Парень из бездны

Он тоже втянул воздух, и я осознала, что все это время Дрейк не дышал. Вообще. Да что это, бесы его раздери, такое?! Что он такое? Вопросы роились в голове.

Например, как получилось, что выброс его не задел? И где он пропадал после выброса? Ректор сказал, что он «отлучился», но по факту его должно было разорвать на кусочки. А на нем ни царапины.

Боги, что я вообще знаю о Дрейке Брайдсе?! Кроме того, что его крутой нрав заставляет проводить в карцере больше времени, чем в учебных аудиториях. Теперь стало понятнее. Да он не контролирует себя! Или не контролирует что-то внутри себя.

Какое-то время он продолжал глубоко дышать, затем опустил взгляд с моего лица ниже – туда, где я ладонями пыталась прикрыть грудь. Вернулся к глазам.

– Я не знаю, кто мои родители, - медленно произнес он и отпустил.

Я отскочила и завернулась в простыню полностью.

– Астор нашел меня в Мертвой зоне вскоре после того, как произошел разлом. Но я уверен, что законнорожденный. Родители, вероятно, погибли тогда.

Голос был непривычно тихим с оттенком горечи. Впервые я задумалась, каково ему было учиться несколько лет в академии среди аристократии, которая составляла большинство. Может, именно факт отсутствия родителей и покровителей сделал из него столь сильного адепта. Безродному пришлось всего добиваться собственным умом и силой. Никто ведь до сих пор не знал, что ректор является его опекуном. Значит, не было и поблажек.

– И что бы ты там обо мне ни думала, я никогда не позволил бы себе применить силу по отношению к девушке. Ты напрасно боялась.

Вздохнула:

– Дрейк, я не считаю тебя ублюдком. Еще раз прости за это слово. Но ты своими неприемлемыми предположениями разозлил меня. Будто я… Будто считаешь меня… работницей Красного дома. А испугалась я уже того, что произошло потом. Ты был… устрашающим.

Черные брови чуть сошлись на переносице, а глаза вновь прикипели к моей груди. Я посильнее стянула простыню, потому что от этого голодного взгляда в теле начал медленно разгораться жар. Он ухнул от груди к бедрам – туда же, куда проследовал мужской взор.

Он молчал, никак не пытаясь объяснить происходящее. Молчал и смотрел.

Шаг в мою сторону.

– Не могу объяснить всего, - он говорил медленно, будто пытаясь подбирать слова. – Астор убьет меня, если… В общем, подобное случается, если я теряю контроль над отрицательными эмоциями. Хотя, с момента поступления в академию не происходило ни разу. Меня хорошо муштровали на домашнем обучении.

Еще шаг. А я, как завороженная, следила за приближением парня, не в силах пошевелиться. Его синие глаза притягивали, завораживали, обнимали всю меня и каким-то неведомым образом удерживали в плену.

– А меня невероятно бесит даже предположение, что кто-то может прикоснуться к тебе.

Он уже стоял вплотную, удерживая не руками, а взглядом.

– Сегодня, когда все эти парни пялились на тебя… Кое-кто, кому не повезло встать со мной в спарринг, отправился к лекарям с месивом вместо лица и сломанными руками.

Я смотрела на некроманта, который был также и одним из лучших в боевой подготовке. Его признания не вызывали ужаса. При специфике нашего дара вид крови и изуродованных тел оставляет равнодушным. Зато меня ужасала собственная реакция на его слова. Или на него самого. Мелкая дрожь проходила от основания шеи до копчика от ощущения близости мужского тела, от дурманящего острого запаха, от горячих волн, толчками исходивших от него.

Это какое-то помешательство. Иначе, как объяснить, что, ощутив на талии горячие ладони, я не попыталась отстраниться, а прильнула ближе.

– Но все это ничто по сравнению с тем, какой голод я испытываю, глядя на тебя. И я знаю, что это взаимное чувство. Твоя метка говорит за тебя.

Брайдс рванул меня на себя. Это был не поцелуй, а атака.

Сначала на меня обрушились зубы, с коротким рыком прикусив нижнюю губу. Затем мужской рот обхватил мой, а наглый язык протаранил условную защиту, вторгаясь за ряд зубов. Мне не оставалось ничего, кроме как ответить. Наши языки сплетались в безумном танце, а тела вжимались друг в друга будто в попытке слиться воедино.

Одежды стало слишком много, хотя простыня полетела на пол, а я уже прижималась к парню голой грудью. Ладонь с шершавыми подушечками путешествовала по телу, накрывала грудь, сжимала сосок, посылая вниз живота сладкие импульсы.

Когда эти же пальцы расстегнули брюки и жестко легли на развилку бедер, нащупав пульсирующую от желания точку, я вскрикнула. А метка ощутимо раскалилась. Или это я сама раскалилась?

– Охренеть как тебя хочу! – Дрейк оторвал губы от моего рта и накрыл ими твердый как камень сосок, втянув в рот. Мужские пальцы снизу отодвинули белье и проникли во влажную глубину.

Я застонала и выгнулась. Это было так сладко и безумно.

И так больно!

Жар в метке заставил опомниться. Ректор ти Амитал поставил защиту от непредвиденных выбросов. Но от реакции на пресловутые основные инстинкты это не спасало.

– Дрейк, мне больно! Стой!

Парень, кажется, с трудом понял, чего я от него хочу. Поднял осоловевший взгляд, сфокусировался на гримасе боли, сковавшей мое лицо.

– Бездна, что я творю?!

Подхватил на руки и опустил на кровать. Прощупал метку, просканировал тело.

– Тебе надо избавиться от излишков. Выброса нет, но потенциал все равно скакнул еще на единицу.

Он склонился и приблизил свое лицо к моему. Я уже знала, что делать и послушно приоткрыла губы, направляя энергию из источника наружу. И тут… сила внутри будто зажила своей жизнью. Будто ее что-то притянуло, так легко и естественно… Что-то родное и близкое. Она покидала меня и перетекала к Дрейку, который пил ее, блаженно прикрыв глаза.

Может, дело было в схожести энергий? Мы оба были некромантами, тогда как Доран с Астором – универсалами. Я не знала. Ощущала только, что становится легче, а метка успокаивается.

Наконец, передача завершилась. Я все еще ощущала избыток силы.

– Волкодав, - просипела, скатываясь с кровати и на четвереньках бросаясь в угол, где все еще обреталось мое домашнее умертвие.

Я действовала по наитию. Просто выплеснула силу, вливая ее в тело волкодава. Свет его глаз стал ярче. Шерсть неожиданно загустела, а из собачьего горла вырвался сначала хрип, а затем и вой. Голосовые связки восстановились!

А мне стало легче. И непонятнее.

Рядом стоял уже взявший себя в руки некромант и протягивал мне простыню. Я тут же замоталась в нее.

– Дрейк, я хочу, чтобы ты вышел! – эти слова я буквально протараторила, отходя от парня, пока он снова не прикоснулся ко мне, а самоконтроль вновь не улетел в Бездну.

Он несколько мгновений посверлил взглядом, кивнул и отвернулся, направившись к двери.

– Я обещал опекуну последить за тобой. Поэтому, если не желаешь отправить пол академии в лекарскую, держись от парней на расстоянии.

После только что произошедшего он все еще полагает, что мне кто-то интересен?

– А от тебя? Дело только в этом?