Парадокс Харди

А потом он снял с себя шлем.

Сандра знала, что внизу будет ещё подшлемник, но её всё равно испугало то, что там не было лица, только гладкая чёрная маска…

Это сильное, крупное существо, что так легко поймало и обездвижило её, вызывало в ней страх и одновременно желание. Может быть, потому, что она буквально в воздухе чувствовала его возбуждение – горячее, тяжёлое, вибрирующее, оно текло между ними, как электрический ток, острое и осязаемое.

Найт наконец высвободил свой член из-под слоёв одежды и защиты. Даже в полутьме он блестел от смазки, и Сандра вдруг поняла, что и она там, внизу стала влажной – от этой их возни, и притворной борьбы, и от той силы, с которой Найт её сжимал…

В этот раз его вторжение было яростным и грубым. Найт просто развёл Сандре ноги и загнал в неё член одним движением.

Было больно, но она едва осознала эту боль, так она была ошеломлена этим быстрым и безжалостным проникновением. Он заполнил её мгновенно. И сразу начал двигаться, не давая привыкнуть, растягивая с каждым ударом всё больше и больше…

Сандра застонала, и в этом стоне было смешаны удовольствие, и страх, и боль, и безумное возбуждение от того, как он грубо, по-животному брал её.

Сандре казалось, что под чёрным подшлемником Найта не было вовсе, потому что его движения походили больше на манипуляции какого-то механизма или инстинктивные содрогания животного. Он загонял в неё член до конца и вытаскивал, загонял и вытаскивал, вколачивался яростно и одновременно безучастно, как будто не понимая, что делает. И если в боевом трансе он достигал предельной сосредоточенности, невероятного обострения восприятия, то сейчас наоборот – казалось, Найт находился в отключке, и нечто иное бешено совокуплялось с «гардой» вместо него.

Сандра вскидывала бёдра навстречу Найту – сколько это вообще было возможно в железных тисках его рук, – выгибалась и выкручивалась, и напряжение нарастало… Оно дошло до почти мучительной грани, а разрядка не происходила.

Сандра поняла вдруг, что уже не стонет, а кричит в голос, и каждое движение Найта выбивает из неё новые, всё более громкие и хриплые крики.

Она ненавидела его сейчас и любила, и сердце разрывалось от какого-то дикого, неуправляемого восторга. Она обхватывала саму себя руками, цеплялась за плечи нависшего над ней Найта, вымаливая, выпрашивая, и наконец удовольствие хлынуло по телу опустошающей чёрной волной.

Ощущения внутри стали слишком сильными: приятными, но почти невыносимыми… Сандре хотелось прекратить всё это, остановить, но Найт продолжал трахать её так же сильно и глубоко, как раньше, не давая передышки.

Она опёрлась о локти и попробовала отползти назад, но Найт грубо притянул её к себе. Он не даст ей слезть с его члена даже на миллиметр, пока не закончит.

– Пожалуйста! – взмолилась Сандра неизвестно кому. – Давай уже! Ну когда ты?..

А Найт вдалбливался в неё.

Слишком сильно для неё. Слишком долго, слишком много…

Сандра ударила Найта в правое плечо:

– Я не могу больше! Ну… Давай!

Найт не отреагировал на удар. Даже голову не повернул. Но потом он вдруг рухнул на неё, точно руки подломились, и замер.

Сандра лежала под ним, боясь шевельнуться. Она слышала стук его сердца – он постепенно замедлялся.

Потом его тело мелко затряслось, словно в лихорадке, но продолжалось это недолго. Сандра чувствовала, как спадало напряжение, как мышцы расслаблялись, точно нечто владевшее телом Найта, медленно отступало, заползало куда-то внутрь…

Найти шумно и хрипло задышал. Вдохи были влажными, прерывистыми, почти как всхлипы. Сандра положила ладонь ему на затылок и прижала к себе.

– Всё кончилось, – прошептала она, обнимая слабое обмякшее тело. – Теперь всё кончилось.

***

Найта из-за повреждённой руки – по словам врачей, несерьёзная трещина в кости и что-то со связками, последствия вывиха, который случайным образом вправился сам, – и обычного для «клинков» истощения после цикла поместили в медблок, так что Сандра уже второй день жила одна. Без Найта было не то чтобы тоскливо – просто непривычно и неправильно.

На следующее утро после сражения Сандра подумала, что можно сходить навестить Найта, но засомневалась. Они с ним не были так уж близки – даже несмотря на секс. К тому же, Найта не собирались держать в госпитале долго, и он всё равно должен был вернуться в свой блок через день или два. Смысл ходить к нему?

В конце концов, Сандра решила, что не пойдёт. Она оделась для тренировки и даже дошла до входа в зал, но потом повернула к другим дверям – к тем, которые вели к медблоку.

Найт сидел в кровати полулёжа. Правую руку фиксировал широкий бандаж, на костяшках пальцев были наклеены пластыри, но если не считать этого, то Найт не выглядел больным.

– Привет! – сказала Сандра, мысленно пожалев, что пришла. Она не знала, что ещё сказать и чувствовала себя до ужаса глупо.

– Привет, – Найт смотрел на неё недоверчиво и даже немного удивлённо.

Но он был рад её видеть – читалось по глазам.

В небольшой палате не было стульев, так что Сандра села на соседнюю койку. На койке не было постельного белья, так что ничьё место она, получается, не отнимала.

– Как ты? Мне сказали, ты не сильно пострадал.

– Не сильнее, чем обычно, – механически выговорил Найт, а потом словно выдохнул: – Прости.

– Всё нормально, – отмахнулась Сандра, хотя ей то, что происходило после сражения, не показалось нормальным.

Она не чувствовала себя изнасилованной или униженной, как сначала боялась. Наверное, просто потому, что это был Гарет Найт.

Он был… Нет, она уже не испытывала по отношению к нему того слепого восторга, как раньше. Он перестал быть для неё просто лучшим из «клинков», легендарным бойцом, мастерством которого она давно восхищалась. Теперь она знала его и как человека тоже. Гарета Найта нельзя было бы назвать человеком добрым, или открытым, или дружелюбным, его вообще было сложно описать словами, но одно Сандра знала точно – она не задумываясь доверила бы ему свою жизнь. Он был верным и надёжным, и в нём не было ничего показного.

Найт не смотрел на неё – трогал пластырь на ладонях, словно проверяя, хорошо ли держится.

– Не уверен, что нормально, – сказал он. – Я плохо помню, что происходит во время сражения... Какие-то отдельные моменты, и чем ближе к концу цикла, тем меньше.

– На тренировках мне доставалось и похуже, – попробовала отшутиться Сандра.

– Это был не спарринг, – Найт поднял на неё свои светлые глаза: – Я хочу тебя, но я не хочу причинять тебе боль.

Сандра вздохнула и поднялась с койки. Она села на пол возле кровати Найта и взяла его за запястье здоровой руки, осторожно провела пальцами по пластырю на ссадинах.