Параллель

– Умеете настроение поднять! А то так печально стало – от этого «деда Димы», как вы говорите.

– Может, вам лучше порвать с ним?

– Порвать? Он вообще-то замуж меня зовет.

Алексей посмотрел непонимающе.

– А вам зачем это? Для порядка?

– Да, для порядка, – она кивнула.

– 13-

Что значит это «для порядка», думает Алексей. Что значит это для женщины?

Связать себя с человеком неблизким? Посвятить свои дни постороннему? Всегда оставаться в маске? Не иметь возможности расслабиться в собственном доме? И даже больше – переехать к нему, лишиться собственного дома, приюта своей души? У Алексея мороз идет по коже. Нет, хорошо все-таки, что он смог наплевать на «порядок», нашел в себе силы порвать с Ритой, освободиться от ее бестолкового папаши, расчистить свое жизненное пространство.

Вот единственное, за что борется современный человек – за жизненное пространство. И только инерционная глупость прежних веков может толкнуть кого-то к браку, в иго поработительской связи. Хочется поделиться своим выводом с Ритой, поделиться немедленно, но Алексей останавливает себя.

Зачем ему Рита? Что ему до Риты? Тут хоть бы на выставку «Строительные материалы и технологии» сил хватило. И павильонов. Дело нешуточное.

И весны по-прежнему нет. Небо низкое, хмурое, сочится дождем на голову, плюет в лобовое стекло – знай три. Технички постоянно трут холлы и выставочные залы – под ногами грязные разводы, словно пол зыбкий, того и гляди рухнет в преисподнюю вместе с образцами кровельных покрытий.

Алексей раздражен. И все вокруг тоже раздражены – солнце не заменишь жидким витамином Д. Хочется тепла, любви и понимания, таких бадов пока не выпускают.

– Представьте, Рита, бросаешь одну капсулу в чай и чувствуешь себя согретым, любимым и понятым.

– Это вы о наркотиках?

Ужинают в кафе. Не в «Синусе» с сомнительной автостоянкой, а в «Марлоне» – неподалеку от ее дома. Алексей хочет высказаться по поводу брака и ее жениха, но сдерживается.

– А ведь он не будет знать ни ваших худших сторон, ни лучших, – говорит все-таки. – Вы же от него скрываете.

– От кого? А, да. Я пытаюсь быть ровной – без черных и белых пятен, спокойно-серой.

– Что сказали про звонок?

– Что не слышала. В трамвае ехала.

– А он вообще что рассказывает? О прошлой жизни? О будущей?

– Ничего. То есть тоже… общие фразы. О погоде.

– Понятно. Так и будете продолжать?

– Когда? – Рита перестала жевать.

– Когда поженитесь?

– С чего бы? Я не собираюсь вроде.

– Да? А вы же говорили «для порядка».

– А вы волнуетесь за меня?

– За себя больше – как бы мы тогда виделись?

– Для вас это важно?

– Конечно.

– Ну, были бы другом семьи, – Рита засмеялась.

Алексей почувствовал, что бледнеет от злости.

– Если вы позволяете себе шутить ниже пояса, то и я отвечу тем же!

– Чем же? – Рита заметно удивилась. – Вас задел статус друга семьи? Но разве мы сейчас не на тех же позициях общаемся? Или вы хотите расторгнуть наш договор?

– Я хочу его преступить.

– В какой части?

– В той части, что не хочу вас никому отдавать.

Рита стала совсем серьезной.

– Какая глупость. Зачем вам это?

– Это – секс?

– Да, секс, который повсюду.

– Потому что секс – это и есть правда. И откровенность. И доверие…

– …на пятнадцать минут, а потом сплошная неправда, ложь, притворство и манипулирование.

– Тогда назовем это расторжением договора, и плевать на доверие.

– Я чувствую, что вы, как маньяк, уперлись.

И вдруг Алексею пришла спасительная мысль. Внезапно она вспыхнула внутри его сознания. Конечно! Конечно, есть способ все решить, объяснить и выразить по-человечески то, что он чувствует.

– Что? – Рита вгляделась в него, и он понял, что найденное решение уже изменило его лицо, его взгляд, что он снова оказался в удачном ракурсе – озаренный своей спасительной мыслью.

– Выходите за меня замуж, Рита. Чтобы вы про пятнадцать минуть не думали, ничего не скрывали и не торопились покорять новые вершины.

Посетителей в «Марлоне» прибавлялось, у входа в зал началась какая-то суета.

– У меня кольца с собой нет, все не очень торжественно, – продолжал Алексей, – но зато очень честно.

– А вы раньше предложение кому-нибудь делали? – спросила Рита, ничего не ответив.

– Нет.

– Своей прошлой Рите?

– Нет. Никому не делал.

Алексей смотрел на нее, пытаясь угадать ответ – уловить в ее глазах холод, насмешку или радость. Внутри него стал оживать колючий страх – Рита не воспримет его предложение серьезно, ответит шуткой, мобилизовав всю свою иронию. Просто ей нужна минута-другая, чтобы аккумулировать обычную злость.

– Важно не то, что мы знаем о мире, важно то, что мы о нем понимаем. Это цитата, – добавил Алексей спешно, пытаясь заполнить паузу, затянувшуюся до ее ответа.

И вдруг суета, возникшая у входной двери, проникла вглубь зала. За спиной Алексея вскрикнула женщина. Рита отвернулась от него и посмотрела мимо – лицо ее застыло, словно она забыла на нем выражение, припасенное для ответа.

Топот вырвал Алексея из ожидания, и он оглянулся.