Параллельно с кризисом

Что это? Гоголь. Николай Васильевич. "Вечера на хуторе близ Диканьки". Зачем приготовил? Что то важное? Не помню... Просто почитаю. Давно в руки не брал...

В детстве ведь зачитывались... Лет в тринадцать... Бестселлер был. Вечерами друг другу страшилки пересказывали. Вий - самый жуткий триллер. Других то и не было. После фильма заснуть не мог. А сейчас?

Сань! Вы в школе Гоголя проходили? Да. И что? "Ночь перед Рождеством". Странно... А мы кажется не проходили... Сами в библиотеке брали и читали. Тогда по телевизору две программы было. И фильмы о колхозной жизни... Вот и читали. Ах, да... "Ночь перед Рождеством"... Раньше с этим боролись... Даже если Гоголь. Мы кажется "Старосвятских помещиков" проходили... Или "Тараса Бульбу"? Не помню...

Так, Пашка! Иди спи. А то я тебя...

Попить?

Каждый вечер одно и тоже. То попить, то пописать... Когда вырастит? А вырастит - буду жалеть, что вырос.

Угомонился. Лежит. Сашка давно уже лег.

Ленка то же легла. Ждет или?... Да ну ее. Лучше прикоснуться к прекрасному... К великому и могучему... С которым хохол Гоголь был на ты...

Ну что ж... Здравствуйте Николай Васильевич... Здравствуйте дорогой...

"Как упоителен, как роскошен летний день в Малороссии! Как томительно жарки те часы, когда полдень блещет в тишине и зное и голубой неизмеримый океан, сладострастным куполом нагнувшийся над землею, кажется, заснул, весь потонувши в неге, обнимая и сжимая прекрасную в воздушных объятиях своих! На нем ни облака. В поле ни речи. Все как будто умерло; вверху только, в небесной глубине, дрожит жаворонок, и серебряные песни летят по воздушным ступеням на влюбленную землю, да изредка крик чайки или звонкий голос перепела отдается в степи. Лениво и бездумно, будто гуляющие без цели, стоят подоблачные дубы, и ослепительные удары солнечных лучей зажигают целые живописные массы листьев, накидывая на другие темную, как ночь, тень, по которой только при сильном ветре прыщет золото. Изумруды, топазы, яхонты эфирных насекомых сыплются над пестрыми городами, осеняемыми статными подсолнечниками. Серые стога сена и золотые снопы хлеба станом располагаются в поле и кочуют по его неизмеримости. Нагнувшиеся от тяжести плодов широкие ветви черешен, слив, яблонь, груш; небо, его чистое зеркало - река в зеленых, гордо поднятых рамах... как полно сладострастия и неги малороссийское лето!"

Как пишет! Как пишет! И я еще хотел что-то после этого писать... Да где слова такие взять... Да и стоит ли? Уже язык не тот пошел. Уже не поют, а лозунгами, штампами... Что б быстрее, быстрее...

Нет. И думать и рассуждать не буду. Окунусь, нырну с головой и останусь, хотя бы до утра, хотя бы не надолго, в мире, где день роскошен и упоителен; где океан неба потонул в неге; где живет Великий и Могучий, еще не испорченный сокращениями соцреализма, неологизмами западной арт культуры, и слов "Уау" и "Ок" не встретишь, как не ищи...

"Только с тех пор каждый год, и как раз во время ярмарки, черт с свиною личиною ходит по всем площади, хрюкает и подбирает куски своей свитки. Теперь, говорят, одного только левого рукава недостает ему".

На часах двенадцать. Спать пора. Завтра на работу. Как не хочется... Как не хочется... И спать не хочется, и на работу не хочется... Но есть слово "надо". Кто его придумал? "Надо" и все... А зачем, кому, почему? Плюнуть на все...

Водки выпью. Иначе не усну. Грамм сто пятьдесят... Или сто... Сто пятьдесят. Огурцов нет. Колбасы... Тоже нет. Капуста есть. Капуста - тоже хороший закусон. Так... Водки нет. Водки нет и закусон не нужен. В магазин не пойдешь... К соседям не постучишь... Стоп! У меня же есть целый бар!

Только тихо... А то проснется... Скандал будет...

Вот это я схватил не глядя! "Ереван". Пятнадцать лет выдержки. Это откуда? Это какой же я подвиг совершил, если мне его презентовали? Не сам же я его покупал... А вдруг жене подарили? Хотя... Ей и коньяк?

