Парамедик

Что плохого в том, если я присоединюсь к нему для секса по-быстрому? Фиби крепко спала, и я уверена, что она не проснется. Почему бы мне не забраться на часок в постель к Мэтту? Я провела последние два года, заботясь о Фиби, беспокоясь о деньгах и счетах и наличии достаточного количества еды… почему бы не уделить немного времени себе? Почему бы не заняться сексом с Мэттом в последний раз? Я это заслужила, верно?

Черт возьми, да, ты заслужила. Но ты же знаешь, что сейчас это больше, чем просто сексуальный зуд? Ты его любишь. Можешь отрицать это сколько угодно, но ты по уши влюблена в Мэтта Эндрюса.

Мой желудок сделал забавное маленькое сальто, и я прижала к нему руку. Признание что я, возможно, влюблена в Мэтта, особенно спустя всего несколько дней, сделало бы меня настоящей чудачкой. Конечно, он заставлял меня смеяться, и ему действительно нравилось общество Фиби, и он был добрым и щедрым, и то, как он слегка фыркал, когда смеялся очень сильно, выглядело очень мило, но это не про любовь.

И ладно, может быть, мысль о том, чтобы оставить его и вернуться в мой дурацкий одинокий трейлер в понедельник, где я не смогу видеть его каждый день, вызывала у меня тошноту и безнадежную депрессию, но это не означало, что я любила его.

Он мне просто нравился… сильно. А «даже представить себе не могу, каково мне теперь без тебя» — это нормально и совсем не странно. Так ведь?

Я откинула одеяло и выскользнула из кровати, бесшумно прокралась из нашей спальни по коридору к Мэтту. Его дверь была приоткрыта, и, прежде чем смогла отговорить себя, я проскользнула в его комнату и полностью закрыла дверь. Я научила Фиби стучать в любую закрытую дверь и ждать ответа, прежде чем открыть ее. Если она все-таки проснется, у меня будет хотя бы несколько минут, чтобы прийти в себя...

Хватит выносить Мэтту мозги?

Грубо, но да.

Я так погрузилась в свои мысли, что сначала не услышала тихих стонов, доносящихся из постели Мэтта. Не заметила ни того, как натянуто покрывало на кровати, ни резкого движения его руки под одеялом.

Остановилась всего в паре футов от кровати, мой рот пересох, а лоно стало влажным, когда я смотрела, как Мэтт мастурбировал. Другой рукой он прикрывал глаза, и я наблюдала, как быстро поднимается и опускается его широкая грудь, когда еще один низкий стон слетел с его прекрасных губ.

Черт, смотреть, как Мэтт трогает себя, было намного горячее, чем я могла себе представить. Часть меня хотела остаться там, где я стояла, и смотреть, как он доводит себя до оргазма. Другая хотела откинуть эти одеяла и заменить его руку своим ртом.

Похоть победила вуайеризм, и я присоединилась к нему у кровати, откинув одеяло, когда он издал резкий звук удивления и наполовину сел. Тупо уставился на меня, одной рукой все еще обхватывая свой член.

— Нат, что ты здесь делаешь?

— Не могла уснуть. — Я поцеловала его ниже пупка, улыбаясь тому, как он застонал и дернулся. — Похоже, ты тоже не можешь.

— Нат, — простонал он, когда я лизнула его v-образную линию, — пожалуйста.

— Знаю, я говорила, что мы должны остановиться, но, — я улыбнулась ему и провела пальцами по внутренней стороне его бедер, — ты не будешь возражать, если я немного пососу твой член?

Он уже зарывался рукой в мои волосы, уже тянул меня к этому восхитительно возбужденному члену.

— Я не возражаю.

— Уверен? — поддразнила я, прежде чем слизать предэякулят с головки его члена. — Похоже, ты знаешь, как обращаться со своей рукой.

Он наполовину застонал, наполовину рассмеялся.

— Твой рот, Нат. Пожалуйста.

Я самодовольно улыбнулась на его мольбу, прежде чем взять головку его члена в рот. Слегка пососала и провела языком по гребню. Его руки сжались в кулаки в моих волосах, бедра дернулись вверх, когда он издал еще один низкий умоляющий звук.

Откинулась назад, игнорируя легкую боль, когда мои волосы дернулись, и улыбнулась ему.

— О чем ты думал, когда трогал себя, Мэтти?

— О тебе, — сказал он. — Твоей груди, твоей киске, твоих губах... ох черт, так хорошо.

Я лизала его член, пока он отвечал мне, и лизнула его снова, прежде чем сесть и снять футболку и шорты для сна. Я раздвинула ноги и лениво потерлась о его член, пока Мэтт наблюдал.

— Я уже вся мокрая, Мэтти.

— Трахни меня, — хрипло сказал он. — Трахни меня прямо сейчас, Нат.

— Скоро, — пообещала я, все еще потираясь о член. Затем наклонилась над ним и снова взяла его в рот. Двигала головой вверх и вниз, пока Мэтт собирал мои волосы в свободный хвост и смотрел, как я сосала его член.

— О черт, да, именно так, милая. — Его низкие стоны удовольствия возбуждали меня больше, чем мои пальцы, потирающие клитор.

Когда его большое тело напряглось, а член набух у меня во рту, я отстранилась, хватая ртом воздух и облизывая распухшие губы.

— Нет, пожалуйста, Нат, — прошептал он.

Я улыбнулась ему и показала свои мокрые пальцы.

— Мое тело нуждается в твоем члене.

Он снова застонал и не стал возражать, когда я потянулась к тумбочке и схватила презерватив. Развернула его, и он помог мне натянуть его на свой член, убрав мои руки, потому что я двигалась слишком медленно.

Я хихикнула и похлопала его по плоскому животу.

— Кто-то очень спешит.

— Оседлай меня. Сейчас, — его голос был жестким, и перемена от его обычной сладкой нежности послала неожиданную волну похоти по моему телу.

Отбросив в сторону свой план дразнить и мучить, я немедленно оседлала его бедра, немного приподнявшись, чтобы он мог направить свой член к моей ожидающей плоти. Он толкнулся внутрь, от чего я счастливо застонала.

Мэтт схватил меня за бедра и крепко держал, пока я опускалась на его член. Когда он насадил меня до самого основания, Мэтт протянул руку и обхватил мою грудь, сжимая и разминая ее, пока я двигалась вверх и вниз.

— Быстрее, — потребовал он.

Я уперлась руками ему в грудь и стала толкаться быстрее. Скольжение по его толстому члену словно чистое наслаждение, и я наклонилась над Мэттом, касаясь губами его рта, когда он обхватил меня руками. Мэтт крепко держал меня и трахал длинными, глубокими ударами. Я терлась своим клитором о его лобок, стонала и задыхалась, умоляя его двигаться быстрее, когда он прижимался поцелуями к моему горлу и верхней части груди.

— Да, — прошептала я, — о боже, да, так, давай...