьевича к поступкам своих бывших коллег. А ещё полное непонимание «политики партии» в отдельно взятом районном милицейском участке.

— Ну, что Порфирыч? — спрашивал бывшего майора «Ворон», вор в законе Воронков, когда они играли в шахматы на лавочке в Измайловском парке. — Вот ты всю службу меня ловил, ловил… А теперь сидим вместе…

— Не гуди, Ворон, — с мрачным видом говорил Глушко, объявляя очередной мат.

Зимой они с Воронковым резались в шахматы в одной из беседок, укутанные в тулупы и, выставив термос с чаем, чуть разбавленным коньяком. Пенсия майору ещё не полагалась, а на работу его не брали с той характеристикой, что дал при увольнении начальник. Воронков узнав об этом, пришел к майору домой.

Грушко несколько ошалел, увидев на пороге вора в законе.

— Сергей Порфирьевич, не гони. Давай по-людски поговорим.

Воронков был необычным вором. Он и не сидел никогда. Это был мудрый и образованный человек, умеющий выдумывать многоходовые комбинации без своего участия, которые приносили ему довольно приличный доход. Этакий фокусник, с легкостью жонглирующий судьбами людей самых различных социальных слоев.

Глушко тоже был необычным… милиционером. Он ловил не только «идейных» воров, но и несколько раз пытался поймать преступников «в погонах». Он открывал оперативные дела, которые закрывались прямым распоряжением начальства без объяснения причин. Глушко жаловался начальству свыше, но каждый раз результат оставался тем же — дело закрывали, а улики из дела исчезали.

И как-то раз некие предприимчивые милиционеры из Главка решили немножко побеспокоить Ворона на предмет отъёма у него суммы денег. Но Глушко сорвал им выстроенный на подлоге план. Причем подлог был грубый, Ворон и в мыслях не мог совершить такого преступления. Не то, чтобы Воронков вытащил кошелёк, его поймали, кошелёк он выронил, а потом этот кошелёк ему подложили в карман. Ворон никогда не трогал кошелёк, и даже не знал, что такой есть.

Подлог разозлил Глушко, и он легко набрал свидетелей и доказательства невиновности Воронкова, хотя уже с десяток лет всё пытался Ворона посадить.

Разоблачение подлога было довольно громким. Следственный комитет нашёл в действиях предприимчивых милиционеров преступный умысел. Воронков не сел и не потерял деньги, но эту историю запомнил. И предложил майору услуги очаровательной барышни, которая теперь ходила к Глушко убирать комнату и готовить еду. Сергей Порфирьевич никогда не был женат и жил в коммуналке. Мало того, барышня помогла Глушко устроиться ночным сторожем в булочную, и теперь бывший майор имел хоть какие-то деньги. А то к нему стал наведываться участковый, с настойчивой просьбой устроиться на работу. И даже выписал один раз предупреждение и штраф.

Правда, никто не знал, что услуги барышни полностью оплачиваются Вороном, а те деньги, что ей давал Глушко на еду и за уборку, она клала в сберкассу на имя Сергея Порфирьевича.

И вот как-то зимним утром бывший майор по обыкновению шел в Измайловский парк на ежедневную партию в шахматы с Вороном, как на его пути остановился автомобиль. Двое шустрых мужчин быстренько обездвижили Порфирьевича и, усадив в машину вместе с шахматной доской, укатили в неизвестном направлении.

Воронков, не дождавшись партнёра по шахматам, обеспокоился и принялся разыскивать Глушко. Пробежав по снежным аллеям безлюдного парка, Ворон решил заглянуть к майору домой. Но на выходе из парка уткнулся в одинокую черную «Волгу».

— Прости, друг, — улыбнулся Воронкову пожилой водитель. — Не поможешь нам завести? Сядь за руль, а мы с товарищем толкнем машину…

Вор покрутил головой, но ничего подозрительного не заметил.

— Аккумулятор подсел, а я опаздываю, — умоляюще объяснил водитель. — Видишь, все на работу спешат. Я и так просил, и сяк, но всем некогда.

— А чего вдруг к парку-то завернул? — с подозрением спросил Ворон.

— Так, понимаешь, в туалет захотел. А припарковаться негде. Еле добежал, — водитель показал на густые кусты в парке. — Машина тяжелая — одному не сдвинуть…