Один раз живем. И так уж простоял лет... Кто же его подарил? Диман! Я ему проект стоимостью... Не знаю. Года три прошло. Да... Три года стоит.

Вот почему - чужому дяде деньгами, большими; другу алкоголем? Хорошо, хоть не водкой...

Пятьдесят грамм... Так, только не залпом... Чуть, чуть... Пригубить... Почувствовать... Разбавить слюной... Покатать во рту... Ощутить вкус... Букет... Понюхать...

Да! Есть напитки в наше время... И чего я водку хлыщу? Хотя на коньяк моей зарплаты не хватит. Да и уважать надо... И себя и его... Только по праздникам...

Действие другое. Голова не тупая. Веселее стало. Закуска не нужна. Не то что водка. Будто фрукты ел... Экзотические... И сразу все... И дымком немного...

Все. Больше ни-ни... Этого и пятидесяти хватит... Хороший напиток... Хороший!

А если вместо водки коньяк брать? И пить в три раза меньше? Водка по сто двадцать, коньяк... Интересно, сколько такой стоит? Семь лет выдержки... Армянский. Такой пожалуй и пол тысячи стоит, а то и больше... А если подешевле брать?

Надо завтра в магазин зайти. Посмотреть почем коньяки.

А все таки хорошо пишет... Николай Васильевич...

Все. Спать!

Сон с четверга на пятницу.

Как приятно опускаться. На мягком облаке. Воздух густой, густой! Дымком пахнет...

Внизу поля, поля, поля... Желтые, желтые... Деревеньки... Сады... Яблони, груши, абрикосы... Не наша местность. Занесло... Да это Украина! Малороссия...

Год защищал. Точно! Вон наша часть. Большая Черниговка... А там город Чернигов...

Армяне, грузины, таджики, туркмены, казахи, узбеки, холлы и русские... Защищали Вильну Украину... От москалей? Или чурок?

Да уж... И почему мы из чурками звали? От того, что глупые? А они ведь не глупые... Как это один сказал : "Когда вы по деревьям лазили, Тимур весь мир в своих руках держал.". Да уж... Братство народов... Только и спорили - какая нация лучше, да кто за счет кого живет... Хохлы нас кормят или за счет нашей нефти и нашего газа живут... А ведь славяне... И Киев - столицей Руси был...

Все равно дружно жили. Делились друг с другом всем. Коньяк Мавцесу прислали, так не к землякам пошел. Принес в каптерку, нас угостил. Славный был коньяк... Славный...

А Гиви в мандарины закачали чачи... А Тореккулы из отпуска привез рис. В столовой плов делал. Всех кормил.

Несет куда-то... Лес подо мной... Домик... Речка... Дорога... Горит что ли что?

Вот я и на земле. Осторожно... Поближе подойду...

Свинья. В пальто. Одного рукава нет. Из шелка что ли? Как будто горит... И рога на голове...

Да это не свинья! Это черт, которого из преисподней выгнали. Я где то про него слышал... Где? Точно!
– Гоголь о нем писал.

Он то мне и нужен - дорогу в пещеру, к чертям найти...

Нужен то нужен, да страшно. Чем же от них защищаются? Крестом! У меня нет. И зачем в атеисты записался? Теперь поздно... Святой водой... Нет. Крестным знамением! А поможет - совершенное атеистом? Рисковать нельзя. Что же еще?

Вспомнил! Галоперидолом их можно... Синдром Жоржа Эдмона Альберта Брута Жиль де ля Туретта ... Ведь что придумал молодец... Раньше только святой водой, крестным ходом, да еще святыми угодниками... Черти взяли, черти взяли! А он - галоперидолом! Синдром - синдром Туррета! Многих чертей на родину отправил. Все же век НТР... Или нет. Он еще раньше... В век научных открытий и технического прогресса. Век девятнадцатый. Век... А может и не он галоперидолом?

Где же этого галоперидола взять? В аптеке. Где же еще?

Где здесь аптеки?

Галоперидол, галоперидол, галопе...

Повернулся! Смотрит - будто буравит. Мысли считывает? Ох... Галоперидола!

Что это? Баночка в руках. Мне протягивает. И батончик... "Шок"?

– Что это?

– Галоперидол, и гематоген - закусить. В аптеках из закуси только он.

– О! Спасибо! А можно одного гематогена?

– Можно.
– Поежился, нос скривил.

Нос как нос, глаза как глаза, и рожки не большие... Совсем не страшный.